Паутина. Книга 3 - Андрей Стоев

что я могу сделать? Напишу ему формальное письмо с выражением почтения, а там посмотрим, нужен ли я ему, и если нужен, то зачем.

— И зачем ты ему можешь понадобиться?

— Бернар, ну откуда же мне знать? Может, он просто мной заинтересовался. Я, когда с Эрихом Зеппером договаривался, сильно на свет вылез. Кстати, ты с Эрихом встречался? Поладил с ним?

— Прекрасно поладил. Эрих просто душка, даже и не подумаешь, что он ко мне убийцу посылал. Как ты сумел с ним договориться?

— Да ничего сложного, — махнул рукой я. — Он там влез в политику на неправильной стороне, и с налогами здорово намудрил. И попался — вот его и прижали. Ну а я помог ему выбраться без потери лица и без особых финансовых потерь. Поставки алхимии ему там всё равно уже не светили, а мы ему даже эксклюзив на распространение дали. Я его, по сути, здорово выручил, так что мы подружились.

— Как-то очень уж просто у тебя выходит, — недоверчиво покрутил головой Бернар.

— Это в кратком пересказе всё выглядит просто, — усмехнулся я. — А так пришлось потрудиться, конечно. Но знаешь, что я тебе скажу — ты ему не особенно доверяй — Эрих жулик, и вообще Зепперы жулики. С ними получится дружить, если держать их в кулаке, но если дашь слабину, они немедленно что-нибудь устроят. Никаких дел на доверии, и деньги только вперёд.

— У меня насчёт Зепперов иллюзий никогда и не было, — проворчал Бернар. — Нужно быть сумасшедшим, чтобы доверять еврею-ростовщику.

* * *

— Здравствуйте, барон, — ласково улыбнулся мне архиепископ Трира, жестом показывая на удобное кресло. — Наслышан о вас.

Встреча наша происходила совершенно неофициально, и можно даже сказать, секретно. То есть, никакой секретности как бы и не было, однако везли меня в резиденцию архиепископа в лимузине с затемнёнными окнами, который доставил меня к неприметному боковому подъезду, и удивительное дело — на пути к кабинету архиепископа нам с сопровождающим не встретилось ни одного человека. Для постороннего наблюдателя, если такой случится, встречаемся мы совершенно в открытую, никакой таинственности, ничего подозрительного, просто никто об этой встрече не знает — в самом деле, интересный способ. Для меня он не особенно полезен — в политику и интриги я стараюсь не лезть, но кто знает, что там будет в будущем.

— Надеюсь, слышали обо мне только хорошее, ваше высокопреосвященство, — ответил я с лёгким поклоном, усаживаясь в кресло.

В кабинете, кроме нас, присутствовал ещё один священник с незапоминающимся лицом, которого хозяин кабинета мне не представил. Расположился он сбоку от меня и чуть-чуть сзади — с одной стороны, это не выглядело так, что он находится у меня за спиной, но с другой стороны, я его не видел даже краем глаза, и чтобы его увидеть, мне нужно было повернуть голову. Скорее всего, он был эмпатом и подавал какие-то знаки архиепископу.

— Хотел бы я посмотреть на человека, о котором говорят только хорошее, — искренне засмеялся архиепископ. — Даже у Господа нашего случаются хулители, что уж говорить о нас, смертных. Но чего-то особенно плохого я о вас не слышал, обычная чепуха от недоброжелателей, так что можно считать, что только хорошее.

— Надеюсь, что не разочарую вас, ваше высокопреосвященство, — вежливо отозвался я, безуспешно пытаясь угадать, что же ему от меня понадобилось.

— Гадаете о цели приглашения, полагаю? — немного покровительственно улыбнулся архиепископ, верно поняв моё недоумение. — Мне просто интересно с вами познакомиться. Столь интересный молодой человек, принадлежащий к столь уважаемому в империи роду. Надеюсь, вы уже наладили добрые отношения с вашей главной ветвью?

— Вы имеете в виду ветвь Арди из Меца, ваше высокопреосвященство?

— Разумеется, кого же ещё? — с удивлением посмотрел на меня он.

— Боюсь, что вас неправильно информировали, ваше высокопреосвященство, — развёл я руками с видом глубокого сожаления. — Моя мать взяла фамилию своей бабки Орианны после ссоры со своей матерью, но мы всё-таки не ветвь Арди. Мы побочная ветвь новгородского семейства Хомских, и наш герб ясно это показывает. Но мы действительно в родстве с трирскими Арди. Что же касается Арди из Меца — наше родство с ними настолько отдалённое, что можно сказать, его и не существует.

— Даже так? — в голосе архиепископа промелькнула лёгкая нотка недовольства. — Ну, это дело семейное. Но раз уж мы вспомнили Бернара — я так полагаю, именно вы помогли ему заняться торговлей алхимией? И именно вы сумели отпихнуть Эриха Зеппера от этой торговли?

— Не знаю, откуда черпают информацию ваши помощники, но трудно придумать что-то столь же далёкое от истины. Я полагаю, ваше высокопреосвященство, эту искажённую информацию предоставили те самые недоброжелатели, которых вы упомянули чуть ранее.

— И какая же информация будет точной? — спросил он с ясно выраженной ноткой недоверия.

— С вашего позволения, я сначала скажу несколько слов о предыстории вопроса. Зепперы имели неосторожность влезть в политику, а если говорить прямо — спутались с изменниками. Они, по сути, участвовали в заговоре, направленном против князя Яромира. Я думаю, ваше высокопреосвященство, нет необходимости рассказывать, как отреагировал на это князь Яромир. С моей скромной помощью Эрих Зеппер всё-таки сумел сохранить свои банки — в конце концов, они важны и для княжества, так что князь не оказался глух к моим доводам. Но поставки алхимии — это нечто другое. Алхимией позволено заниматься только ближнему кругу князя. Не знаю, каким образом Эрих Зеппер когда-то сумел получить это право, но после того как он оказался замешанным в заговоре, поставки алхимии для него оказались полностью закрыты.

— А вы, стало быть, относитесь к ближнему кругу князя Яромира? — прервал меня вопросом архиепископ.

— Я действительно имею некоторую долю в торговле алхимией, ваше высокопреосвященство, и не буду скрывать, что пользуюсь расположением князя. Но к ближнему кругу я всё-таки не отношусь. Думаю, добрым отношением князя я скорее обязан своей матери, которую князь Яромир очень ценит.

— Отрадно видеть такую скромность, — одобрительно заметил тот.

— Это вовсе не скромность, ваше высокопреосвященство, — отказался я. — Иногда бывает выгодно представить себя чем-то большим, или чем-то меньшим, но впоследствии обычно приходится платить за это гораздо дороже. Так что я предпочитаю представлять себя тем, что я есть, не более и не менее.

Архиепископ покивал