Молчаливая слушательница - Лин Йоварт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приятное чувство.
Настолько приятное, что я поджигаю еще одну спичку, осторожно вставляю незажженным концом назад в коробок и швыряю его в бак. Спустившись на пару ступеней, слышу, как сорок восемь спичек вспыхивают одна за другой и шипят – настоящий хор рассерженных змей.
Руль в машине ужасно горячий, он обжигает, и я вдруг испытываю тоску по прежним дождям и слякоти. Кто бы мог подумать…
Сворачиваю с подъездной дорожки в сторону Боскомбов, и тут меня осеняет: наверное, придется давать свидетельские показания? Или как полиция будет доказывать, что некий покойник убил девятилетнюю девочку двадцать три года назад? В общем, похоже, в Аделаиду я пока не попаду.
Впереди подъездная дорожка Ларсенов. Надо же, ветер поднялся… Сильный. Горячий и сильный.
Через пятнадцать минут я сворачиваю с Буллок-роуд, чтобы напрямик добраться до Уишарт-роуд, и улавливаю запах дыма. Что-то подсказывает мне, что не следовало бросать в мусорный бак зажженную спичку. Пятьдесят спичек – тем более.
Глава 76
Джой и Шепард
Февраль 1983 года
ХЕНДЕРСОН, Джордж. Добрый человек, чьи сострадание и молитвы не имели себе равных. Глубокие соболезнования семье. Нил и Виола Боскомб
Зависть, с сухой иронией думал Алекс, удаляясь от фермы Хендерсонов, – это как нож в живот.
Джой скоро отправится в Аделаиду, а он, Шепард, обречен вечно чувствовать себя коровой, увязшей в иле на краю пруда. Его будут преследовать неотвязные мысли об исчезновении Венди Боскомб, а теперь еще и о «случайной» передозировке Джорджа Хендерсона.
В участке Алекс попробовал отвлечься бумажной работой и уборкой документов. Однако чем усерднее он старался выкинуть из головы Венди с Хендерсонами, тем сильнее ощущал потребность на них сосредоточиться. До чего же не хватает Рона! Очень хочется услышать от кого-нибудь: «Ты поступил правильно, отпустив Джой со всеми ее воспоминаниями и шрамами в Аделаиду».
Шепард понес последний документ в шкафчик и по дороге – дымом, что ли, пахнет? – решил позвонить Вики. Усмехнулся, мысленно услышав ее слова: «Шеп, у вас нет доказательств, поэтому вам, конечно же, пришлось отпустить Джой. И хотя я врач – клятва Гиппократа и все такое, – давайте признаем, что Хендерсон заслуживал долгой, медленной и мучительной смерти».
Стоило вернуться к столу, как зазвонил телефон. Шепард со вздохом приготовил журнал записей на экзамен по вождению, однако услышал в трубке знакомый голос.
– Алекс, это Нев Поттер из пожарной команды Блэкханта.
– Как жизнь, Нев?
– Ты, наверное, слышал по радио про сильные пожары в Южной Австралии. Не знаю, почувствовал ли ты запах, но ветер гонит в нашу сторону тучу дыма и пепла. Пока волноваться не стоит, но мы начеку.
– А, так вот что я унюхал по дороге в участок! Говоришь, у нас пока…
– Минутку.
Шепард услышал, как Нев с кем-то переговаривается. Нетерпеливо побарабанил пальцами. Что ж так долго?
– Ну вот, поступил вызов. Джонсон-роуд. Машины выехали. Я сообщу, если ты понадобишься, но все должно быть хорошо.
Шепард нажал «отбой», намереваясь позвонить Вики, однако вместо непрерывного сигнала на линии услышал длинные гудки – кто-то оставил сообщение. Шепард набрал «101» и вслушался, не веря собственным ушам.
Она тяжело дышала и говорила чересчур быстро; он не понял всего, хотя четко уловил слова «Венди Боскомб», сказанные громко и разборчиво. Не успел ничего толком сообразить, как механический голос завел: «Чтобы прослушать сообщение еще…»
Алекс давно выучил меню наизусть и нажал «2», на этот раз готовый к потоку слов; стал торопливо записывать в блокнот то, что сумел разобрать. По-прежнему не все понял, начал злиться – почему сообщение записалось не полностью?!
Проиграл его еще раз, заполняя пробелы в блокноте. Еще раз. Проверил – правильно ли записал?
«Шепард, это я. Встретимся у Боскомбов как можно скорее. Мой отец – убийца. Кукла Венди Боскомб лежит в его сундуке в сарае, а Венди – над ней»…
Какого дьявола?! Алекс стукнул блокнотом по столу. «Где Венди? Над кем, а, Джой Хендерсон?! Над куклой?»
Уставился на блокнот, лихорадочно соображая.
Неужели она говорит правду? Неужели исчезновение Венди в конце концов будет разгадано, причем благодаря Джой Хендерсон – женщине, которую он до сих пор подозревает в убийстве ее собственного отца?
Глава 77
Джой и Рут
Февраль 1961 года
До начала занятий в старшей школе оставалось всего два дня. Учебники Джой лежали в рюкзаке Марка, его имя внутри было зачеркнуто толстым черным фломастером и заменено на ее имя. Учебники и книги Марка, включая «Гордость и предубеждение», отправились в школьный магазин подержанных книг.
Утром после воскресной школы Фелисити сообщила Джой, что рассказала родителям о порках. Родители обязательно поговорят с ее отцом, заставят его прекратить все это. Джой ответила, что после отъезда Марка отец ни разу ее не порол.
– Вот видишь? – Фелисити просияла от гордости.
Джой не разделяла уверенности Подруги. Возможно, та права, а может, отец просто еще не отошел от потрясения, вызванного поступком Марка.
После его бегства Джой ни разу не была на изучении Библии и не ездила к Фелисити. Временами казалось, что ей не хватит духу вновь встретиться с ее семьей, хотя она знала: однажды после воскресной школы, через несколько недель или несколько месяцев, Джой скажет: «Можно мне сегодня к вам?» – и мистер Фелисити спросит у отца, и тот не посмеет отказать. Однако до тех пор она хотела сидеть дома и писать.
Она заполнила почти весь блокнот. Скоро доберется до последней страницы, и что тогда? В те ночи, когда писать не удавалось, Джой нервничала и чувствовала себя поломанной, словно у нее все кости перекосило. Наверное, если бы не блокнот, она уже давно воплотила бы в жизнь какой-нибудь свой сон и по-настоящему убила отца. Или себя.
Иногда Джой просто сидела и читала слова с описаниями – это было почти так же здорово, как их записывать.
В постели она гадала, как поживает в солнечном Дарвине Марк, и утешалась тем, что его последними словами к ней были: «Прости меня, пожалуйста».
Бывало, она слышала крики брата из его пустой комнаты.
Когда не думала о Марке, думала о бедной Венди. Говорить о ней перестали, но тревога Джой не прошла. Как-то ночью Рут заметила:
– По-моему, Венди никогда не найдут.
Джой, вздохнув, ответила:
– По-моему, тоже. Если б могли, то уже нашли бы, правда?
Джой перечитывала слова, которые строчила в состоянии раскаленного бешенства после ухода Марка, и ее не покидало чувство, будто мир разделен надвое, как доктор Джекил: одна часть, где живет Джой, темная и зловещая; другая, где живут Фелисити и теперь Марк, – солнечная и радостная.
Однажды Джой сбежит и найдет брата. Она закрыла блокнот, прижала к груди, скрестив руки на его шоколадно-кремовой обложке.
Открылась дверь, на пороге вырос отец. Он похудел, лицо посерело. Глядя в его красные глаза, Джой поняла – отныне все изменится. В животе екнуло. Угри затихли в ожидании. Изнутри вдруг поднялась теплая волна, затопила грудь, ударила в голову… нежность, она родилась из того, что теперь объединяло Джой с отцом, – из тяжелой горькой потери. Чтобы привести их к этой точке, понадобились годы бесполезного гнева и страха.
«Он хочет сказать, что любит меня.
