Дети утренней звезды - Алексей Олейников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хенниг! Что там, Хенниг? Что с вами?! – Она потрясла его, хрустальный глаз дернулся, обратился к ней. Он попытался что-то сказать и сполз по стене.
Дженни подняла трансмутатор, прицелилась в клубящийся багровый туман. Она тут все к чертям испепелит!
Удар отбросил ее к стене, распорол шею. Усовершенствованный тигель профессора Беренгара отлетел в сторону. Аурин Штигель осторожно поднял его.
– А я ведь знал, – сообщил он с удовлетворением. – Запах тот же, облик другой. Хорошо провернула, но старика Штигеля с толку не собьешь. Я с самого начала знал. Учиться тебе надо. Во всем нужна практика. Интересная штуковина.
Он прицелился в Бранда.
– Стой! – Дженни поднялась на локтях, помотала головой. Привалилась к стене, схватилась за шею. Кровь, сколько крови, еще немного – и он бы распорол артерию. Какая она дура, как она его подпустила! Тихо ходит интендант, тише кошки.
– Он умер, деточка. Смотри, в пыль рассыпается.
Дженни прижала ладонь к ране, сосредоточилась:
– У него в руке тигель с магистериумом. Что будет, если попадешь?
Интендант прикинул и без предупреждения выстрелил в стену рядом с ней. Девушка зажмурилась.
– Хоть что-то полезное у колдунов есть, – сказал Штигель с одобрением. – И где настоящая Сара?
– Жива-здорова, – огрызнулась Дженни. Еще немного, кровь уже свернулась, осталось затянуть рану. – Ей страшно повезло, что она в этот лагерь не попала.
– Зато тебе не повезло, – Аурин покачал трансмутатором. – Вставай. Нам есть о чем поговорить. Твой лесной дружок нам много хлопот доставил.
– Он мне не дружок.
Багровый дым плыл по коридорам, лампы мерцали, дышать становилось все труднее. Ей кажется или там что-то движется?
– Я вам дам один шанс, – сказала Дженни. – Вы же наемник, не лезьте в эту войну. Костей не соберете.
Аурин почуял опасность, развернулся, выбрасывая руку с трансмутатором, но неожиданно потерял равновесие. Из мрака выскочил зверь с янтарными глазами, вцепился ему в запястье, Аурин нажал спуск. Излучение магистериума ударило в потолок, свод испарился, и над его головой разверзся пылающий колодец – первый этаж, второй, крыша, ненасытное пламя философского камня тлело по краям провала. Лас отскочил прочь, и Аурина Штигеля накрыл обвал. Алая игла трансмутатора погасла, аппарат отлетел к стене.
– Где тебя носило! – Дженни схватила Ласа – нет ли раны, не зацепил ли его Аурин.
– Наверху провозился, – Лас заворчал, когда Дженни отстегнула медальон. Раскрыла, надела перстень на большой палец.
– Здравствуй, Хранительница, – будто шелком по губам провели, неуловимое и дразнящее чувство, она снова была рядом, ее печать. Дженни Далфин снова была собой. И наконец она могла не сдерживаться.
Лас навострил уши.
– Хозяйка…
Дженни прислушалась. Шаги. Неровные, шаткие шаги, и еще звуки – щлеп-шлеп-шлеп. Ты слышишь, Дженни Далфин, это открылись ворота нигредо, они возвращаются. Слабые, нежные, как новорожденные, они опираются о стены руками, блуждают во мгле, но в сердце каждого горит багровая звезда. Ты видишь их, эти огни, они проступают из душной тьмы? И они видят тебя – светловолосую девушку, на руке которой синим огнем горит сапфир.
Дженни схватила тигель Беренгара и бросилась прочь. Лас в приказах не нуждался, полетел вприпрыжку рядом.
– А почему бежим, ты же хотела…
– Забудь! Просто беги! – Дженни кусала губы, ей хотелось плакать, но плакать нельзя, некогда. Надо спасаться, уносить ноги и тигель Беренгара. Она спасет хотя бы Калеба, раз их не смогла. Их уже не вернуть, то, что поднималось из тоннелей, больше не было студентами Фреймуса. Название этим существам только предстояло придумать.
Она была уже у двери, когда услышала его голос:
– Мисс Далфин!
Дженни остановилась. Отдышалась – одну, две, три секунды. Приоткрыла дверь, выпуская Ласа.
«Если бы не он, Эжен, Ви, Мэй, Андрей бы не стали… Они не превратились бы в это!»
Альберт Фреймус стоял на втором этаже, его поддерживали профессора Катарина и Беренгар. Главу ковена качало, глаза ввалились, щеки впали, он со свистом, часто дышал. Все его силы, казалось, уходили на то, чтобы не упасть.
– До каких… пор… вы будете мне мешать? – тяжело, с паузами, спросил колдун.
Дженни подняла трансмутатор и нажала спуск. Профессор Беренгар издал писк ужаса и присел, одна седовласая голова с гримасой ужаса торчала над перилами. Фреймус брезгливо покосился на него.
Ничего не случилось. Дженни потрясла устройство, с грустью поглядела на вмятины на конусе-концентраторе, сунула тигель в сумку.
«Это была хорошая возможность…»
Она взялась за ручку двери.
– Конец близко, – прошептал колдун. – У Магуса… нет шансов.
Он отпихнул услужливые руки, схватился за перила.
– Идем со мной! – взгляд из-под воспаленных век прожигал ее. – Отдай Синюю печать! Я… возвышу… тебя.
Дженни выбросила руку, и черный атам Сары Дуглас вонзился в перила прямо перед колдуном.
– Я была выше, чем ты себе можешь даже представить! Я поднималась под купол цирка! – Ее трясло от ярости. – Я была в ладонях ледяного дракона! Ты ничего не можешь мне дать! Ты только отнимаешь, ты превращаешь всех в чудовищ! Сначала Калеб, теперь они! Они жить хотели, а ты из них сделал…
– Хозяйка, перевертыши близко!
«Я смогу! Одна просьба – и этот замок обрушится на голову Фреймуса! – Она слышала, как скрипят перекрытия, видела узлы напряжений в балках, стоило лишь чуть-чуть подтолкнуть. – Нет, тогда погибнут и они, они идут, поднимаются, моя бедная пятерка «Гамма»…»
Колдун подался вперед:
– Идем со мной. Я смогу дать тебе все. Я могу вернуть твоих родителей.
– Не смей говорить о них!
Беренгар увидел, как сапфир в ее перстне вспыхнул, а после не различил ничего – потолочная балка над ними взорвалась, рухнула вниз и разлетелась облаком пыли.
Альберт повел ладонью, и пыль послушно осела.
– Ты ничего не можешь. Сила, которую дал мне Господин Охоты, меняет саму материю этого мира. Если я захочу, воздух вокруг тебя обернется свинцом.
Он не шутил – Дженни видела, как струится из него излучение философского камня, он сам был словно живой тигель, материя вокруг него дрожала, готовая измениться. Что под силу теперь колдуну, что он задумал?
Она что есть силы дернула ручку – оставаться было слишком опасно, – но дверь не шелохнулась. Дженни обернулась – дверь врастала в стену, дерево растворялось в камне. Девушка мгновенно вызвала малое Кольцо Магуса – спасет ли оно ее от свинца в легких?
«Надо было послушаться Ласа и уходить сразу!»
Фреймус едва заметно вздрогнул, чуть различимая рябь смутила его пламя жизни – она бы и не заметила, если бы к нему не было приковано все ее внимание. Ей показалось, будто где-то невероятно далеко неразличимо забормотал хор голосов, слитно, как морской прибой, нахлынул и отступил. Что-то изменилось.
Колдун побледнел, уронил руки, дверь подалась, и Дженни исчезла в зимних сумерках. Сквозь пролом в крыше из черного неба опускался снег и летел вниз до самого подземелья. Облизанные пламенем магистериума, камни понемногу остывали.
– Что-то не так, – прошептал глава ковена, вынимая атам из перил. – Что-то неправильно…
– О чем вы? Она меня едва не убила! – возмутился Беренгар. – Необходимо ее наказать!
Альберт Фреймус схватился за перила.
– Беренгар, не время для мелочной мести, – укорила его Катарина, подхватив Фреймуса. – Вы что, не видите, в каком состоянии Альберт? Процесс инициации отнимает все его силы.
– Я бы посмотрел на вас, милочка, если бы вам к горлу приставили кинжал. Преострый кинжал, я замечу, – профессор оскорбленно затряс седыми кудрями.
– Она… сложная цель, – сказал Альберт Фреймус. – Слишком много сил потребуется… Не шумите, не тревожьте моих миньонов. Они так слабы… так нежны. Мы захватим ее позже.
– Альберт, эта девушка и есть Сара Дуглас? – заинтересовалась Катарина фон Клеттенберг. – У тебя очень любопытные враги.
– Это… не Сара Дуглас… Это Дженнифер Далфин из… Магуса Англии, – Альберт облизнул сухие губы. Он бы смог. Он бы связал Видящую, растопил камни под ее ногами, но что-то неправильное происходило прямо сейчас, что-то с Господином Охоты, а он не мог понять что именно – ведь все силы его, все внимание устремлены вниз, в недра замка Шерворнов. Воронка нигредо затягивала его, и колдуну стоило колоссальных усилий удержаться на ее краю, направляя процесс трансформации.
* * *Зарево стояло над лесом, рыжие искры летели в черное небо, черными свечами пылали ели, дым, снег, ночь, и кровь на снегу кажется черной. Синие тени с желтыми глазами мечутся в дыму, за ними идут куклы, она слышит их тяжелую поступь, их сердца с шумом гонят кровь по жилам, а за ними ступают по пеплу тени, окутанные злой музыкой.
