Зачем вы, девочки, красивых любите, или Оно мне надо? - Юлия Славачевская

Сразу видно, для природы незнакомец был сыном, а не пасынком. Высокий — где-то за метр восемьдесят семь — рост. Я рядом с ним смотрелась моськой, прыгающей вокруг слона. Но слон был краси-и-ивый… Нельзя так женскую психику травмировать!

Но больше всего меня притягивали острые симпатичные уши, украшенные пирсингом, поблескивавшим маленькими драгоценными камнями. Стильно мужик выглядел, всего в меру. Поднявшись на цыпочки, я нежно погладила манящие уши. Глаза у красавчика стали квадратными. И по-моему, он перестал дышать…

А мне не было стыдно! Ни капельки! С огнем в глазах я щупала, поглаживала, рассматривала. Вздымалась грудь от частых подпрыгиваний, затуманились глаза, сходясь к носу (если рассмотреть надо было поближе)…

— Прелестно, — бормотала я, с вожделением наглаживая чужие органы слуха.

— Вы себя нормально чувствуете? — вдруг подала голос моя женская мечта, с силой отрывая мои руки и спасая уши от покушения. Он обвил мою талию рукой и отстранил от себя, сразу отпустив.

Я не спятила! Платье от модельера, очки от дизайнера, мужчина мечты… На картинке красиво, а в жизни в основном подделка и фуфло!

— Это вы мне? — оторвалась я от составления ассоциативной логической цепочки.

— Да! — повысил он на меня голос и грозно нахмурился, сложив руки на груди. — Кроме вас, тут никого нет! И хочу вам заметить — ведете вы себя непозволительно!

Точно, фуфло! Не успели познакомиться, как уже голос повышает и жизни учит. Вот так и гибнут мечты под обломками суровой действительности, разбитой руками идеального мужчины.

— А вы имеете право делать мне замечания?! — возмутилась я, обиженно надув губы.

Эйфория начала спадать, как только он открыл рот. Я поняла! Самые идеальные мужики — это статуи в музее. Стоят на месте, молчат, есть не просят, и смотри на них сколько влезет, согласно оплаченным билетам.

Брюнет от заданного вопроса почему-то побелел и с отвращением выдавил сквозь зубы:

— Вы — моя жена!

— А-а-а!.. — До меня дошло, какого черта он тут делает. Мечта мечтой, но в койку я не полезу. Кто-то просчитался. Отойдя на приличное расстояние, я попробовала решить дело миром: — Может быть, обсудим сложившуюся ситуацию?

— Что? — У дроу аж пар ушами повалил. — Да как вы?.. Да что вы?..

— Не поняла, — поморгав, быстро призналась я. — Это согласие или отказ?

Оказалось, вежливость на красавцев не действует. Они от нее звереют и впадают в раж. Новобрачный сжал кулаки и стал надрываться:

— Вопиющее нарушение этикета! Почему вы в столь неподобающем виде? Что за странная позиция? И зачем вы испортили ритуальное платье и прическу?

Сделав еще пару шагов назад, я быстро кинула взгляд по сторонам в поисках тяжелых предметов для самозащиты на случай атаки. Таковых поблизости не оказалось. С сожалением вздохнув и отринув в принципе хорошую идею, фигурально выражаясь, я пошла ему навстречу:

— Если вам станет легче, то я могу пару реверансов сделать, книксенов там… или поясной поклон отвесить…

— Вы! — заорал бешеный мужик. — Должны встречать меня лежа в кровати!

Я кивнула, сонно соглашаясь.

— На спине!

Вновь согласилась, вспоминая вес той жуткой прически.

— С закрытыми глазами! — продолжил просвещать меня жаждущий супружеских объятий дроу.

Подняла брови, удивляясь столь странной эротической фантазии.

— Подняв платье выше колен! — закончил он, красноречиво уставившись на обрывки балахона. Поднимать, собственно, было уже нечего. Интрига кончилась.

— Я что должна сделать?!! — задохнулась я от возмущения, сложив его крики в единую картинку и представив. — Какую-какую позу принять?.. Лежа на спине, задрать юбку?!!

Теперь уже кивнул он, подтверждая.

— А бобром тебе не завернуться? — сатанея от подобной наглости, начала заводиться я. — Может, еще прикроватный столбик погрызть?!

По задумчивому выражению лица определила — высказанная вслух бредовая идея прижилась. Точно, извращенец! У меня перед глазами заплясали красные точки бешенства. Так меня еще никто не оскорблял!

Убью! Счас найду что-нибудь увесистое и компактное и вколочу в дурную голову правила приличия! Как говорят: «Звон в ушах пробуждает совесть, а искры в глазах просветляют ум»? Я ему и пробужу, и просветлю! С ходу и навечно. Во мне начала просыпаться дикая злоба, по венам пробежала волна огня, и… в руках оказался огненный шарик.

— Ой! — взвизгнула я от неожиданности и со страху запулила… как его… фаербол, кажется, от себя подальше.

За красивым полетом незапланированного фейерверка внимательно следили уже вдвоем. Жаль, кровать помешала. На дороге оказалась. Снаряд, брошенный неверной рукой разозленной женщины, встретился с будущим брачным лежбищем. Запахло паленым…

— О боги! — взвыл слабонервный дроу, призывая мифических существ на подмогу. — За что?! — Сделал пасс рукой в сторону тлеющего ложа и погасил огонь.

— Зато клопов не будет, — попыталась я утешить мужика. — До-олго…

— Женщина! — завопил брюнет, разворачиваясь ко мне. — Да я тебя!..

— Кто?! Ты?! — заорала в ответ. — Мал еще меня пугать!

Мужчина рванул ко мне с не до конца понятными, но явно опасными намерениями, и в моих руках снова возник фаербол. Страшно было — жуть! Но если выбирать между огненным шариком и озверевшим мужиком, то я выберу… Выбрала первое.

Муженек, вторично увидев шаровую молнию, мигом тормознул с выполнением супружеских обязанностей.

— Я совсем не угрожаю… — рассудительно поделилась я, чувствуя ощутимое моральное преимущество. Понизив тон, нейтрально добавила: — Но хату спалю!

Остановились друг против друга. Поизучали. Подумали.

— Значит, за супружеским долгом пришел? — ласково поинтересовалась я, будто невзначай перекидывая пылающий шарик с руки на руку.

— Да, — прошипел разочарованный супружник, дергая правой щекой.

— Спасение мира тебя не устраивает? — задала второй интересующий вопрос.

К дерганью щеки прибавился нервный тик и мотание головой.

— Все с вами ясно, — подвела черту. — Считаю до трех, потом стреляю на поражение! «Два» я уже сказала!

Мужчина оказался с понятием. Посверкав бешеным взглядом, сулящим райские наслаждения, шустро вымелся за дверь на счет «три».

Но фаербол я все равно метнула. И руки освободить надо, и чтоб добро не пропадало! И розовый цвет ненавижу с рождения…

В коридоре раздались сладостные звуки ужасающих проклятий. Прямо бальзам на измученную супружескими обязанностями душу!

С чувством выполненного долга я оглядела комнату, нашла что-то похожее на кочергу и заклинила дверь. На всякий случай притянула к входу еще трюмо и пару тумбочек. Кто их знает, извращенцев, вдруг вернуться надумает? А я спать хочу.