Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс! - 4ert13

— С первой дамой в составе. Одна на всех? Печально… — высказался в своем духе Рон, и Гарри с трудом удержался, чтобы не дать ему пинка. Все же она этим оскорблением тоже получает, зачем так–то…

— У вас, я смотрю, тоже дам прибавилось, — оскалился кто–то из слизеринцев, кажется, Нотт. Противостояние давних соперников–факультетов началось.

Как всегда, мадам Трюк ожидала честной игры, и как обычно, была не права в своих ожиданиях. Нарушения так и сыпались, Гриффиндор стал отвечать, и игра приняла крайне ожесточенный характер. Кэти локтем разбили нос, остальные пока обходились незаметными «ранениями». На десятой минуте удачный бланджер от Фреда отправил в нокаут слизеринского охотника, выпустив ему на замену более неумелого игрока и подарив Гриффиндору еще один гол — падающий мяч подхватила Джонсон и красиво закатила гол в левое кольцо. Пока счет был восемьдесят — пятьдесят, Рон стабильно держал удар. Песенка, которую сочинили болельщики Слизерина, узнав, что Рон в команде — «Рональд Уизли наш король», не подействовала: о ней всех заранее предупредил сам Малфой, так что эффекта не было, а очередной отбитый мяч вызывал ее затухание и стоны разочарования со стороны Слизерина и горячую поддержку со стороны Гриффиндора. Плюс, игра была прервана — преподаватели, и так нервничавшие всю прошлую неделю, стали разбираться, кто сколько баллов с кого за такую песенку то снимет (— Это оскорбление студента! Я требую наказания ваших студентов! — Ну почему же? Вон, он же король!). В противостояние Минервы и Северуса вмешался Дамблдор, и Слизерин потерял пятьдесят очков в сумме, а десять особо ретивых парней и девушек были отправлены на отработку. Затем игра продолжилась… Гарри же с Малфоем, от которых ожидали особо ожесточенного противостояния, кружили на одной высоте над полем, и Гарри уже начинал немного злиться на себя. Вернее, сначала он злился на свою девушку — она никогда не говорила, что сама летает, да еще и так — три мяча из пяти были ее, а фигуры, которые она выписывала, были очень сложны. Да и Гарри она отвлекала — ищешь снитч, а находишь такую знакомую и в тоже время новую фигурку в серо–зеленой форме, с собранными в хвост русыми волосами… А вот потом на себя — он уже дважды чуть не профукал снитч, и только то, что и Малфой его терял из виду, спасало положение. Но вот на двадцатой минуте они оба увидели его у кромки поля, в метре над землей, и рванули вперед. Доли секунд до цели, перегрузки, от которых темнело в глазах, напряженная борьба за каждый сантиметр опережения и стремительный полет с завыванием ветра в ушах — вот и все, что отделяло их от снитча. Молния и то, что выжал из нее Гарри, сделали свое дело — Нимбус Малфоя остался позади, и золотой мячик, хлопая крылышками, блестел на солнце в руке у Гарри, покуда тот спускался на поле. Пока прямо ему в грудь не прилетел бладжер, за что загонщик Слизерина получил потом неделю отработок и отстранение от следующей игры. А на поле началось…

Дернулась, но вовремя опомнилась и остановилась Дафна. Остальные игроки Слизерина лишь проявляли интерес в стиле «ну не сдох ли наконец?». Гриффиндорцы же начали ликовать, но тут как раз сбили Гарри…

— Что вы творите?!

— Да хрен с ними, мы победили!

— Ура-а!

— Гарри, ты как?!

— Живой, — Гарри, даже сбитый с метлы на небольшой высоте, вполне смог сгруппироваться при падении, встряхнул головой и вытянул руки вверх. Его тут же подняли близнецы, парой хлопков отряхнули, а потом подлетели девчонки — Алисия, Кэтти, Анджелина, и чуть не задушили его в объятьях, прыгая и вопя от счастья и триумфа победы. Дольше всех добирался Рон, с самым суровым выражением на лице — готовился карать вредителей…

Расстроенные слизеринцы же, за исключением Дафны и Драко да еще одного товарища, который лишь сдержанно поблагодарил за игру, начали с оскорблений.

— Нихрена вы без своего Поттера не можете! — правда, Нотт на этом и ограничился. Он лишь наблюдал за Дафной, стремительно размышляя: «Что же она так дернулась при попадании бладжера, когда летела впереди него? Неужели переживает за выскочку?».

— Да даже жаба на Молнии так сможет!

— Что, Уизли спас? Король–то уже семь мячей просрал, что, прикрыл дружка? Ты ж у них летом живешь, как выносишь–то такое, жить с королями помойки? Хотя, после магглов…

— Как песенка, ублюдки? Мы там еще пару строк добавить хотели, про жирную и свинарник, но что–то рифму не нашли…

С одной стороны, гриффиндорцы могли быть благоразумнее и умнее провокаторов и просто посоветовать им уметь проигрывать. С другой, сдержать такие оскорбления в запале и азарте соревнования… Гарри и все Уизли бросились на обидчиков. Джорджа удержала Алисия — девушка буквально повисла на нем, он споткнулся о ее ногу и упал, после чего девушки его замяли толпой и удержали.

Монтегю, высказавший последнее, отлично получил ногой в грудь от кого–то и улетел. Следующие игроки Слизерина стояли уже кучей, но драка закончилась после пары ударов — Мадам Трюк расшвыряла их всех заклинаниями.

— ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! Я в жизни не видела более вопиющего нарушения правил и поведения! Что вы творите! Все марш к деканам! Они определят вашу вину, но будьте уверены, я добьюсь того, чтобы были наказаны все участники!

Проходя мимо поднимающегося Гарри, Дафна склонилась и шепнула ему:

— Сегодня, здесь, в семь.

Гарри чертыхнулся. Все же видели это! Но зря он переживал по этому поводу — видимо, стадион решил, будто она тихо сказала ему что–то оскорбительное. У него отлегло от сердца…

Кабинет Минервы МакГонагалл, через десять минут

— Неслыханно! Устроили магловский мордобой прямо на матче! Объяснитесь! — такой суровой своего декана Гарри еще не помнил.

— Профессор, они спровоцировали нас…

— Естественно, они же только что проиграли!

— Они оскорбили нашу мать! И опять про ту песню, за которую вы остальных наказали, начали — с нее все и началось, — прорычал Джордж.

— Да вы что? И вы не могли позволить разобраться с этим мадам Трюк?

— Минерва…

— Что? — разозленная профессор, чуть ли не пламя испуская из ноздрей, повернулась к нарисовавшейся в дверях Амбридж. Та была в зеленой мантии болотного цвета, что окончательно делало ее жабой.

— Позвольте вам помочь…

— В чем?

— Я думала, вы с благодарностью примете помощь еще одного представителя руководства…

— Благодарю, не стоит. Вы неправильно думали, — МакГонагалл повернулась к нам. — И все же, какими бы серьезными не были оскорбления, вы не могли так поступать! Я назначаю неделю отработок каждому, и только попробуйте…

— Я думаю, они заслуживают большего наказания.

— Не важно, что думаете вы. Декан факультета — я, и я определяю, что с ними будет. Так что покиньте мой кабинет!

— Увы, уже важнее, что думаю я, — Амбридж полезла в сумочку. — Где же этот декрет… ах да, вот он.

Дама уставилась на ошарашенные лица студентов и преподавателя, а затем с улыбочкой продолжила:

— На самом деле, Минерва, именно вы убедили меня, что мы нуждаемся в дополнении… Помните, как вы настояли на своем, когда я не хотела утвердить состав гриффиндорской команды? Вы апеллировали к Дамблдору, и он дал разрешение команде играть. Я не могла с этим примириться. Тотчас связалась с министром, и он согласился со мной, что генеральный инспектор уполномочена лишать любого ученика привилегий, иначе она — то есть я — будет иметь меньше власти, чем рядовой преподаватель! Теперь вы видите, Минерва, насколько права я была, отказываясь утвердить состав гриффиндорской команды? Чудовищные характеры… Впрочем, читаю дополнение… кхе–кхе… «Отныне генеральному инспектору принадлежит решающее слово в определении наказаний, санкций, а также лишении привилегий, данных ученикам Хогвартса, и право изменять таковые наказания, санкции и ограничения привилегий, определенные преподавателями». Подписано: Корнелиус Фадж, министр магии, кавалер ордена Мерлина первой степени и т. д. и т. п.

Она скрутила пергамент в рулон и уставилась на нас триумфальным взглядом.

— Так что, я полагаю, что этим троим, а также брату этих двух молодых людей, нужно запретить играть в квиддич навсегда. Дисквалификация послужит вам наукой, мистер Поттер, — она опередила Гарри, начавшего открывать рот. — Также я конфискую их метлы и повешу у себя в кабинете, дабы у них не было и тени искушения обойти запрет. Но я не фанатичка, профессор, я не аннулирую результаты матча, и остальные члены команды могут продолжить играть. Они же не проявили склонности к насилию. Вы хотите что–то сказать?

— О, да.

Минерва Макгонагалл успокоилась. Парни и не заметили, как в ее руке появилась палочка. В ту же секунду дверь кабинета захлопнулась. Наподдав пинка Амбридж и выбив у нее из рук сумку и пергамент, она толкнула Амбридж заклинанием на пол.