Я — вор в законе: Общак - Олег Алякринский

— Понимаете, господин э-э… Игнатов! Я вам говорю совершенно искренне, не подумайте, что я вру: но без кодов, которые остались на моей бумажке, я сейчас ничего не смогу сделать. А бумажка осталась в банке у Домингеса вместе с компьютером. Кроме того, нужны банковские коды, а их знает только банк. — В эту минуту Сапрыкин по-настоящему выглядел жалко, как последний опушенный на зоне. — Найдите мне эту бумажку, и я…

Он не успел договорить, потому что в дверь постучали. Стук был условным — два тихих отрывистых удара костяшками пальцев и после паузы еще два. Это был Сержант.

Варяг подошел к двери и осторожно открыл ее. В каюту ввалился высокий хмырь-брюнет, за чьей спиной маячил Степан Юрьев с черным автоматом узи в руках.

— Ты бы поаккуратнее с пушкой, Степа, — бросил вполголоса Владислав. — Не хватало нам еще залететь из- за такого пустяка, когда дело уже почти на мази.

— Не беспокойся, Влад, в коридоре никого. И опять же я для маскировки держу в руках куртку, — пояснил Сержант. — Кстати, все пассажиры сбежали в кинозал смотреть кинозвезд, там, говорят, выступает не то Роберт де Ниро, не то Леонардо ди Каприо. Не то оба сразу. Ну а я привел тебе другую звезду. Можно сказать, главного свидетеля и обвиняемого одновременно. Знакомься, это мистер Энтони Козлоу. Или Антон Козлов, а по-нашему просто козел, — не выдержал Сержант. Он ткнул автоматом в спину своего пленника, захлопнул дверь каюты и молча протянул Варягу конфискованный у Козлова пистолет ТТ и записку с кодами.

Владислав долго и внимательно изучал записку.

— Значит, говоришь, все в кинозале наверху? — повторил он, убирая пистолет в левый карман пиджака. — Оно и к лучшему. Мы сейчас тоже пойдем прогуляемся. Поближе к твоему компьютеру, господин Сапрыкин. Там. у экрана, и поговорим за жизнь. Давай вставай! Хватит сверлить глазами этого чернявого. И с ним сейчас будем беседы беседовать.

Варяг не напрасно заторопил своих пленников отправиться к ним в каюту. Только сейчас ему пришла в голову поразительная догадка: то, что Сержант умудрился записать в банке с экрана монитора в винчестер компьютера, наверняка и является банковским кодом, о котором говорит Сапрыкин. А значит, можно попытаться самостоятельно сейчас отправить деньги в нужном направлении.

Четверо мужчин вышли в коридор.

— Спустимся на нижнюю палубу, — шепнул Сержант, — там меньше народу, и мы там пройдем к корме, чтобы оттуда попасть в нашу каюту.

Варяг кивнул в знак согласия. Они двинулись на нижнюю палубу: Варяг впереди, он держал руку с пистолетом в кармане пиджака, а Сержант сзади, спрятав узи под курткой. Помещение, по которому они шли, освещалось несколькими тусклыми лампами — тут и впрямь никого не было. За все время пути им встретилось всего три человека обслуги. Огромный морской лайнер в это время казался вымершим. Лишь откуда-то снизу, из его глубокого брюха доносилось мерное урчание могучих движков.

Сержант держал обоих пленников на прицеле, узи. И вдруг, воспользовавшись тем, что Сержант и Варяг буквально на мгновение отвлеклись, Козлов по-кошачьи прыгнул в сторону, стремительно подполз под длинным столом, заваленным каким-то тряпьем, и. опрометью бросился к противоположному борту.

— Степа! — издал страшный крик Варяг. — Держи гада, уйдет!

Сержант, несмотря на свою грузную комплекцию, проявил поразительное проворство и стремительную реакцию опытного спецназовца. Он сделал несколько резких бросков за беглецом и, перемахнув через стол, устремился в погоню.

Козлов рванул по проходу вперед в поисках выхода. При тусклом свете забранных в сетки лампочек он заметил впереди полукруглую дверь и, надеясь найти за ней свое спасение, бросился туда что есть мочи. Добежав до двери, он стал дергать ручку. Но дверь оказалась наглухо задраена. Он в отчаянии заметался в тупике как загнанный зверь и вдруг заметил, что большой круглый находящийся рядом иллюминатор чуть приоткрыт.

Раздумывать Козлову больше не было времени. Он толкнул тяжелый стеклянный круг — и его лицо обдал порыв прохладного солоноватого воздуха и тонкий веер брызг. Иллюминатор оказался достаточно широким, чтобы он смог протиснуть в него плечи. Еще с детства, с той поры, как мальчишкой Антошка Козлов с корешами лазил по чердакам и подвалам унылых пятиэтажек-«хрущевок» в Кузьминках, он помнил золотое правило: если пролезли плечи — за ними пролезет и остальное туловище. Козлов легко подтянул длинные ноги, уперся во что-то твердое, оттолкнулся и, как тугая пробка из бутылки, выпрыгнул на свежий воздух до пояса. Высвободив руки, он ухватился за металлический выступ, подтянул ноги, и в тот самый момент, когда Сержант уже хотел поймать его за болтающиеся ступни, Антон полностью перевалился через край иллюминатора наружу… и повис на металлическом выступе.

Сержант высунул голову и, жмурясь от летящих ему в глаза брызг, заорал в сгустившуюся тьму:

— Куда ты, козел? Утонешь ведь!

Но порыв ветра и очередной всплеск океанских брызг заглушили его крик. Повернув голову влево, Сержант увидел, как беглец тщетно пытается подтянуться на руках и нащупать ногами какую-нибудь опору. Но силы уже явно покидали его. Прошло еще несколько мгновений — и он со страшным криком ужаса и отчаяния полетел в черную пасть волнующегося океана. Косая волна, величаво бегущая от борта громадного лайнера, туг же отнесла барахтающееся тело далеко в сторону, и черноволосая голова растворилась в океанской мгле, а его крик о помощи растаял в шуме волн.

— Вот блин! — тихо выругался Сержант. — Предупреждал же дурака, что мочкану, — вот и мочканул…

— Давай так, Сапрыкин… — начал разговор Варяг, когда они наконец-то добрались до его каюты. — Сейчас Степа приведет назад твоего топтуна, и мы у него наконец выясним, кто он такой и по чьему приказу действует. А ты мне, чтоб время не терять, пока расскажи, какой там у тебя главный личный пароль доступа к счетам. О чем ты только что толковал? — И для пущей важности Варяг вплотную подошел к Сапрыкину и помахал у него перед носом трофейным «тэтэшником».

— Я не зн… не знаю… Не помню… вернее… — сорвавшимся голосом ответил Сапрыкин.

— Не помнишь? Похоже, ты, Сапрыкин, воспитывался на повестях Аркадия Гайдара о героях-пионерах, — угрожающе заметил Варяг. — Но вот что я тебе скажу: я не Гайдар, и ты не юный барабанщик. Так что лучше тебе расколоться сразу. Разговор у меня с тобой будет короткий. Пойми, я не за тем тебя искал несколько месяцев, чтобы напоследок в игры с тобой играть. Вот что я тебе скажу. За то, что ты счета общака почистил, — с тебя спрос общественный. И тут я в качестве представителя общественности выступаю. Но есть у меня к тебе и личный счет. И вот за это ты лично передо мной вину несешь. И соответственно наказание от меня лично заслуживаешь. Много ты мне крови попортил, Сапрыкин. Помнишь, в прошлом ноябре меня на большом сходняке повязали да умыкнули хрен знает куда. Это ведь твоя была задумка. Из-за тебя я провел четыре месяца в каменной яме, чуть не сдох там от мороза и голода. Из-за тебя положили стольких верных людей, а теперь из-за тебя, падлы, погибла и дорогая мне женщина. И даже моя ни в чем не повинная дочка-малолетка страдала из-за тебя.

— Значит, все же отомстить хочешь? — вдруг криво усмехнулся Сапрыкин, делая неверный шаг назад. — А я думал, договоримся. К тому же код у меня. А ты со мной так разговариваешь…

Варяг с ненавистью посмотрел на него: нет, совсем не прост этот Сапрыкин. Может, и струхнул он, но, видать, больше прикидывался, ждал удобного момента.

— Не отомстить, а наказать, Сапрыкин. Это разные вещи. Не уверен, что ты способен это понять.

— Ну и как же ты меня будешь наказывать? — внаглую попер Александр Иванович. По всему было видно, что он уже сумел побороть свой страх и к нему вернулась прежняя начальственная самоуверенность. — Не думаешь ли ты, Варяг, что твоему могуществу тоже когда-то должен прийти конец? И что другие люди уже давно заняли твое место? Может быть, тебе это еще не ясно? Но это уже свершилось. Эра Варяга кончилась! Что ты теперь значишь без денег? Ты теперь безвозвратно потерял свою корону… Ты, Варяг, потерял всех, на кого мог опереться. Ты генерал без армии, король без короны и без денег. Твоему общаку — ёк. Уж поверь мне. Убьешь меня, значит, денежки тю-тю, уплывут.

— Эх, Сапрыкин, Сапрыкин. Кто ж тебе такие дурные мысли нашептал? Неужто генерал Урусов? — с сожалением глядя на своего пленника, поинтересовался Варяг. — Или, может быть, Шота? Или ты сам такой умный? Так знай, падла, что Шота уже два дня как в аду на сковородке жарится… А что касается твоего верного сатрапа Урусова, то его очень скоро жизнь накажет…

В этот момент Сапрыкин вдруг резко выбросил правую руку вперед и сильно ударил Владислава по запястью, выбив у него из руки пистолет. ТТ с грохотом упал на пол каюты и уехал под кровать. Но Варяг даже не стал нагибаться, чтобы поймать пистолет. Он лишь резко отвел в сторону правый кулак и нанес противнику сокрушительный боковой удар — Сапрыкин охнул, согнулся и медленно опустился на колени, наклонив голову. Варяг остановился перед ним, ожидая, когда тот придет в себя. Но Сапрыкин вдруг резко распрямился, вскочил на ноги и со всей силы стал наносить удары Владиславу по печени и в солнечное сплетение.