Воровской дневник - Николай Иванович Леонов

– Все может быть, – неопределенно ответила девушка. – Но это единственный момент, который я почему-то вспомнила. Андрюха мне изменил. Это я знаю точно. А вдруг это как-то связано с тем, что он пропал?

– Думаете, он сбежал с другой? – предположил Стас.

– Я не знаю. Да и откуда мне знать?

– Имя любовницы тоже сможете назвать?

– Смогу. Виделись.

– Даже так?

Марина достала из сумки сигареты. Гуров протянул ей зажигалку, но она отрицательно качнула головой:

– Спасибо, у меня своя.

Некоторое время она курила молча. Рядом раздались голоса – к киоску с хот-догами направлялась компания подростков. Марина поморщилась, обернулась и указала рукой в сторону.

– Вон там, видите? Там можно присесть.

Невдалеке Гуров увидел бревна, сложенные на земле в виде треугольника. Подойдя ближе, определил их предназначение – прямо в центре виднелись следы костровища. Очевидно, в этом месте кто-то баловался шашлыками. Марина перешагнула через бревно и села.

– Здесь чисто, – провела она рукой по поверхности бревна. – Можете не бояться за свои штаны.

Стас и Гуров уселись рядом.

– Здесь иногда тусят местные, – объяснила Марина. – В парке костры жечь нельзя, но иногда тут сидят какие-то дядьки. За отдельную плату администрации, наверное.

– Нарвутся, – заметил Стас.

– Так им и надо, – с неожиданной злостью произнесла Марина.

– Не любите людей? – обыденным тоном спросил Гуров.

– Не всех, – прямо взглянула на него Марина. – Детство было трудным. Теперь осторожничаю. Думаете, когда в школе узнали про то, что мои родаки – алкаши, то меня стали унижать, обзывать или что-то еще в том же роде? Нет, не стали. Они поступили хуже: принялись жалеть и «понимать». Учительница у нас была дура дурой. «Марина, я тебе двойку ставить не буду, потому что понимаю твою ситуацию. Ты, наверное, не смогла сделать дома уроки». Как вам такое? Благие, твою мать, намерения. При всем классе! И уроки я делала всегда, но меня словно не замечали. Можно подумать, что это такая уж редкость – пьющие родители. Жалость унижает, и однажды я прямо сказала учительнице об этом. Попросила заткнуться. Тоже при всех. Ну и огребла скандал на свою голову. Тотчас вспомнили, что я из неблагополучной семьи, чего от меня еще ждать? Директор, правда, сразу поняла, в чем дело. Хорошая тетка попалась… Алевтина Николаевна. Не пойму, как так вышло, что я стала на всех бросаться. Однажды с соседской девчонкой решили вынести из магазина газировку и жвачку. Конечно же, нас замели на выходе. У меня потом даже отпечатки пальцев брали, а у соседки почему-то не стали. Пугали колонией, держали в отделе полиции несколько часов. Но я не сопротивлялась. Понимала, что виновата. А потом отпустили. Думаю, они понимали, что я не преступница, но когда это кому помогало? Позже я узнала, что за меня вступилась Алевтина Николаевна. Ей о краже рассказали инспекторы по делам несовершеннолетних, и она сразу отправилась в полицию. Говорю же: она умела общаться с людьми. Меня поставили на учет, но больше я ничего плохого не делала. Но тот случай оттолкнул от меня всех. Разумеется, растеряла и без того немногочисленных знакомых. Андрей был единственным, кто не жалел и не обижался на меня, не ругал, не обращал внимания на происходящее вокруг меня. И я к нему приклеилась.

«А была ли любовь? – подумал Гуров. – Может быть, ты приняла за нее доброе отношение, которого тебе так не хватало в реальности? А потом просто решила оставить все как есть?»

– Ладно, закроем тему, – решила Марина. – Насчет Андрея. Здание бизнес-центра новое, много свободных помещений, потому что дорогая аренда. Рядом с магазином Андрея в какой-то момент открылась тату-студия «Красное на черном». Работают там два человека. Иван и Инга. Андрей мне об этом сам рассказал. Порадовался даже, что у него теперь есть соседи. Позже я сама с ними познакомилась, когда зашла к нему в магазин. Дружить мы не стали. Мы никогда не ходили с ними выпить после работы или не отмечали чей-то день рождения, как это бывает со знакомыми. Просто здоровались, и все. Неладное я заподозрила примерно через месяц после того, как они заехали. Я должна вам сказать, что Андрюха совершенно не гнался за модой. Я сейчас не про одежду. Обычная стрижка, вместо бороды – щетина, и то только потому, что бриться забывал. К татуировкам всегда относился спокойно. Был не то чтобы против, но абсолютно равнодушен, так же и к пирсингу. Наши знакомые сплошь «разрисованные». И девчонки, и парни. У кого-то татух больше, у кого-то меньше. Даже у меня есть одна в виде тигренка. Маленькая такая, на спине. Но Андрюха не планировал набивать на коже рисунки. И внезапно загорелся этой идеей. Мне сразу стало понятно, откуда ветер дует.

– Инга. Он изменил вам с Ингой, – понял Гуров.

– Главное, я в лоб его спросила: «Было что?» А он честными глазами смотрит и отнекивается. Но не просто говорит «нет», а нервничает.

– Всегда знал, что все мужики – сволочи, – наставительным тоном произнес Стас. – Правда, Лев Иванович?

– Вы что, специально? – округлила глаза Марина. – Издеваетесь?!

– Он не издевается, – ответил Гуров. – По статистике количество мужских измен примерно равно количеству женских. Однако почему-то бытует мнение, что мужчины изменяют чаще. А еще и те и другие хотят, чтобы им не изменяли вовсе. Парадокс, не находите?

– А при чем тут сволочи? – не поняла Марина.

– Потому что после измены мы мучаемся так же, как и вы, – объяснил Стас. – Я это сказал ради справедливости. Простите, Марина, я просто хотел разрядить обстановку.

Марина уставилась на свои кроссовки.

– Не поняла, к чему вы вдруг вспомнили статистику, – призналась она. – Но если бы увидели Ингу, то поняли бы, что мимо просто так не пройдешь. Такие вам всем, мужикам, нравятся.

Она потянулась за второй сигаретой. Гуров остановил ее руку.

– Так случилась измена или нет? – мягко спросил он.

– Да, я же сказала, – с нажимом произнесла девушка. – Но Андрей говорил, что я все придумала. А после приполз ко мне на коленях… козел.

В ее голосе было столько обиды, что Гуров не нашел нужных слов поддержки. Он переглянулся с Крячко – тот сдвинул брови и едва заметно покачал головой. Молчи, мол, Лев Иванович. Пусть сама рассказывает.

– Мы помирились, – тихо сказала Марина. – Я простила его. Видела, что он и в самом деле одумался. Он подробно не рассказал, что произошло, а если бы попытался, то я бы не разрешила. Поняла одно – увлекся, запутался, а после все равно выбрал меня. Придурок. Самое интересное,