Человек рождён для… Письмо ДРУЗЬЯМ о мужчинах и женщинах, о настоящей любви, о радости, о счастье, о творчестве, о духовности и о смысле жизни - Елена Уралова

«Новая» мораль «новых» людей-революционеров полностью отвергает и разрушает мораль «старую», построенную на принципах христианства и русских национальных традициях. Революционеры признают лишь одну мораль – мораль свободы, и лишь одну нравственность – нравственность равенства.

Из «Четвертого сна» главной героини романа «Что делать?» Веры Павловны многие революционеры усвоили, что главной целью и смыслом будущей красивой жизни в «новом» обществе равенства и довольства будет свободная любовь равноправных мужчин и женщин!

Вот, собственно, этими революционными идеями романа Н. Г. Чернышевского и были увлечены А. Коллонтай и И. Арманд. Этим избалованным, импульсивным и нетерпеливым феминисткам и эмансипаткам не терпелось воплотить в жизнь «Четвертый сон» Веры Павловны и как можно быстрее достичь главной цели революционного переустройства мира – свободной любви мужчин и женщин.

Анна Марковна: Уважаемая Галина Степановна, а я хотела бы сказать несколько слов в защиту идей феминизма и эмансипации. Дело в том, что эмансипация – это освобождение от какой-либо зависимости, отмена каких-либо ограничений, уравнение в правах, а феминизм – это женское движение за равноправие женщин с мужчинами во всех сферах общества. И русские женщины, конечно же, нуждались в отмене многих ограничений, существующих в дореволюционной России. В первую очередь их нужно было освободить от экономической зависимости от мужчин. А для этого необходимо было предоставить им право на получение всестороннего образования, на возможность реализации в обществе своих знаний, способностей и талантов, на возможность получения достойной оплачиваемой работы, чтобы иметь деньги, необходимые для содержания себя и своей семьи. Разумная эмансипация – это эмансипация образования и труда на пользу семьи и общества!

Но, к сожалению, многие женщины, в том числе и наши героини, перепутали истинную, разумную эмансипацию с радикальной, призывающей к анархической свободе, к нарушению всех нравственных норм.

Разумная эмансипация основана на желании женщин учиться и трудиться, развиваться и творчески расти наравне с мужчинам, а радикальная— на свободе плоти, что ведёт к разврату, распущенности, к разнузданности нравов.

Ольга: А кем они были, эти Инесса Арманд и Александра Коллонтай, откуда они взялись?

Рита: Я вот помню, что Александра Коллонтай была первой в мире женщиной-дипломатом, а Инесса Арманд вроде бы была любимой женщиной Ленина, но больше я ничего о них не знаю.

Анна Марковна: Я когда-то очень интересовалась судьбами этих Валькирий революции и могу рассказать немного о них. Александра Коллонтай, в девичестве Шурочка Домонтович, родилась в 1872 году в семье генерала Домонтовича. Она происходила из старинного богатого дворянского рода и в ней перемешалась русская, украинская, финская, немецкая и французская кровь. Александра получила блестящее образование и свободно владела четырьмя иностранными языками. Она была окружена любовью родителей и роскошью с детства и выросла очень избалованной, эгоистичной, истеричной и самовольной женщиной. Она была умна и очень хороша собой, и у неё было много поклонников. Вышла она замуж за Владимира Коллонтая не от большой любви, а просто назло своим родителям. В этом браке она родила своего единственного ребёнка. Не прошло и полгода с момента рождения сына, как семейная жизнь ей наскучила.

Но тут ей попал в руки роман Н. Г. Чернышевского «Что делать?», и она увлеклась очень щекотливой и очень революционной темой любви одной женщины одновременно к двум мужчинам. Вскоре она заводит себе любовника, им стал близкий друг её мужа – Александр Саткевич. В своих воспоминаниях Александра Коллонтай писала, что в те годы все увлекались по Чернышевскому темой любви к двум, и она была уверена, что любит и мужа, и любовника. Её муж Владимир Коллонтай, так же увлечённый романом Н. Г. Чернышевского, по аналогии с Дмитрием Лопуховым примирился с такими отношениями и даже шутил, что узы брака бывают так тяжки, что приходится их нести втроем. Они стали жить втроем, но вскоре острота ощущений от нарушения общепринятых моральных норм проходит, и Александре опять становится скучно.

Она оставляет сына, мужа, любовника, примыкает к большевикам и становится активным борцом за социальное переустройство общества, за счастливое будущее своего народа и, конечно же, за равные права женщин с мужчинами во всех областях жизни общества, и особенно в вопросах любви и брака.

Чтобы глубже изучить революционную теорию, Александра уезжает в Европу. На деньги, оставленные ей родителями, она шикарно живёт и разъезжает по многим европейским странам, таким как Швейцария, Италия, Франция, Финляндия, и активно знакомится с социал-демократическими движениями этих стран, а так же с видными деятелями этих движений, такими, как Г. Плеханов, К. Либкнехт, К. Каутский и с самим В. Ульяновым-Лениным.

Из всех революционных вопросов Александру больше всего увлекает вопрос равенства мужчин и женщин в сексуальной морали. Она неистово, самозабвенно, неутомимо и с полной самоотдачей пытается решить этот наиважнейший революционный вопрос в постели не только с видными, но и с рядовыми деятелями революционного движения стран Европы и России. Постель товарища Александры Коллонтай, можно сказать, стала оплотом Первого, Второго и Третьего Интернационалов. Говорили, что через её революционное ложе прошли вождь немецкого пролетариата Карл Либкнехт, видный социал-демократ Георгий Плеханов, меньшевик экономист-аграрник Петр Маслов, горячий революционер-большевик Леонид Красин, большевик Виктор Таратута, революционер-пролетарий А. Шляпников, который, между прочим, был младше Александры на 13 лет.

Попыталась Александра для окончательного решения этого архиважного революционного вопроса заполучить в свою постель архиреволюционера Владимира Ульянова-Ленина, но встретила достойный отпор, но нет, не от его жены – Н. К. Крупской, – а от еще одной видной революционерки в вопросах свободной любви – великолепной Инессы Арманд. И Александра Коллонтай благоразумно отступила.

Для необузданной Александры революция и свободная любовь неразделимы! По мнению Коллонтай, свободная любовь станет культом будущего человечества, что, собственно, и написано у Чернышевского Н. Г. в «Четвертом сне» Веры Павловны! Александра считает: чтобы научиться настоящей «большой любви», свободной, гармоничной, равноправной, без темной эгоистической ревности и любовных кризисов, надо пройти «школу любви» через «игру-любовь» и «эротическую дружбу».

В это время и формируется её «теория стакана воды», согласно которой в свободном обществе удовлетворить половую потребность будет так же просто, как выпить стакан воды. Настоящая «новая женщина» должна иметь богатое сексуальное прошлое, чтобы подготовиться к встрече с настоящей большой любовью.

«Новая женщина» должна научиться побеждать свои любовные эмоции, побеждать в себе «ревнивую самку», должна научиться требовать от мужчины уважительного и бережного отношения к своей личности, должна стать самодостаточной и научиться обходится без любви и без семьи, должна научиться отводить любовным переживаниям подчиненное место в жизни, и, в то же время, должна научиться не скрывать своей сексуальности в любовных отношениях.

В начале 1917 г. Александра возвращается в Россию, чтобы участвовать в подготовке революции, и здесь, в разгар революционных событий, происходит её встреча с самой большой, но не с самой последней, любовью всей её жизни – Павлом Дыбенко. Александра Коллонтай влюбилась в одного из самых брутальных мужчин революции – председателя Центробалта, а вернее, вожака балтийских «братишек». Павел Дыбенко был великаном, с густым басом, с иссиня-черной бородой и чистыми голубыми глазами ребенка, с крепким красивым телом и неимоверной силы руками – гнул подковы и вязал узлом кочергу. Зинаида Гиппиус описывала его, как рослого мужлана, с цепью на груди, похожего на содержателя бань. И этот малограмотный крестьянский сын, пьяница, дебошир, гуляка и бабник, полубольшевик-полуанархист, вольный, неукротимый, жестокий, страстный и циничный, просто боготворил Александру. Их бурному роману не помешала и разница в возрасте – 17 лет: когда они встретились, Павлу было 28 лет, а Александре – уже 45 лет. «Мы молоды, пока нас любят!» – всегда говорила Коллонтай. Но в 1922 г. Александра ушла от Павла Дыбенко, так как не смогла простить его многочисленных измен. Так, свободная большая любовь свободных граждан нового социалистического общества разбилась, натолкнувшись на пережиток старого мира – на ревность, а вернее, столкнувшись с революционным достижением нового мира – с сексуальной свободой!