15 встреч с генералом КГБ Бельченко - Алексей Попов

Ненавидя фашистских оккупантов и их пособников — предателей вроде Акинчица и Козловского, белорусский народ, организовываясь в партизанские отряды, повел с ними решительную борьбу.

Немецко-фашистские захватчики получали одновременно удары от партизан и их агентов, которые, в силу различных причин или выполняя спецзадания, работали в немецких учреждениях и на предприятиях.

Ликвидацию Фабияна Акинчица осуществил подпольщик А. Л. Матусевич, 1902 года рождения, белорус, беспартийный, в прошлом литературный работник. После захвата Белоруссии немцами Матусевич остался в подполье, а затем поступил на работу в качестве технического редактора фашистской газеты «Минскер цейтунг» с диверсионными и разведывательными целями.

Оставаясь советским патриотом, Матусевич после неоднократных попыток в конце 1942 года через товарища Сосновского установил связь с подпольным райкомом партии Логойского района, а затем с командованием партизанской бригады Воронянского.

Выполняя ряд заданий подпольного райкома партии и командования бригады Воронянского, Матусевич одновременно осуществлял подготовку уничтожения предателей Козловского и Адамовича.

Первая попытка уничтожить Козловского и Адамовича из-за использования слабого яда успехом не увенчалась.

Выполняя задание, Матусевич совместно с Григорием Игнатовичем Страшко и Афанасием Ивановичем Прилепко 5 марта 1943 года в Минске застрелил предателя Акинчица.

В конце февраля 1943 года Матусевич, Страшко и Прилепко, получив соответствующий инструктаж о проведении этой операции, отправились в Минск.

Расправа с этим бандитом была проведена таким образом. Рано утром в 7 часов трое партизан подъехали на автомашине к зданию редакции на площади Свободы, расположенному рядом с полицией. Хотя шофер был надежным человеком, но Матусевич все же решил оставить в машине партизана Прилепко, а сам со Страшко (первый с наганом, второй с пистолетом) пошли на 3-й этаж.

Перерезав телефон и разложив по столам партизанские летучки (листовки), в одной из комнат они обнаружили уборщицу, которую, угрожая оружием, заставили молчать и сидеть в запертой ими комнате.

Затем они постучали в квартиру Козловского, который жил на 3-м этаже рядом с редакцией. В квартире оказался и сам Акинчиц. Он еще был не одет и открыл дверь после двух-трех вопросов.

Матусевич прошел во вторую комнату, чтобы убедиться, нет ли там еще кого из опасных гостей. В квартире оказалось только двое. Продолжая начатый разговор о своем отъезде якобы в Барановичи, Матусевич вышел в переднюю и скомандовал: «Тишка, начинай». В этот момент Страшко выстрелил в Акинчица и побежал в другую комнату, где был Козловский.

Акинчиц же с воем бросился на правую руку Матусевича, но тот успел произвести 4 выстрела. С минуту Акинчиц метался, отбиваясь руками, потом бросился бежать и упал на пороге.

Услышав выстрелы, Козловский схватился за свой револьвер и, после того как пистолет Страшко отказал (из-за перекоса патрона), начал стрелять в партизан из своей комнаты.

Размышлять и действовать дальше было уже некогда, так как вся операция производилась на глазах у полиции и немцев (дом полиции за 10 метров по другой стороне, а на 2-м этаже дома, где проводилась операция, жили немцы, и во дворе стоял пост).

Выбежав на улицу, партизаны быстро сели в подготовленную грузовую 3-тонную немецкую машину и помчались за город.

Заканчивая эту тему, хочу сказать, что с одним из организаторов ликвидации Кубе Героем Советского Союза Надеждой Викторовной Троян я поддерживаю самые теплые отношения.

Глава 10

Нарком республики

Сергей Саввич, почти десятилетний период Вашего пребывания на посту наркома, а затем министра внутренних дел Белоруссии практически неизвестен. Это назначение произошло в бытность Вашу заместителем начальника Центрального штаба партизанского движения. Что послужило причиной назначения Вас на столь ответственный пост?

Вместе с тем, хочется услышать о задачах, стоявших перед Наркоматом внутренних дел Белоруссии в период освобождения республики от немецко-фашистских оккупантов, о других проблемах, стоявших перед Вашим ведомством.

Во время Вашей службы в Минске произошло убийство видного еврейского общественного деятеля С. М. Михоэлса. Что предпринималось для расследования этого громкого дела?

Некоторые историки, отрицательно относящиеся к партизанскому движению, голословно заявляют о том, что после освобождения Белоруссии многие отряды продолжали «партизанить», кормясь за счет местного населения. Но, насколько я знаю, это были не советские партизаны, а разведывательно-диверсионные группы гитлеровских спецслужб, оставленные ими для выполнения заданий в тылу наших войск. Прошу подробнее остановиться на этом вопросе.

В результате осенне-зимнего наступления 1943–1944 годов Советские Вооруженные Силы освободили полностью или частично 36 районов Белоруссии, 36 районных и 2 областных центра — Гомель и Мозырь.

После освобождения Гомеля туда немедленно переехали правительство республики и Центральный Комитет Коммунистической партии Белоруссии. Там же расположился и штаб 1-го Белорусского фронта, командовал которым генерал армии К. К. Рокоссовский, а начальником штаба был генерал-полковник М. С. Малинин.

Гомель, до войны один из красивейших городов Белоруссии, лежал, как и вся республика, в руинах. Люди ужасно бедствовали: жили в землянках, погребах, голодали, т. к. оккупанты ограбили их до нитки. Каждая семья в этой войне потеряла своих родных и близких. Многие из них были зверски замучены и уничтожены немецкими карателями, вымещавшими злобу на населении за те потери, которые они несли от ударов народных мстителей — партизан.

Партизанская разведка имела достоверные данные о том, что германское командование, зная о неизбежном своем отступлении под ударами Красной Армии, заранее подготовило большое количество диверсионно-террористических групп для активных действий в тылу наших войск. Эти формирования были хорошо вооружены, а в труднодоступных местах среди болот и лесов было запрятано все необходимое, в том числе продовольствие, медикаменты и теплая одежда. Ликвидация их в кратчайший период была возложена на наркомат, руководимый мною: я получил назначение на пост наркома внутренних дел Белоруссии.

Я был очень удивлен и поинтересовался у начальника ЦШПД и первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии П. К. Пономаренко, почему выбор остановился на мне. Он ответил, что меня хорошо знает еще с периода моей работы в Белостоке и, помимо этого, так решило Политбюро ЦК партии.