Свет над тайгой (сборник) - Владимир Михановский

Пройдет немного времени, капитан отдаст команду, и он, главный кибернетик «Ренаты», повернет белую пластикатовую ручку рубильника, которой ни разу еще не приходилось касаться… И ровно через десять минут сработает реле автономного времени. От людей тогда уже ничего не будет зависеть. Все члены экипажа к этому моменту будут лежать каждый в своей ванне, стараясь, по инструкции, дышать как можно медленнее и равномернее и полностью расслабив мускулы. Тело их будет по грудь погружено в биораствор. Затем уровень жидкости в контейнере начнет повышаться, а организм — все глубже и глубже проваливаться в бездонный сон, близкий к небытию.

…Главный штурман сидел в кресле, откинувшись на спинку, в полной прострации. После короткого разговора с Антуанеттой, когда он отключил видеофон, экран опять ожил, наполнился непонятными видениями, которые нахлынули с новой силой. Разобраться в них было нелегко.

Действие теперь происходило в отсеках и переходах чужого корабля. Там кипела непонятная, но бурная деятельность. Люди в ней, однако, не принимали никакого участия: ни одного человека на борту бустера Стафо так и не обнаружил. Что ж, значит, его предположение оказалось справедливым — корабль и в самом деле автоматический. В самом по себе этом факте ничего странного не было. Непостижимым было другое — действия серебристого шара. Судя по всему, этот шар представлял собой киберсистему достаточно высокого класса, единственную на борту. Однако, вместо того чтобы заниматься целенаправленной деятельностью, шар вытворял бог знает что. Он беспорядочно метался по отсекам, больше всего времени, как заметил Стафо, уделяя головной рубке.

Штурман «Ренаты» разобрался в одном: чужой корабль вела автоматическая система по курсу, который был проложен еще до старта. Однако у Стафо, который неплохо разбирался в звездной навигации трехмерного пространства, быстро создалось впечатление, что шар стремится изменить курс, поломать заданную схему, причем делал он это неумело, чтобы не сказать — беспомощно.

«Он погубит корабль: либо перегреет двигатели, либо взорвет баки со световым топливом, либо нарушит баланс».

Шар, поверхность которого непрерывно волнообразно колебалась, то пробегал щупальцами, словно пианист гибкими пальцами, по клавиатуре кнопок управления, отчего корабль начинал угрожающе рыскать, то дергал ограничитель скорости, то начинал вертеть все подряд верньеры на пульте.

Вскоре, однако, действия серебристого шара стали более упорядоченными. И тут Стафо совсем перестал понимать что бы то ни было. Шар зачем-то начал расконсервировывать манипуляторы и механизмы, явно предназначенные для работ на новой планете после высадки на ней. Пробудив энергию очередного манипулятора, шар вкладывал в него какую-то программу.

Затем курс чужого корабля выровнялся — в этом Стафо убедился, кинув опытный взгляд на пультовые приборы.

Через некоторое время видения на экране «Ренаты» начали тускнеть, размываться. К этому моменту Стафо, хотя и вновь обрел способность двигаться, почувствовал себя вконец обессиленным. На несколько мгновений он прикрыл глаза.

«Я схожу с ума», — холодно, как о ком-то постороннем, подумал Стафо.

Его вывел из задумчивости сияющий экран вызова. Стафо поразился тому, как за несколько часов осунулось и постарело лицо капитана.

— Как у вас дела, Стафо?

— Все в порядке, капитан.

— Навигационный пульт?

— В норме.

— Курс корабля?

— Задан киберсхеме вплоть до пробуждения экипажа.

— Идите в биозал.

— Есть.

— Не задерживайтесь, — предупредил капитан. — На реле времени уже подана команда. Пожалуй, езжайте лучше на аварийном эскалаторе, он доставит вас за полторы минуты.

Экран погас.

Стафо, преодолевая слабость, рывком поднялся, привычно одернул противорадиационный комбинезон — никто из членов экипажа после начала тревожных событий так и не снимал его. Затем торопливо нажал кнопку вызова отсека Антуанетты. Перед ним медленно проплыла такая знакомая каюта, тесная от многочисленных установок. Цвета изображения были достаточно четкими, и штурман ясно различал каждую пробирку, колбу и реторту.

Отсек был пуст.

«Наверно, Антуанетта уже в биозале», — решил Стафо. На всякий случай он включил экран обзора коридорной системы корабля. И тут же увидел, как в конце коридора, ведущего в центральный ствол, Арпада пытается открыть люк. Она отчаянно дергает его, но люк не поддается. В чем дело? Такого на «Ренате» еще не бывало. Стафо ударил по кнопке увеличения, и перед ним во весь экран выросла тоненькая фигурка девушки. Особенно бросились в глаза ее руки, вцепившиеся в дверную ручку, по-детски прикушенные губы и полные слез глаза.

«Анта, я иду к тебе», — хотел крикнуть Стафо, но вспомнил, что связь с коридорами односторонняя.

Каждый шаг требовал неимоверных усилий. «Сказывается, видимо, увеличение силы тяжести», — подумал он. Стафо не знал еще, что причина здесь совсем другого порядка…

«Быстрей, быстрей!» — подстегивал себя Стафо. Он пошатывался и часто хватался за зеленоватые стены, а один раз больно ушибся об острый угол кондиционера воздуха. Иногда он на миг терял сознание, и волны марева затопляли пылающую голову… Но натренированные ноги несли Стафо вперед. И когда в минуту просветления Стафо оглянулся, он увидел, что преодолел почти весь путь. Последние метры совпали по направлению с нынешней траекторией «Ренаты». Сила тяжести из заклятого врага превратилась в друга. Стафо кубарем прокатился по коридору и с размаху ударился о люк. Влетев в отсек, Стафо поспешно оглянулся. Да, это тот самый отсек, из которого Антуанетта не могла выбраться.

Но Антуанетты тут не было.

Запыхавшись от быстрой ходьбы, Арпада вошла в биозал. Тут еще никого не было, кроме Карлоса Санпутера и Либеро Кромлинга.

— Что стряслось? — спросил капитан, посмотрев на раскрасневшуюся Антуанетту.

— Задержалась, потому что заклинился один из люков, — сказала Арпада.

— Да, мне об этом сообщили многие… — задумчиво произнес капитан. — Но все уже на подходе, сейчас соберутся.

Словно подтверждая слова капитана, несколько входных люков начали один за другим открываться, пропуская членов команды.

— Не будем терять время, — озабоченно сказал Карлос Санпутер, обращаясь к Антуанетте. — Занимайте свое место. Номер вашего отсека… — капитан посмотрел на подошедшего Либеро Кромлинга.

— Тринадцатый, вот он, перед вами, Антуанетта, — кивнул Кромлинг на матовую приземистую дверцу, ничем, кроме номера, не отличающуюся от соседних.