Предел бесконечности (сборник) - Ирина Крупеникова

— Я тебя не спрашивал! Оба идите за мной!

Деваться было некуда. Тамара, хотя к ней распоряжение не относилось, быстро нагнала Глеба и уверенно зашагала рядом с ним.

В кабинете Филипп грозно водрузился за свой стол.

— Что ты делал ночью в «мертвой зоне»? — прогремел вопрос. — И почему Стас не поставил меня в известность о новом сотруднике?

— Вероятно, он не успел вам сообщить. Я встретил господина Потемкина утром, — выдал Орион первое, что пришло на ум, а сам лихорадочно соображал, как будет выкручиваться, когда в кабинет явится первый помощник доктора Жулавского.

Оставалось надеяться, что Стас догадается, кто такой «господин Потемкин», и поддержит маленький спектакль.

Глеб, изображая полное равнодушие к происходящему, скроил на лице отсутствующую мину.

— Меня не интересует, где ты был утром! Что ты в 2:15 делал у ворот, черт тебя дери? — в голосе Филиппа появились ноты неприкрытой жестокости.

— Он водил меня гулять, — вдруг вступилась Тамара. — Я хотела гулять. Орион отвел меня на улицу, и мы играли в кошек.

Филипп поперхнулся. Девочка хлопала синими невинными глазками.

— Хочешь, мы с тобой тоже поиграем в кошек, — продолжала она. — Выключи свет, и я буду кошкой. А ты меня ищи, давай?

— В другой раз, детка, — Филипп выжал из себя улыбку, не замечая, как Орион кусает губы, чтобы сохранить внешнюю серьезность.

Накал страстей в кабинете потух.

— Доктор Жулавский, я могу идти? — тоном деловитой неотложности спросил Глеб.

— Вали, работай, — махнул рукой Филипп.

Еще немного, и он отдал бы тоже распоряжение и Ориону, но тут дверь открылась, и Анна поспешно вошла к брату.

— Привет, — походя объявила она. — Фил, ты не вызывал Стаса? Его нигде не видели, из комнаты он не отвечает. Я не… — и тут ее взгляд натолкнулся на «доктора Потемкина». — Глеб?!

Имя сорвалось вопреки воле. Анна замерла, сообразив, что сделала несусветную глупость.

— Кто? Погоди-ка, откуда ты его знаешь? — Филипп привстал. Удивление, смешанное с тревогой, медленно перерастало в очевидный вывод: его ловко водили за нос. — Орион! Ты… — он уставился на Глеба. — Это тот самый?! Да я тебя деактивирую, паршивец! Ты меня уверял, что этого супермена убили, а труп сожгли! Какого черта этот «труп» шляется у меня на базе?!

У Анны был такой жалкий вид, что Глеб поспешил перейти в наступление.

— Сделать из меня «труп» не так-то просто, — он уверенно шагнул к доктору Жулавскому. — Я решил, что вам понадобится моя помощь, раз вы взялись продолжать дело моего создателя.

Глеб покосился на Ориона.

Что ты делаешь?! — было написано на его лице.

Все нормально, угомонись, — ответил взгляд Глеба.

И он продолжал вслух.

— Я последний индивид Алексея Жулавского. Я знаю, вы стремитесь сохранить знания людей и передать их новым поколениям. Я готов играть на вашей стороне.

Тамара зашебуршилась возле кресла. Смеяться нельзя, но ей было так весело!

Филипп вытаращил глаза.

— Ты… ты Анубис! Я был прав! Все боги Египта!.. Я должен подумать. Всё. Всё. Я должен подумать… Он воссоздавал богов Египта! Светлый Сириус, звезда Исиды! Следующей будет Исида!.. Тамара, ты помнишь сказку, которую я тебе рассказал? Ты помнишь?

Девочка поднялась в полный рост и торжественно кивнула.

— Я помню.

— Нарисуй Исиду. Умоляю, нарисуй Исиду!

— Я нарисую.

Тамара гордо проследовала к выходу и дернула за руку Анну, мол, идем отсюда.

Оказавшись в приемной, девочка бухнулась на ковер и рассмеялась.

— Как там было весело! Ой, Анна! Как там весело! Там все вверх тормашками!

— Томочка, ради бога, тише! Прошу тебя.

Глухо хлопнула дверь. Глеб прислонился к стене, всеми силами сдерживая хохот. Орион закрыл рукой лицо. Анна смотрела на мужчин, на пищащую от смеха девочку, и чувствовала себя последней дурой.

— Да что с вами такое? — взмолилась она. — Глеб, откуда ты?

— Из бездны Анубиса, вероятно, — парень вытер рукавом влажные от смеха глаза. — Грешно смеяться над больными, но в такое дерь… простите… я еще не попадал. Анна, ты не говорила, что у Филиппа не в порядке с головой.

— Это у вас обоих не в порядке с головами! — воскликнула девушка. — Зачем ты ему наплел про индивидов? А ты что молчал, Орион? Да прекратите хохотать!

— Анна, извини, — выговорил Орион. — Кажется, мы бодро прошли по лезвию ножа.

Анна догадалась, что странное веселье друзей всего лишь маленькая разрядка по завершении щекотливой ситуации, к которой она тоже невольно приложила руку, вернее — язык.

— Тома, — Глеб поднял девочку с пола. — Как это ты научилась хитрить?

Тамара переминулась с ноги на ногу.

— Филипп думал очень плохо, и я испугалась. Я решила, что если Филипп думает так неправильно, а я тоже буду говорить неправильно, то тогда всё получится правильно.

Лица Глеба и Ориона изумленно вытянулись. Девочка сознательно использовала самый сложный для понимания силлогизм.

Уставившись в пол, она тихо продолжала:

— Я не буду рисовать ему Исиду.

— Тома, ты же сказала… — опешила Анна.

— Я не умею рисовать. Я вижу портрет, но нарисовать не получается… пока, — она подняла глаза. — Ты опять думаешь про маму, да? Пойми, я и она — совсем разные. Она мне не мама. А тебе — мама. Будь, как она, и ты нарисуешь! Скоро там, — она показала рукой на кабинет, — встанут те, кого нарисовал компутер. Им будет плохо. И земле будет плохо.

— Тома, мы можем им помочь? — задержав дыхание, спросил Орион.

— Земля поможет, если захочет. Я землю очень просила.

— Когда они встанут? — Глеб смотрел на закрытую дверь.

— Скоро. Мы услышим, Глеб. Мы их встретим! Их обязательно нужно встречать.

— Стас этого не знал, а меня встретил, — тихо сказал Орион.

Анна спохватилась.

— А где Стас? Меня беспокоит его отсутствие.

Орион ощутил острое прикосновение тревоги.

— Я схожу к нему, — медленно сказал он. — Подождите здесь.

Кодовый замок с удовлетворенным писком выплюнул магнитный ключ. Дверь приоткрылась.

— Стас, — неуверенно позвал Орион в темноту. — Стас, ты здесь?

Ответа не было.

Он включил свет.

На кровати под одеялом покоился человек. Белобрысый ежик на голове принадлежал, безусловно, первому помощнику доктора Жулавского. Но лицо! Орион в первый момент едва не отпрянул. Опухшее посиневшее лицо с оплывшими щеками и черными впадинами вокруг закрытых глаз походило на жуткую маску мифического чудовища.

— Стас, что с тобой? Стас! — молодой человек в ужасе наклонился над постелью.