Готовность номер один - Григорий Сивков

Но вот и у моля настала пора дипломного проектирования. Мне поручили спроектировать самолет-штурмовик. Задание получено, а что делать дальше, не знаю. Чувствую себя как человек, которого бросили в воду, чтобы научить плавать..

Читаю книги, готовлюсь. Узнаю, что мой товарищ по фронту Герой Советского Союза Василий Емельяненко закончил диссертационную работу на тему "Требования тактики к самолету-штурмовику".

Поехал, конечно, к нему за советом, потом послушал защиту диссертации. Попросил официально выслать к нам в академию его диссертационную работу. Извлек все необходимое для начала работы над дипломным проектом.

Задача передо мной моим научным руководителем Сергеем Владимировичем Ильюшиным поставлена довольно сложная. Спроектировать самолет-штурмовик по своим летным и техническим качествам лучше существующих ИЛов - второго и десятого, то есть на уровне последних достижений науки и техники. Генеральному конструктору, конечно, по плечу решать подобные проблемы: у него колоссальные знания и опыт, лаборатории, специалисты различных профилей. А дипломнику одному каково? Но что поделаешь, такова уж участь каждого студента...

На какое-то время становлюсь сам себе генеральным конструктором, разве что без необходимого опыта и конструкторского бюро... Двигатель на самолет решаю установить новый, который проектирует мой однокашник слушатель академии Роман Федякин. Выбрано вооружение. Обоснованы тактико-технические требования. Теперь дело "за самым малым": скомпоновать самолет, разработать конструкцию основных элементов силовой схемы, вычертить компоновочный чертеж с несколькими сечениями, провести расчеты на прочность, рассчитать летные характеристики. Словом, работы непочатый край.

Каждый день - с восьми утра до восьми вечера, включая выходные,- мы в проектном зале. Просмотрена масса литературы. Обдумано и отвергнуто множество идей Почти полгода напряженного труда. Вот это школа! Создается впечатление и не без основания,- что за это время мы выросли примерно на столько же, как и за все предыдущие годы учебы.

И вот уже проект почти готов. В целом самолет-штурмовик у меня на бумаге получился (по отзыву научного руководителя) неплохой конструкции. Двигатель новый. Для защиты самолета сзади теперь вместо одного пулемета - две пушки с широчайшим сектором обстрела - почти во всю заднюю полусферу. Летно-технические данные моего самолета приближались к данным первоклассного истребителя первых послевоенных лет ЛА-11

Дипломное проектирование - большая школа для будущего инженера, проверка его теоретических знаний. Работая над проектом, ощущаешь радость творчества в поисках и открытиях для самого себя. Это, пожалуй, один из ранних этапов шлифовки будущего самостоятельного работника.

С руководителем дипломного проекта Сергеем Владимировичем Ильюшиным мне приходилось тогда не так уж много раз встречаться. Он был сильно загружен в своем конструкторском бюро и к тому же нередко болел. Но и эти короткие встречи оставили во мне навсегда большое впечатление и удовлетворение.

Сергей Владимирович - человек весьма рационалистичный. Дипломниками он руководил не только для того, чтобы передать свои знания и опыт будущим инженерам, но строил работа таким образом, чтобы привлечь своих подопечных к конкретным, практическим проблемам, над которыми трудился коллектив возглавляемого им конструкторского бюро. В это время Сергей Владимирович проектировал новый самолет-штурмовик.

Одному дипломнику он дал задание спроектировать штурмовик с поршневым двигателем, другому - с турбореактивным, а третьему - с турбовинтовым двигателем. В эти проекты он вкладывал свою инженерную мысль конструктора, учил нас методологии конструкторского мышления и, очевидно, одновременно получал для заводского проектирования от нас, бывших летчиков-штурмовиков, кое-какую дополнительную информацию, проверял свои мысли по проектированию нового штурмовика.

Как сейчас помню, появляется в зале для дипломников невысокого роста, подвижный, моложавый на вид генерал. Мы замираем каждый на своем месте в ожидании четких по форме и глубоких по существу формулировок своего руководителя. Соображает он моментально, речь его насыщена меткими образными выражениями, иногда он дает лишь острые реплики на вопросы или ответы своих подопечных. Каждое его слово ловится на лету и откладывается в памяти благодарных и любознательных слушателей.

Вот генеральный конструктор объясняет очередную трудную для нас проблему. Слушаем, раскрыв, как говорится, рты. Вдруг кто-нибудь из дипломников находит для себя противоречие: малая посадочная скорость и максимальная скорость в полете. Тут же следует вопрос (Сергей Владимирович очень не любил, когда слушатели оставались с невыясненными для себя вопросами). Ученый моментально дает исчерпывающее объяснение и четкую установку:

- Проектируемому самолету действительно предъявляется много противоречивых требований. Например, малый вес и большая дальность полета, хорошая устойчивость и управляемость и максимальная простота у надежность оборудования. Задача в том и состоит, чтобы наиболее полно и разумно удовлетворить всем требованиям и при этом обеспечить максимально простую технологию производства самолета в заводских условиях. Таким образом, мысль направлена в трех аспектах: летчик, самолет, завод.

Слушатель задает другой вопрос. Сергей Владимирович моментально дает ответ. Метким выражением парирует сомнение дипломника. Сразу все встает на свои места...

В стенах академии довелось мне встретиться с еще одним авиаконструктором мировой известности - Виктором Федоровичем Болховитиновым. Им создано много различных конструкций самолетов. В частности, он спроектировал первый в Советском Союзе реактивный самолет с жидкостно-ракетным двигателем.

Виктор Федорович был известен нам еще до войны, когда мы с Николаем Семериковым учились в техникуме. Но первый раз мне удалось с ним поговорить в театре на чествовании Андрея Николаевича Туполева - академика, одного из выдающихся создателей отечественных самолетов. Это было в пору, когда уже летали наши реактивные самолеты.

- Когда мы будем летать на сверхзвуке?- задал я вопрос Виктору Федоровичу после юбилейного заседания.

- По уровню развития двигателей уже давно пора. Тяга двигателя достаточна. Но очень сложны вопросы устойчивости и управляемости самолета при переходе через скорость звука.

Тут мне неожиданно вспомнилось, что на самолете его конструкции погиб замечательный летчик-испытатель Григорий Бахчиванджи. Почему он погиб, мне не было известно, а спросить постеснялся: может, думаю, этот разговор будет неприятен Виктору Федоровичу, Но я ошибся: оказывается, тот самолет не был рассчитан на преодоление скорости звука.