Осторожно! Биологическое оружие! - Канатжан (Кен) Алибеков (Алибек)

— Что бы вы там ни увидели, вы должны привезти доказательства того, что американцы производят бактериологическое оружие.

В среду 11 декабря 1991 года вечером мы приземлились в Вашингтоне. Разбирая свой багаж в советском посольстве, мы вдруг узнали, что Советского Союза больше не существует.

По американскому телевидению сообщили, что руководители России, Белоруссии и Украины 8 декабря заявили об образовании Содружества Независимых Государств, а это реально означало распад СССР.

— Какой ужас, — отреагировал Григорий Берденников, член делегации от Министерства иностранных дел, который потом стал замминистра иностранных дел России.

— Да, — согласился я, — Горбачеву теперь не на что надеяться.

Берденников покачал головой:

— Вы не понимаете, — объяснил он, — мы с вами граждане несуществующего государства. Американцы, вероятно, отправят нас обратно, так как мы никого здесь не представляем.

Но американцы никак на это не отреагировали, и следующим утром на эту тему не было сказано ни слова.

Нас повезли в большом автобусе через весь штат Мэриленд. В окно я видел лишь непонятные указатели на шоссе и большие автомобили, проносившиеся мимо с огромной скоростью. По прибытии в Форт-Детрик я вздохнул с облегчением — наконец-то знакомое место.

Раньше здесь был тренировочный лагерь и аэродром американской национальной гвардии, сейчас же возвышались здания из кирпича и бетона. Вдоль некоторых сооружений были проложены большие трубы и находилась башня — наверное, нагревательная установка. Внешне этот объект напоминал фармацевтический завод. Мы свернули с шоссе и въехали в главные ворота. На противоположной стороне дороги мы заметили здание ветеринарной больницы.

Полковник Рон Вильяме, начальник Форт-Детрика, произнес приветственную речь и передал полномочия Чарльзу Бейли.

Бейли, заместитель начальника USAMRIID, занимал в Америке положение, аналогичное моему в России. Легкий в общении человек, с мягким протяжным оклахомским говорком, он был, скорее, ученым, нежели военным. Встретившись впервые в Форт-Детрике, мы еще не знали, что у нас с ним окажется так много общего. Всего через несколько лет нам предстояло вместе работать в биотехнологической фирме в Вирджинии, а также стать профессорами одного университета.

При встрече я насторожился: Бейли постоянно улыбался.

Уже потом он рассказывал, что, заметив мой угрюмый взгляд, решил, что перед ним шпион. Но чем больше хозяева улыбались, тем более настороженными мы становились.

Американцы вручили нам план территории и спросили, что бы мы хотели увидеть. Наскоро посовещавшись, мы выбрали здание большой лаборатории. Инженеры, одетые в белые халаты, объяснили, что занимаются поисками противоядия к токсинам, вырабатываемым некоторыми животными и моллюсками. На мой взгляд, они вели себя слишком открыто и слишком по-дружески, с легкостью отвечали на наши вопросы, и я уже не надеялся найти хоть что-то, скрытое от наших глаз. Я посоветовал коллегам быть более настойчивыми и дотошными.

Вернувшись в автобус, полковник Васильев, взяв в руки нашу карту, подозвал к себе одного из сопровождающих.

— Что это за здание? — спросил он, показывая на округлое строение. На совещании в Москве его демонстрировали нам как камеру для испытаний.

Американец смущенно повернулся к остальным сопровождающим нас американцам, показывая им план Васильева.

— Но там ничего нет, — воскликнул один из них.

Я про себя усмехнулся: «Они нас что, за дураков держат?» Мы настоятельно попросили американцев подвезти нас к высокому сооружению, напоминающему перевернутый рожок мороженого. Через раскрытые настежь двери виднелись кучи какого-то серого порошка.

Через переводчика мы поинтересовались у Бейли, что это. Услышав ответ, переводчик улыбнулся.

— Он говорит, что это соль.

— Соль? — удивились мы.

— Ну да! Чтобы посыпать дороги зимой.

Васильев, все еще сомневаясь, подошел к одной из куч и попробовал порошок на вкус.

— Ну, что там? — не терпелось нам узнать.

Полковник смущенно подтвердил:

— Соль.

Мы посетили лабораторию, в которой занимались, как нам сказали, поиском вакцины от сибирской язвы. В этом крохотном помещении работали лишь два специалиста, поэтому о производстве оружия говорить не приходилось, ведь у нас этим занимались, по меньшей мере, две тысячи человек.

В одном из помещений кто-то из наших военных вдруг без предупреждения забрался на стул и начал, к ужасу хозяев, снимать потолочную плитку. Непонятно, что этот человек рассчитывал найти под потолком, ведь мы тогда находились на втором этаже двухэтажного здания. Он застал американцев врасплох, и после этого случая улыбка Бейли несколько поблекла.

Наши подозрения были небезосновательны. Хотя мы и не имели четкого представления о сегодняшнем состоянии американской программы по бактериологическому оружию, но знали, что они способны на многое.

Уже в Америке, работая над историей секретных американских и российских программ, я был просто поражен, когда узнал, насколько близки мы были в наших исследованиях в период с 1945 по 1969 год. Одни и те же вирусы, одинаковые типы аэрозолей использовались и в наших, и в американских экспериментах, проводимых примерно в одно и то же время.

С Биллом Патриком, который до 1969 года отвечал в Форт-Дет-рике за разработку бактериологического оружия, мы вместе работали над вышеупомянутой историей исследований. Он был одним из немногих американцев, разбиравшихся в технологии производства биологического оружия. Опытный микробиолог, обладавший чувством юмора, он сделал значительный вклад в разработку оружия на основе чумы и туляремии. Сейчас Патрик стал одним из ведущих американских экспертов по биозащите.

Так вот, этот ученый тоже заметил сходство программ:

— Когда мы начинали над чем-то работать, — говорил он мне, — то вскоре и вы приступали к аналогичным исследованиям. Удивительно, что две такие далекие друг от друга страны двигались одним и тем же путем в науке.

Сходство наших исследований могло быть не только результатом простого совпадения. Павел Судоплатов, бывший генерал КГБ, дал такое разъяснение в своих мемуарах, изданных в 1996 году. Этот человек практически открыто заявил, что и в 40-е, и в 50-е годы добытые разведкой секретные материалы американских исследований по биологическому оружию регулярно направлялись в Москву. Он сам передавал их в лабораторию «Икс», которую возглавлял ведущий ученый из Академии наук СССР.

В описанной им лаборатории «Икс» я сразу же узнал 12-ю лабораторию, находящуюся в ведении Первого главного управления КГБ, где мой приятель Валерий Бутузов работал много лет над изобретением методов убийств при помощи биологических веществ. Возможно, КГБ мог поделиться этой информацией и с другими организациями, занимавшимися программой разработки бактериологического оружия.