Состязание - Дмитрий Автомонов

— Отмена.

Граната вновь превратилась в обычный кусок металла, не подающий никаких признаков жизни. Электроника распознавала всего лишь четыре команды, и все они были известны мужчине.

Он подумал, что если бы эта вещь попала в руки к тому, кто вообще не имеет ни малейшего представления о том, что это такое то была бы совершенно бесполезна, но предпочел считать, что все так, как должно быть. А еще точное, так, как есть, и это страшное оружие еще послужит ему.

Мысль, что все могло закончиться здесь и сейчас, окажись в том сосуде взрывчатка, Олег не подпускал к своему сознанию.

Стараясь дышать, как можно менее глубоко, он поднялся на ноги и попытался сосредоточиться, чтобы определить, куда ему двигаться. Теперь опасность наткнуться на атлетов удвоилась, а значит нужно быть вдвойне осторожнее.

Прошло не так много времени с начала состязания, но все тело болело и ныло так сильно, будто его как минимум целый день усиленно избивали, мучали и пытали с какой-то невероятной и бессмысленной целью. Но Олег знал, что это не так. Знал, что такие ощущения губительны, если с ними не справить и не подавить, как можно быстрее. Не сделав это, меньше, чем через час можно потерять сознание и уже не прийти в себя никогда.

Заставив себя сквозь боль и ужасный привкус во рту, проглотить горсть кислых ягод, он почувствовал себя немного лучше, но расслабляться было рано. Многие раны на теле кровоточили и не закрывались, постоянно высасывая из человека жизненные силы, так глупо жертвовать которыми время еще не настало.

До заветного люка на высоком холме оставалось еще довольно далеко. Нужно было поторапливаться, если он не хотел отключиться прямо на арене, оставшись совершенно беззащитным под светлеющими небесами, с которых очень скоро в игру вступит новый участник.

Это будет женщина, проговаривал про себя Олег, пытаясь отвлечься от боли, отдающейся в теле холодной волной при каждом шаге. Ева, та самая, что по желанию Сержанта просидела кучу времени на дереве из-за стычки с уже мертвым Мальковым. Ее стиль боя и поведение казались Олегу совершенно нелогичными, поэтому он был склонен думать, что она вела себя так только на глазах у остальных атлетов, не желая выдавать припасенные до арены козыри. У нее, если не считать жнеца, их было больше всего. Эта женщина, почти смогла выиграть в шахматы у одного из лучших гроссмейстеров, с кем Олегу доводилось встречаться. Она быстро обучалась и обладала завидной выносливостью и выдержкой. Оставалось надеяться, что кто-нибудь из мужчин прикончит ее раньше, чем она доберется до него. В таком состоянии, как сейчас, следовало подумать о чем-то другом, но никак не о поединке.

Пересекая одну незнакомую тропинку за другой, Олег подумал, что идет совершенно не в том направлении, но не сбавлял набранный темп. Он двигался вперед, а это было главным.

Наткнувшись на несколько действительно погасших и уже успевших остыть фонарей на солнечных батареях, мужчина отметил, что пропал и туман, полностью растворившись в утренних сумерках, став их частью, но уже незаметной для человеческого глаза. Воздух медленно прогревался. Меньше ощущалась сырость, появились новые запахи, уже не такие резкие и вызывающие приступы рвоты при каждом вдохе, как раньше. Глаза адаптировались к мягкому свету, прекрасно различая каждую деталь арены.

Состязание было прекрасным наглядным пособием по течению времени. Люди появлялись, будто рождаясь на глазах миллионов, а потом умирали, проживая свою короткую или длинную жизнь. И никто не мог сказать, когда именно она оборвется и по какой причине. Иногда все шло совсем не так, как представлялось, а порой, наоборот, с точностью до мельчайших деталей, которые совпадали с мыслями о грядущих событиях. И вместе с тем, сам мир, арена, оставались неизменными. А когда биться будет лишь одно сердце из шестнадцати, огни вокруг совсем погаснут, погрузив строение в сон до следующего сезона.

Олег подумал, что сделал правильно, придя в игру осенью, а не в любое другое время года. Пусть холод уже сильно цеплялся за кожу и, проникая внутрь, холодил легкие, это было намного лучше зимних морозов или летнего зноя, когда совершенно не знаешь, как от них спрятаться, при этом стараясь не умереть от охотящихся на тебя противников.

Вспомнив, что на его счету уже одно убийство, Олег решил, что пока из него не очень хороший охотник. Это же подтверждали и все полученные травмы, которых можно было избежать.

В свое оправдание, в котором он точно не нуждался, мужчина мог сказать только то, что со стороны состязание выглядело совершенно иначе, чем оказалось на самом деле. Даже имея представление о том, как и что работает, как и где обычно скрываются ловушки, как ведут себя другие участники, это всего лишь одна часть игры. Вторая, та, что не имеет ничего общего с теорией, всегда вносила свои коррективы в процесс жизни, оказывая огромное влияние и нанося те самые травмы. Конечно, и этого можно было избежать в каком-то смысле, но Олег предпочитал оставаться в своем уме со сломанными ребрами, чем превратиться в безумного берсерка, чье сердце разорвется от напряжения еще до того момента, как на арене появится хотя бы половина атлетов.

В этом сезоне был очень маленький временной промежуток между вступлением в состязание участников, что тоже упрощало все только с одной стороны. Олег с трудом мог представить, как держался бы целыми днями, чтобы победить. Сейчас же, достаточно было прожить сутки, чтобы увидеть, как все закончится.

У него тоже было свое мнение о том, кто должен победить и с какой вероятностью, но эти мысли он старался отогнать подальше от себя, не желая оказываться правым.

Давящая боль сбила дыхание и заставила его остановиться.

Опустившись на землю, мужчина прижал руку к груди, стараясь не сильно давить на ребра, но хоть как-то погасить приступ боли. Сделав маленький глоток воды, он хрипло глубоко вдохнул. На мгновение ему показалось, что осколок кости царапает легкое, но это было только следствие легкой паники. С его организмом все было в порядке, насколько это возможно в сложившейся ситуации.

Сидя, прислонившись спиной к елке с плотными колючими ветвями, Олег продолжал дышать, считая вдохи и выдохи. Очередной привал точно не входил в его планы, но именно благодаря этому, он увидел, как прямо перед ним дорогу пересек Денис. Его плотную фигуру трудно было с кем-то спутать.

Мужчина неспешно брел вперед, не глядя по сторонам, выпрямившись в полный рост, словно торопился на светский прием, а не шел по арене состязания.

За ним, петляя между ветвями деревьев, летел дрон с камерой.

Олег услышал привычное тихое жужжание и над собой. Задрав голову его глаза встретились взглядом с темной линзой, на расстоянии вытянутой руки зависшей над ним. Оскалившись, атлет поднялся на ноги, вытащив из рюкзака обрез.

Пора завершить начатый и слишком затянувшийся бой. Олег чувствовал, что просто обязан отомстить за сломанные ребра и теперь уже он будет нападать со спины.

Двигаясь параллельно движению Белова, Олег искал место, где будет поменьше помех для выстрела и вот тогда…

Громкий вскрик, короткий и полный страха, пронзил утренний лес. Никаких других звуков. Замерев, атлет лихорадочно думал. Что это? Какая-то уловка? Денис заметил его и теперь выманивает? Или что-то произошло там за стеной из плотных еловых лап?

Выставив ствол перед собой, Олег медленно двинулся на угасший звук. На курок он успеет нажать в любом случае.

Продравшись сквозь хвою, он вышел на расчищенную светлую поляну, на которой каким-то чудом еще росла хоть и пожелтевшая местами, но все еще тянущаяся ввысь трава. Она укрывала землю, доходя человеку до колена, не позволяя увидеть, что же таилось в этих странных зарослях.

Но это была всего лишь временная неизвестность, а вот то, что еще открылось взору Олега, выглядело куда хуже.

Ловушка, в которую попался Денис, оказалась самой примитивной обезьяньей петлей: веревкой, которая тут же затянулась узлом вокруг ноги и вздернула его на высоту пары метров над землей. Но это было не все. По плетеному канату, перекинутому через толстую ветку, служившую блоком, стекала вязкая маслянистая жидкость, очень похожая на ракетное топливо. Мужчина, болтающийся вниз головой отплевывался от заливающей его глаза едкой дряни, и пытался вытащить из-за пояса кривой кинжал с частично обломанным лезвием.

Даже если бы ему это удалось, Олег сомневался в том, что этот толстяк сможет согнуться так, чтобы иметь возможность перерезать веревку.

Проследив взглядом за движением жидкости, он увидел специальный резервуар, из которого медленно вытекало горючее. Как только емкость опустеет, закрепленный в ее основании кремень высечет искру.

Олег опустил двустволку и, раздвигая дулом траву, сделал шаг вперед. Похоже, ловушка была только одна.