Кондотьер Сухоруков - Василий Кленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А как же быть?
— Есть одна идея! — воздел палец Мойотль. — Если сработает, то за ночь управимся.
Они двинулись в гору, и здесь их путь резко замедлился.
— Там же тропы были, я видел! — возмущенно пыхтел Вочтуиката.
— Ага, давай! — хмыкнул чальк. — Иди прямо по дороге и всем встречным объясняй, что ты их святыни грабить собираешься.
Куитлатек засопел еще возмущённее, но промолчал. Было за полночь, когда отряд выбрался на пологую поверхность, полную каменистых отвалов. А на голом пятаке стояла прямоугольная плита.
— Вот так гробница и выглядит, — ткнул пальцем Мойотль. — Про эту я одной из первых всё разузнал. Лет 50 или чуть больше ее миштеки вскрыли. Прежнего «жителя» вынесли — и своих князей там похоронили. Большая война тогда была, много храбрецов погибло. Говорят, что там богатств — целая гора!
— В нее полезем? — вспыхнули в темноте глаза куитлатека.
— Ну, уж нет. Ты оглянись! Вон Атояк течет, Уашкаякак, как на ладони. Поля совсем недалеко. Да и место голое, не спрячешься. Тут нас быстрее всего найдут. Надо идти на другую сторону горы. Там — лишь маленькие села, заросли густые… А могил хватает!
И они пошли дальше. По счастью, уже не вверх, а вдоль северного склона горы.
— А выше нет уже гробниц? — поинтересовался Хадани.
— Там уже город.
— Золотой город?! — у сапотека от восторга аж сердце зашлось.
— Говорят, что он, — скривил рот чальк. — Да ты особо не мечтай. Там и днем почти ничего не видно. Зарос твой Золотой город. Загубили его миштеки. Как будто меж холмов гуляешь. Ну, где-то кусок стены выглядывает. Где-то по очертаниям можно ступени пирамиды угадать. Не более.
Небо на востоке начало сереть, когда проводник велел всем остановиться.
— Почти пришли. На день останемся тут — место больно тихое. А вечером уже доберемся — и начнем.
— Весь день ждать? — вознегодовал Отмеченная Спина.
— А ты, здоровяк, хочешь днем, у всех на глазах святотатствовать? Я вот не собираюсь. Так что терпение. За следующую ночь управимся… Если боги будут крепко спать.
Хадани поежился от последней фразы. Он очень надеялся, что никто не видит его страха. Им-то что: они все иноземцы. Это ему отвечать перед высшими силами.
Проходимец-чальк не соврал: солнце еще не село, а они уже были у нужной могилы. Плита — поменьше, чем над первой гробницей, но всё равно огромная — и вросла в землю. Видно было, что захоронение очень старое. Почему-то Хадани это немного успокоило. Тревожить покой древних предков казалось не так страшно, как недавно похороненных.
— Затихли все! — скомандовал Мойотль и поднял палец. — Слышите?
Расхитители гробниц честно прислушивались, но ничего не могли разобрать. Хотя, и признавали, что полной тишины не было.
— Там ниже ручеек журчит, — пояснил бандит. — Хоть немного, а скроет шум от работы. Я поэтому и присмотрел это место.
Он оглядел сообщников пристальным взглядом.
— Итак, еще раз оговоримся: я могу брать абсолютно всё, что захочу. Столько, сколько смогу унести.
— Без золота, — резко вставил Спина.
— Да, всё кроме золота, — скривился чальк. — Странно, зачем вам золото? Оно же тяжелое. Гораздо выгоднее брать драгоценные камни, жемчужины. Они легче и ценнее.
— Тебе так важно это знать? — Вочтуиката с вызовом сложил руки на груди.
— Да нет. Мне всё равно. Вы просто думаете, что переплавите его — и так никто не опознает краденое. Но его никто не опознает — все, кто его видел, давно мертвы.
— Колоти давай! — скомандовал рослый вождь.
— Колотить вы будете, — хмыкнул проходимец. — Ты, здоровяк… и ты, — он ткнул пальцем в Хадани. — Хватайте эти свои… штуки.
Взяв острый камень, Мойотль процарапал поперек плиты кривую линию. Так, что слева было две трети с гаком, а справа — меньше трети.
— Вот на этой линии выдолбите несколько ямок. Штук шесть. А вы, — махнул чальк остальным. — Хватайте лопаты и подкапывайте землю справа. Чем глубже, тем легче нам будет.
Проходимец выглядел необычайно вдохновлённым. Видно было, что он мучился долгие годы, строил планы — и вот, наконец!
— Приятель, ты объясни, чего хочешь! Мы же, когда поймем, лучше делать будем! — возмутился Вочтуиката.
— Ну, смотри, — чальку, видимо, и самому хотелось поделиться своим гениальным планом. — Плита очень тяжела. Даже если мы пополам ее расколем — всё равно тяжела. А, если мы ее расколем вот так, — он показал на свою линию. — То эту малую часть нам уже по силам сдвинуть. А, если вы хорошо подкопаете под этим краем, то она под своим весом отойдет. Откроется часть лаза — надеюсь, мы в него пролезем.
— Надеешься? — прищурился куитлатек.
— Ну, кто может знать наверняка? Я внутри гробницы ни разу не был. Остается только молиться…
— Не, вот молиться сейчас никому не надо. Вряд ли найдутся духи, которые такое одобрят… Слушай, но в две кирки они всё равно долго будут плиту раскалывать. Вряд ли успеют за ночь. Да и шуму будет.
— Э нет! Плиту буду раскалывать я.
И чальк не соврал. Какое-то время он прохаживался от Отмеченной Спины к Живущему Под Холмом и командовал:
— Узкую ямку делай! Узкую! Еще поглубже.
Тем не менее, еще до полуночи, все шесть ямок были готовы. Тут чальк достал из своего мешка деревянные клинья. Каждый он вставил в ямку, заколотил их камнем так глубоко, как мог. А после взял их запасы воды и полил каждый клинышек!
— Сходите еще за водой к ручью, — Мойотль протянул сообщникам пустые тыковки.
Недоумевающие четлане, вывозившиеся в земле, взяли сосуды и пошли на шум родника. Заодно и помыться можно.
— Думаешь, прорастут? — скептически морщась, пошутил Вочтуиката.
— Думаю, разбухнут. Мне этот секрет один каменотес раскрыл. Говорил, что так здоровенные плиты раскалывают.
— А, может, он тебе набрехал?
— Посмотрим, — чальк всем своим видом излучал уверенность.
Куитлатек только покачал головой.
Они ходили за водой и поливали клинья еще три раза. Ночь уже была на исходе — а ничего не происходило. Мойотль сидел на куче свежевскопанной земли и испепелял плиту взглядом. Тоже не помогало. Сообщники сидели в стороне и хмурились. Понадеялись на дурака!
Уже стало совсем светло, могилокопатели задремали, как вдруг всех их разбудил вопль!
— Есть! Вот она! — вопил чальк, как ребенок, прыгая на плите.
— Тише ты! — яростно зашипел Вочтуиката. Даже в предрассветной мгле уже не было
