Всегда в декабре - Эмили Стоун

снова просияла улыбкой, выглядя невероятно счастливой. – Нил сейчас дома с Люси, а я выскочила в магазин, мама попросила. – Она показала на сумку с покупками. – Ну, рада была повидаться, – продолжила Бет, когда Джози не нашлась, что сказать. – И нас всех страшно огорчило известие про твою бабушку – я очень надеюсь, что она поправится.

Ну разумеется, все уже знают, подумала Джози, хотя это ее не огорчило – даже хорошо, что люди в курсе и беспокоятся.

– Спасибо, – сказала она, – я тоже на это надеюсь.

Бет сочувствующе кивнула, и Джози подивилась тому, насколько та изменилась. Она-то по-прежнему ощущала себя слегка застенчивым и послушным подростком, но, возможно, со стороны казалось иначе.

– А это твой муж? – вежливо поинтересовалась Бет, указывая на Макса, который стоял поодаль и с чуть озадаченным видом наблюдал за их беседой.

Это настолько напомнило ей школьную Бет – та всегда говорила в лоб и потому в школе у нее случались проблемы, – что Джози рассмеялась. Отрадно, что хоть что-то в этой жизни не меняется.

– Это Макс, – сказала она, – мой друг.

За неимением лучшего или, во всяком случае, более точного слова.

Бет почти рефлекторно бросила взгляд на левую руку Джози и, казалось, была слегка разочарована.

– Ну ничего, – ободряюще сказала она, – еще встретишь кого-нибудь.

– На самом деле, – впервые подал голос Макс, – новым знакомствам после тридцати лет сейчас пытаются препятствовать.

Джози и Бет недоуменно посмотрели на него.

– Кто? – спросила Бет.

– Правительство, – быстро ответил Макс. – Согласно проведенному исследованию, знакомства в столь позднем возрасте плохо сказываются на психическом здоровье, поэтому предпринимаются активные меры к тому, чтобы население остепенялось до тридцати. – Вид у него был совершенно серьезный, хотя Джози уставилась на него с недоверием. – Предполагается, что это будет способствовать социальной сплоченности и снижению числа психических проблем, в частности депрессий, а значит, финансирование смогут направить на иные нужды. К этим выводам в свое время пришел Дюркгейм[15], исследуя самоубийство.

Бет напряглась еще сильнее, а Джози покачала головой, удивляясь тому, каким он может быть убедительным.

– Ничего такого я не слышала, – сказала Бет. – Это в новостях было?

Джози чувствительно ткнула Макса локтем в бок, так что он поморщился.

– Он шутит, Бет, не обращай внимания – просто прикалывается.

Бет слегка улыбнулась, переводя взгляд с Джози на Макса, точно пытаясь понять, в чем тут юмор.

– Слушайте, мы сегодня у мамы имбирное печенье стряпаем – пойдемте к нам! Ну, если, конечно, у вас нет других планов.

– О, я не…

Но Макс не дал Джози договорить.

– Звучит заманчиво. Обожаю имбирное печенье.

И разрешил сомнения, взяв у Бет сумку и жестом предложив ей указывать дорогу.

Джози помнила дом Бет со школьной поры, когда они несколько раз компанией оставались у нее с ночевкой, но столь радушного приема никак не ожидала. В прихожей они с Максом разделись, и тут из кухни появились родители Бет, оба в одинаковых фартуках.

– Джози Морган, это ты? – воскликнула мама Бет, устремляясь к ней с сияющими глазами.

– Мы на улице столкнулись, – сказала Бет. – Я подумала, лишние руки нам не помешают.

– Ну разумеется. Мы так разволновались, когда узнали, что твою бабушку вчера увезли в больницу, да, Саймон? – Папа Бет, уже совсем облысевший, послушно кивнул. – Ты поэтому приехала? – Джози кивнула, подозревая, что поняла, почему их с Максом пригласили делать печенье в одиннадцать утра. – Ну, не переживай, сейчас самое лучшее – это отвлечься. Бет правильно сделала, что позвала вас.

– Спасибо, миссис Коуп.

– Да брось, Джози, ты уже не маленькая, зови меня Пиппа. – Она приобняла ее, потом чуть отступила назад, и, к удивлению Джози, ее сияющие глаза слегка увлажнились. – Ты так похожа на свою маму, ты знаешь об этом? – Джози и раньше это слышала, в основном от Мемо, но каждый раз это было неожиданностью. – Она ведь это любила, – говорила Пиппа, ведя Джози в кухню, где стоял теплый дух, кругом лежали решетки с остывающими имбирными человечками, пахло корицей, имбирем, другими специями, и все поверхности были посыпаны мукой.

– Вы про имбирное печенье? – спросила Джози, оглядываясь на Макса, который уже беседовал с отцом Бет, кивая головой.

– Ну да, – сказала Пиппа. – Это украшения на елку, ты знаешь, мы всегда вешаем их в последнюю минуту, потому что их тут же съедают. А про ежегодную распродажу выпечки в пользу бездомных ты, конечно, помнишь?

– Само собой.

Старики брали ее туда с собой в детстве, а потом перестали, когда она, став подростком, заявила, что лучше останется дома и будет читать. Впрочем, они всегда ей что-нибудь приносили, и сейчас, при мысли о том, как после смерти родителей она решительно отгородилась от всех традиций, Джози стало не по себе. На память пришло еще одно воспоминание, забытое или похороненное под толщей времени, – мама у них дома, на оранжевой кухне, а вокруг нее – противни с имбирным печеньем. Волосы собраны в пучок, красный фартук в горошек – весь в муке… Мама говорит Джози, что съесть можно только неудачные печенья… Ей стало хорошо оттого, что можно проникнуть так далеко в прошлое, что эти воспоминания где-то хранятся, просто им нужен правильный триггер.

Позже подтянулись другие помощники, и все вместе они делали тесто, раскатывали его, вырезали формочками, ставили таймер и выкладывали печенья на решетки, чтобы остыли – в общем, работали как небольшой размеренный конвейер. Джози смеялась вместе со всеми, когда Макс случайно залез рукой в тесто, когда Саймон, отец Бет, чуть не обжегся, потому что не слушал Пиппу – она рассказывала о том, как народ шныряет в ночи, чтобы красть с елки имбирное печенье, просто потому что это классно. Пиппа включила фоном рождественские песенки, и хотя Джози и Макс при этом выразительно перемигнулись, музыка ее не раздражала, она даже слегка подпевала про себя.

Когда подошло время обеда, Пиппа предложила всем выпить глинтвейна, сказав, что хотя на календаре понедельник, это не считается, потому что на носу Рождество. Джози отказалась и получила чай с мятой – Макс, вероятно, из солидарности тоже выбрал чай. Он присел, заявив, что среди таких прекрасных женщин у него подкашиваются ноги, и в ответ все засмеялись.

Запас тем для обсуждения был у Пиппы неисчерпаемым, но разговор не оставлял впечатления надуманности, шел легко и увлекательно.

– На этот раз психологический триллер, – сказала она по поводу книжного клуба у Мемо. – Очень захватывающий. Если Сесилия и его не дочитает, это будет просто удивительно. – Затем, когда кто-то упомянул последний в этом году матч по бадминтону, который