Дежурный по ночи - Борис Михин

22.11.12

бОГ

Да здравствуй, Великая Сеть!Тебя создавала наука…для мающихся дурью скуки(всегда есть изъян в красоте).

Ты для одиноких не друг,а способ всегда одинокимостаться;помощница многим,привыкшим к уму и перу.

Системами координатнабит человек, но – чужими:добро-зло, тьма-свет…«Бог прижимист!» —брюзжит скупердяй-сатана.

Его в твоих базах встречал:на сайтах знакомства, в YouTube-е(не важно ведь, что там под юбкой,важнее о том не мечтать).

Создав нереальное «здесь»,им губишь ты души реально.За что нас тобой покарали?За слабость.Да здравствуй, бог-Сеть!

Неизвестный

У черёмухи пятничный запах,опьяняющий, приторно-южный,только здесь вам не девушки в сабо,и по пятницам полгода вьюжит,

только здесь не бывает май долгим,непростительно он пролетаетбыстро. А что за ним?Будет холод.Лето сварит, как сталь – пролетарий,и черёмуху, и запах майский,да и нас в невозможное что-то.

Интересно, а кто это в маскенаблюдает за майской щедротой?

Научите быть центром циклона —сам спокоен и нужен, а кружитвсё (не нужно быть умным и дюжим,если ты крошка в глазе циклопа),научите быть первопричиной,словно мост, важной, и незаметнопрочим незаменимой (мужчинатак снабжает потомков, – посмертно)…

Чуть сместился взгляд, и я не вижуникого.Только белый цвет полькувытворяет. Суббота и ижеожидается вскоре.И только.

Ключники

Кто мы?Да просто мастераизготовления ключейк чужой душе… но вот зачем?..Здесь надо спирта двести грамм.

И даже с ними не понятьприроды тяги к воровству.Ноябрь прячется в листву,а в душу – ключ. По рукоять.

Да. Он практически как нож,и даже хуже – не убьёт.Кто мы?Участники боёвза дверь.За ней хлопки ладош.

«Пробка»

Под октябрь как мне кажется подходит Стинг –

легче в пробках утром под его нытьё ползти

(вообще в них очень бестолковая езда).

Знаете, а впрочем, октябрями так во всём:

ветер – листья, а нужда людей несёт, несёт

в место, где торопятся все опоздать.

Тротуарами прогуливающиеся

беззаботно голуби не бесят, а бесят.

Клён с размаху в лобовое врезал пятернёй,

попрощавшись, – дальше нам, увы, не по пути,

и кому-то стонет ветер, а кому-то Стинг

(в пробке никуда уже не повернёшь).

Не всегда, но иногда заметно: что зима,

и что лето – нам в потоке вечно прозябать.

Всей свободы – разве что на выбор: болтовня

или тишина. Выходит, что не зря Роден

поместил Мыслителя над Вратами[2]. Шедевр –

финиш пробки. И кого здесь обвинять?

Лунофоб

Засмотревшись на Венеру и Луну,аж немного на работу опоздал.Здесь метро, а там лишь абсолютный нуль,там ничто.А здесь встаёт звезда,а, с другой, почти не важной, сторонытучи в красном, словно сиськи у путан,)))и людскими волнами вокруг штормит…

Космос пуст, но и земля полупуста.

На восходах, на закатах, по ночамищем, ищем в волнах что-то, – всё не то:чья-то женщина, как правило, ничья,чей-то муж, как правило, пустой.

А простой либидо, как простой машин,производит пробки. То ли дело – вон,у Венеры превосходность не морщит.

Шкертануться б на верёвке бельевойза никчемную попытку «быть как все»!Пусть бы сдохла.Надоело «комильфо».Но, «как все», я над душою, как Гобсек…Пустота,Венера,лунофоб.

«Монетки»

Когда растворяюсь в восторге явленийприроды, мне ясно: стихи – грубый опус.Фиксация чуда – изряднейший фокус.И вроде стою, только колет колени.

Не сфотографировать чувство.Моментыобычно случаются а не бывают.Но памятник – есть…Тишина гробовая.К подножию Счастья я брошу монетку.

Бесцветный, останется в рамке на полкекусочек бумажки нелепо-брутальный,проталина памяти.Чем бы ударил,да слепит «монетка», как блик,как иголка.

Наблюдалка

Существует помявшийся воздух,как подушки спросонок.В нём трясёт самолёт так, что сдохнуть,как вагон без рессоры.

Существуют помятые мысли.Тоже вроде не видны,неприятные, как пальцам – слизни,но трясут жизнь солидно.

Рифмопластырь

Не подружившись с новыми туфлями,как ля минор тоскливый, фамильярнок ним обращаюсь на ходу.Дожди, Москва, – деваться некуда.Идти. Едва. Сомнений беркутыклюют бессмысленностью дух.

И то ведь правда, – дома не сиделосьтеперь вот мучайся. Да бог бы с телом,душа в мозолях. Поспешатьмне поздно. Соли будто высыпална пятки. Раз поэт не выспался,держись, сентябрь! Слова – в дуршлаг,

промыть под страстью, смазать кровью, рифмой,и шварнуть вовремя на злость, вот – фирма!И сразу легче… чуть. Асфальт.Но ведь – лечу! По аналогииживём: болит любовь с налогами…плевать на тесный халифат!

В пределах свободы

«Лучше быть головой у мухи, чем…»

На верхней полке в состоянии небритостилегко теряются часы среди минут,колёса будущее в километры мнут,и не уснуть во всю ночную глубину,хоть информация и лишена здесь битности.

Переворачивающееся сознание —вот достопримечательности поездов.Последний в мире книгочей от счастья сдох,остались авторы и тонкий месяц-апостроф.Ломать границы мира – тоже созидание.

Вот и ломаю. Темноту колю щетиною,и эволюционная трещит спираль.Окно гнёт неразборчивая пастораль,ей тоже интересно, – вдруг найду Граальв междугородной ирреальности? Личинками

благообразнейше, во всю, сопят попутчики,эпилептически мелькают огоньки…И шепчет Невозможное: «Ну, ты прикинь!Мир бесконечен, но в купе-то мы царьки, —свободны». Как юлу, себя вовнутрь закручивать

в экстазе снами перегруженного разума —сверхинтеллектуальная… фигня,ведь царство чуть крупнее «пол коня».Быть может, встать и – в коридор, чаи гонять?..Но там мы одинаковы, а в клетках – разные.

Эко

«Под крылом самолёта о чём-то…»

Родина, нарезанная на квадратики,сверху вся использованной, в дырках, кажетсячеловеками, как свой хребет – ревматиком.И тайгою впечатление не смажется:

море зелени давно уже в проплешинах,не «о чём-то», не «поёт», а воет, просит жить.Но, конечно, нам бы только всё потешное…

От потех потом обычно преют пролежни.

Левый берег

И не хотел я к вам попасть,да как-то так уж получилось,что здравствуйте, Ростов-папа!Мной в вашем небе прострочило

и приземлило, шмякнув. Апусть это ничего не значитни мне, тем более, ни вам?Но… как знать, может, всё иначе?

………………………………………….

Придумано просто в Ростове:два берега древнего Дона —для двух видов жизни. Вот здорово:правь – праведной, левый – кондомной.

Всё просто и ясно: там пашут,а там после пахоты тратяти деньги и жизнь на парашу.Себя жгут, как в розжиг тетради.

Странные утренние встречи

У станции метро мужикбензопилу мне предлагал…– А что же ты не предложилв комплекте самолёт, мангал,другие нужные в метропо понедельникам с утрапредметы?

Дамочка бедромвильнула (для душевных травм?).День начался: абсурд и секс.Но обобщаю: так всегда!«Не правда», – буркнул ангел-кексмне из-под мышки. Не гадатьи бабке – врёшь.

В толпе плечомего оттёрли.Кучки дурпросили подмигнуть, – «нич-чё».Ну, ангел, ты ли не абсурд?!

……………………………………………

Мы шестерёнки.Механизмогромный, непонятный, злойвокруг…Кто заманилнас торговать бензопилой?

Да нет

Я прав. Но ведь и ты права.А вместе – нет.Часть правды Правдой убиватьлегко: «К стене!»Часть – щепка, целое – дубьё.«Нет» больше «да».А кто из нас кого добьётзнать – есть нужда?

Доосень

Сегодня ночью стало слышно осень,и дышится просторнее стократ(её сезон привычно свежий носитхарактер).Звёздопадсобрав на оси,уматывалась вздорная жара.

Умение молчать и прочий мусоря, как кольцо без пары, сохранил.Сентябрь молод, грозен, август грузен.

Со мной теперь опять убийца музы,ей нужно всё.«Не-всё» – похоронить.

Зачем короткие, как шорты, ночи?(Нет, не брюзжу, но, кажется, забыл,был актуален смысл, сейчас – не очень.)

У точек и у стрел хозяин точен,когда спокоен. Нож в момент резьбы.

Кручу кольцо.Скрипучий пол дощатыйобрадовался вслух моим шагам:вещамдостаточно лишь – быть – для счастья,а нам – всё остальное (в небо чартер,наличие убийцы и… шабаш?).

Антиатлант