Избранный Кхорна - Энтони Рейнольдс

Кхарн откинул в сторону оторванную латную перчатку и взял «Дитя кровопролития» в обе руки, как пилу для костей. Добраться до толстой, бычьей шеи его противника было непросто, ибо ее защищал высокий горжет терминаторского доспеха, но подобные сложности не могли остановить Кхарна. Таругар осыпал его проклятьями, но он продолжал орудовать вопящим цепным топором, водя им из стороны в сторону, как безумный хирург, так что в стороны летели отбитые осколки керамита. Тошнотворный влажный звук возвестил о том, что зубья добрались до цели, Таругар замолчал, и ярко-красная кровь пролилась на броню и открытую кожу Кхарна.

С диким ревом, полном триумфа, он отрезал голову военного предводителя, и из неровного обрубка шеи ритмичным фонтаном полилась кровь. Кхарн высоко поднял отрезанную голову, держа ее за спутанные волосы, и вновь завыл в небо. Это был дикий, почти первобытный звук, и небеса ответили тем же. Над демоническим миром прогудел громовой раскат. В Пожирателей Миров ударил порыв раскаленного ветра, отчего глаза Бронда заслезились.

Сквозь пелену кровавых слез он увидел чудовищное призрачное лицо, вырисовывавшееся из бурлящего пламени варпа. Его широкая пасть сияла, как сверхновая.

Бой мгновенно прекратился, и все стояли, подняв взгляд на сотканное из огня видение своего бога, занявшее все небо.

Оно висело лишь несколько секунд, после чего расплылось, вновь сливаясь с бесформенными завихрениями пламени. Глаза исчезли последними. Они еще некоторое время горели как жерло кузницы, но вскоре тоже пропали.

Оперевшись на оставшийся целым меч, Аргус Бронд поднялся на ноги и плюнул кровью на изувеченный труп Таругара. Рядом неподвижно лежало еще шестнадцать Пожирателей Миров, убитых своими братьями. На шестнадцать воинов уменьшилась армия, которой предстояло сражаться в долгой войне. Выжившие едва ли избежали повреждений. Кхарн тоже был покрыт кровью, но она, судя по всему, была не его. Он пошевелил поврежденной рукой, смотря на нее с некоторым удивлением. Все держались на расстоянии от Кхарна, но его ярость вроде бы утихла — во всяком случае, пока.

Он отнес капающую кровью голову Таругара к оставленной в стороне сетке с черепами и бросил новое дополнение к коллекции в общую кучу.

Аргус Бронд посмотрел на растянувшегося на песке Мальвена.

— Сенешаль, ты не умер?

Мальвен улыбнулся и поднялся на ноги.

— Пока нет, господин.

— Рад это слышать… В будущем мне еще понадобятся твои советы.

Бронд прохромал к Кхарну и положил руку ему на плечо.

— Все кончено. Я знал, что ты выиграешь для меня эту войну.

***

Я смотрю на руку, лежащую на моем плече, и на меня опускается кровавый туман. Ярость и гнев кричат в моей крови. Даже если Бронду и удается заметить перемену в моем поведении, он слишком медленен, чтобы успеть среагировать. Я хватаю его за запястье и дергаю к себе. Кхорн благоволит тем, кто сам завоевывает победы в своих сражениях, брат. Я резко поворачиваюсь, выкручиваю его руку и тяну ее на себя. Он рычит от боли и злобы, но сопротивляться он не способен. Пора тебе попробовать «Дитя кровопролития»… Пора ему попробовать тебя. Кровь опять грохочет. Я описываю кричащим топором дугу. Голова Бронда слетает с плеч и падает на пропитавшийся кровью песок. Мой счетчик убийств со щелчком увеличивает значение. Никчемный сенешаль Бронда истекает кровью, как заколотая свинья…

***

— Что ты наделал?!

Кхарн опустил взгляд на безголовое тело Аргуса Бронда. С зубьев «Дитя кровопролития» — теперь молчавших, неподвижных — капала кровь. Предатель снял шлем и повесил его на пояс. Его лицо блестело от пота.

Мальвен невольно сделал шаг назад, когда Кхарн посмотрел на него.

— То, ради чего сюда пришел. В итоге восемь черепов, обещанных Кровавому Отцу. Они не заслуживали его покровительства. Сколько времени у меня ушло на то, чтобы собрать их все? Сто лет? Тысяча?

Он умолк, переведя взгляд на бурлящее небо. Теперь Мальвен все понял.

Восемь бывших лидеров раздробленного легиона — все пали от руки Кхарна. Из всех капитанов, что возглавляли легион до Скалатракса, остался только сам Кхарн. Теперь никто не мог претендовать на право вести за собой Пожирателей Миров, посвятивших себя Кхорну, на основании своего статуса в прошлом.

Кхарн гарантировал, что последователями Кровавого Бога будет командовать тот, кто в бою подтвердит, что достоин этого.

Небеса одобряюще гремели. Как и толпа на арене.

— Что теперь? Что будет с Кровавым крестовым походом?

— Повелителю Черепов все равно, откуда льется кровь. Зачем заставлять его ждать?

Он ликующе поднял огромные мускулистые руки, и с небес обильным дождем из ниоткуда хлынула кровь. Сверкнула молния, и на демонический мир обрушилась ярость Кхорна, захватывая разум и подавляя все рациональные мысли.

Брат пошел на брата, убивая и калеча, разрывая горла алыми от крови зубами, отрубая конечности цепными топорами и железными мечами. А Предатель шагал среди них, и каждый его удар нес смерть.

Он выгнул спину и закричал в небеса, отдаваясь безумной молитве вместе с толпой.

Кровь Богу Крови!

***

Мальвен сел рядом с телом своего повелителя. По его щекам текли слезы, оставляя тонкие полоски в запекшейся, высохшей крови, дождем пролившейся на его лицо. Он не знал, сколько времени прошло со смерти Аргуса Бронда. Час? День?

На него упала тень, и он поднял взгляд вверх. Над ним стоял Кхарн, с ног до головы покрытый кровью и ошметками плоти. Ликующей толпы больше не было. Обезумевшие боевые отряды уничтожили друг друга, заразившись той же жаждой убийства, что охватила Пожирателей Миров.

Все плоские поверхности в поле зрения были покрыты телами и частями тел. Смрад крови и смерти выходил за пределы человеческого восприятия и поднимался на сверхестественный уровень. Без сомнения, пустоши за ареной выглядели так же.

Один лишь Кхарн остался жив после этой резни. Он совершил последнее убийство.

Он смотрел на Мальвена сверху вниз, держа шлем в одной руке, а «Дитя кровопролития» — в другой.

— Почему я еще жив?..

— Ты хочешь умереть. Твоя смерть не принесет удовлетворения Кровавому Отцу. К тому же ты еще можешь оказаться полезен.

— А что же ты?..

Кхарн жестоко улыбнулся. В его глазах горел отблеск неконтролируемой ярости.

— Мое дело еще не закончено. И будет закончено не скоро.