История сербов - Сима Чиркович

Самой неотложной задачей было залечивание ран. Разрушению или повреждению подверглось более 17 тысяч домов, две трети которых было восстановлено. Судебным путем возвращалось разграбленное имущество. Вслед за войной наступил голод. Начался сбор пожертвований в помощь бедноте.

В период наступившей реакции удалось, однако, реализовать некоторые из завоеваний революции. Так, были полностью упразднены остатки феодальных отношений. Провозглашалось равноправие и ответственность всех перед законом. На всех жителей Империи распространялось действие Общего гражданского кодекса и Закона о судопроизводстве. Нововведения осуществлялись средствами надзора и принуждения, которые характеризовали неоабсолютистский режим, вошедший в историю как «Бахов абсолютизм». Сербы не являлись исключительным объектом притеснений. Они получили больше, чем ранее, мест на государственной службе (занимая по численности второе место после немцев). Сербские инспектора продолжали курировать общественные школы. По свидетельству современника, это было «глухое время». И все-таки именно тогда стали выходить сразу несколько сербских периодических изданий: «Србски дневник» (1852), первая литературная газета «Седмица» («Неделя», 1852), «Подунавка» (1856), «Школски лист» («Школьная газета», 1858), «Ратар» («Земледелец», 1855–1856).

Поражение Австрии в войне с Францией и Сардинией (1859) сделало необходимым урегулирование отношений с венгерской частью Империи, которое могло быть возможным только в результате восстановления конституционных прав и целостности Венгерского королевства. Одной из первых жертв стала Воеводина, формально упраздненная в декабре 1860 г. В мае 1861 г. органы Сербского воеводства передали власть администрации обновленных жупаний. Столкнувшись с угрозой упразднения Воеводства, которым были так недовольны, сербы энергично встали на его защиту. Чтобы снять напряжение, им разрешили проведение собора в традициях соборов XVIII в. На состоявшемся в апреле 1861 г. в городе Сремски-Карловци в Благовещенском соборе много говорилось о формировании отдельной сербской территории меньшего размера. Но безрезультатно. Дали о себе знать противоречия сторонников Вены и Пешта, которые только обострились со времен Темишварского собора 1790 г., где они проявились впервые. Стали очевидными разногласия между иерархами церкви, частично утратившими авторитет, и гражданскими политиками либерально-демократической ориентации, требовавшими начать сотрудничество с венграми. Уже тогда на передний план начинают выходить те, кто будет определять политику сербов в последующие десятилетия, — Светозар Милетич (1826–1901) и Михайло Полит-Десанчич (1833–1920). На основе групп, имевших различное отношение к ожидаемой, но не состоявшейся федерализации Империи, формировались сербские политические партии. Политическая организация масс становилась еще более значимой, ввиду того что после 1860 г. сербы выбирали не только участников Народноцерковного собора, но и депутатов Венгерского государственного сабора. По причине довольно высокого имущественного ценза правом голоса располагали немногие сербы, равно, впрочем, как и венгры.

Период относительной свободы политического выражения и организации отделял реставрацию венгерской конституционности (1860) от заключения Соглашения (1867), определившего дуалистический характер государства, которое отныне именовалось Австро-Венгерской монархией. Соглашение санкционировало преобразование венгерской части Империи в национальное государство венгров.

Нови-Сад, куда в 1864 г. переехала Матица Сербская, выходил на первый план в качестве столицы сербов — «сербских Афин». Это стало особенно заметно в период деятельности Объединенной сербской Омладины, выросшей из союза студенческих, культурных и певческих организаций, которые создавались во всех странах, где жили сербы. Молодежь, недовольная абсолютистским режимом князя Михаила, восхваляла Черногорию, неустанно боровшуюся с турками. В рамках Омладины активизировались те политические течения, которые в будущем станут самыми влиятельными. В первую очередь речь идет о либералах, однако и социалисты заявили о себе в полный голос. В Нови-Сад из Сербии вынужден был эмигрировать их лидер Светозар Маркович.

Объединенная сербская Омладина не играла большой роли в текущей политике. Ее значение состоит в оставленном ею культурном наследии. Из ее среды вышли почти все выдающиеся интеллектуалы второй половины XIX в. Вопреки географическим и политическим границам Омладина объединила сербскую интеллектуальную элиту, чего ранее добиться было невозможно.

Подвергавшаяся гонениям со стороны как сербских, так и австрийских властей, Омладина со временем распалась. Ее деятельность затмили крупные политические события: перемена на княжеском престоле (1868), принятие в венгерской части монархии Закона о народностях (1868). После установления конституционного порядка в Венгрии началось осуществление реформ, затронувших церковную и школьную автономию сербов. Было найдено решение многолетнего противостояния пробудившейся румынской интеллигенции и священства, недовольных своим ущемленным положением и стремившихся к обретению собственной церковной иерархии. Из состава Карловацкой митрополии в 1864 г. были выделены восточные епископии и затем подчинены митрополии в Сибине. Но при этом сохранилась связь сербских церковных общин, возглавляемых протопресвитерами, с Темишварской и Вршацкой епископиями. В том же году состоялся собор, решения которого были позже включены в королевский рескрипт 1868 г., служивший дополнением к изданной в 1779 г. Декларатории. Рескрипт регламентировал деятельность священства, монастырей, церковных общин, школ, консисторий, а также затрагивал вопросы общественной собственности. Наряду со священниками миряне были представлены во всех органах — от собора до Народно-школьного совета и администраций церковных общин. В работе собора принимало участие 25 представителей духовенства и 50 мирян. Проведение выборов активизировало политическую жизнь сербов, так как политические партии боролись не только за места в парламенте, но и за право участия в работе органов церковно-школьной автономии.

Закон о народностях был принят Государственным собором, несмотря на сопротивление представителей национальных меньшинств. Его смысл по большей части сводился к тому, чтобы упорядочить употребление языка в церковных учреждениях, а также в школах, которые они организовывали и содержали. Родной язык мог свободно употребляться в учреждениях культуры и хозяйственных объединениях, которые каждый гражданин был волен основывать. В местах массового и компактного проживания представителей той или иной народности на ее языке должно было вестись преподавание в государственных начальных и средних школах. Сразу же повысились требования к материальному обеспечению и уровню школ, содержавшихся церковными общинами. На территории Военной границы практически все школы были переведены в ведение местных администраций. Представители всех вероисповеданий стали учиться в них по государственным программам.

Наряду с парламентом, в котором велеречивые сербские депутаты не произвели должного эффекта, еще одной ареной борьбы за сохранение сербской самобытности стали те районы, где жизнь сербов не регламентировалась какими-либо специальными политическими и правовыми рамками. В последние десятилетия XIX в. государство было не в состоянии выполнять важные социальные и культурные функции, что предоставило широкое поле деятельности для различных благотворительных, культурных, а позднее и спортивных объединений. Наряду с церковью для сербов, как, впрочем, и для представителей других народов, они служили надежным средством сохранения своей самобытности.

В смешанной среде имело место своеобразное соревнование в том, какая конфессиональная или этническая община продемонстрирует большую сплоченность, оказывая помощь своим соплеменникам, обеспечивая их средствами и работой или создавая школы. В этом деле важная роль принадлежала многочисленным частным фондам, которые организовывались не только при Карловацкой митрополии, но и в каждом крупном поселении.

В то время, как государство стремилось к объединению и унификации всех и вся, к растворению частного в общем, общество выражало через бесчисленные гражданские объединения и организации самые разнообразные интересы населения. Способность сербов, особенно проживавших в городах, вырабатывать и сохранять особенный, присущий им коллективизм способствовала сохранению сербской самобытности в монархии ничуть не меньше, чем деятельность политических партий.

В эпицентре великого восточного кризиса (1875–1878)

К середине XIX в. Греция, Черногория и Сербия освободились от прямой власти наместников султана. Но и после этого многие балканские христиане оставались на положении его подданных и работников на чужой земле. Находясь под давлением государств-конкурентов, Порта стремилась модернизировать страну и добиться установления в ней внутреннего мира. Реформы должны были помочь Турции адаптироваться к изменившейся мировой обстановке. Однако именно эти усилия показали, что государство османов уже не было похоже на прежнюю Империю времен великих завоевателей, с ее единоначалием власти, централизованным устройством и верховенством закона.