Второе поколение - Маргарет Уэйс

— Хотели мужчин... но не собственных мужей. Последние совершенно не устраивали Серую Драгоценность. Ей нужны воины, которые охраняют ее снаружи, в то время как женщины охраняют ее внутри. Так что для того, чтобы ублажить женщин, Драгоценность привела...

— Нас! — рявкнул Танин, грозно воззрившись на гнома.

— Не торопись, — проговорил Дуган с хитрой улыбкой. Он сощурился и плутовато глянул на Палина: — Ты очень умный, парень, во всем пошел в своего дядю. Но от кого так защищается Драгоценность столько лет, кого боится?

— Одну персону, которая ищет ее уже много тысяч лет, — тихо проговорил Палин. Все вдруг сделалось очень и очень простым и понятным. — Того, кто сотворил ее и проиграл. Она скрывалась от тебя все эти века, оставаясь в одном месте, но, как только ты подбирался к ней, тут же исчезала. Однако сейчас ее заманил в ловушку чародей. Что бы Драгоценность ни делала, она не может вырваться, поэтому и установила вокруг защиту. Но ты знал, что женщины соскучились... Ты понял, что Серая Драгоценность просто должна дать им то, чего они хотят...

— Симпатичных мужчин. Никого другого женщины в замок бы не впустили, — сказал Дуган, покручивая ус. — И я полностью согласен с твоими выводами, — гордо добавил он.

— Но кто он такой? — спросил Стурм, недоуменно глядя то на Палина, то на гнома. — Уж не Дуган Красный Молот, как я понимаю...

— Я знаю, я знаю, — закричал Лорд Гаргат, теперь кендер, который прыгал на подушках кресла. — Дайте я скажу! Дайте я скажу!

Кендер спрыгнул на пол и подбежал к Дугану, чтобы обнять его.

— Великий Реоркс! Не подходи ко мне! — взревел гном, хватаясь за пустой кошелек.

— Ты сказал! — Кендер обиженно надулся.

— Мой Бог! — прошептал Танин.

— В общем и целом — именно он, — заметил Палин.

Глава девятая

Хочешь поспорить?

— Да! — взревел громовым голосом Дуган Красный Молот. — Я — Реоркс, Творец Мира, вернулся забрать свое!

Поняв теперь, что здесь присутствует Бог, и осознав опасность, Серая Драгоценность вспыхнула ярким серым светом. Удерживаемый магическим символом, начерченным на полу, артефакт не мог сбежать, но он начал отчаянно дергаться и меняться так часто, что превратился в расплывчатое пятно.

Внешность чародея тоже изменилась — снова явился черный дракон, заслонив кресло и заполнив крыльями весь конусообразный зал.

Палин глянул на дракона равнодушно, больше занятый внутренней борьбой. Серая Драгоценность задействовала всю энергию, пытаясь защититься. Она предлагала Палину все, что тот только пожелает, в голове мага сменялись образы: Палин во главе Ложи Белых Мантий; Палин председательствует на Конклаве Магов; Палин изгоняет злых драконов в Бездну; Палин сражается с Темной Королевой!

Все, что нужно для этого, — просто убить гнома...

«Убить Бога?» — недоверчиво переспросил он.

«Я дам тебе власть!» — ответила Серая Драгоценность.

Оглядевшись, Палин увидел, что Стурм обливается потом, глаза его налились кровью, кулаки сжимаются. Даже Танин, такой сильный и несгибаемый, смотрел прямо перед собой, бледный, со сжатыми губами, и наблюдал какие-то видения славы, сотворенные специально для него.

Дуган стоял в центре пентаграммы, наблюдая за всеми, но не говоря ни слова.

Палин крепко вцепился в посох, готовый заплакать. Прижавшись щекой к прохладному дереву, он почувствовал, как в мозгу возникают слова: «Всю свою жизнь я был самостоятельным человеком. Свой выбор я всегда делал по доброй воле. Никому и ничему не удалось превратить меня в раба, даже самой Такхизис! Склоняй почтительно голову, но никогда не сгибай рабски спину, племянник!»

Палин принялся моргать и вертеть головой, будто проснувшись. Он не осознавал того, что слышал слова, но они остались в его сердце, и теперь юный маг сполна оценил их. Он был в состоянии твердо сказать «нет» Серой Драгоценности и теперь понимал, что черный дракон за его спиной испытывает похожие муки.

— Но я не хочу сдирать мясо и кожу с их костей! — проскулил дракон. — Конечно, хорошо было бы получить остров назад. И дев, которые будут вести себя как подобает, а не превратятся в поэтов.

С тревогой поглядев на дракона, Палин заметил, что его красные глаза лихорадочно замерцали. Кислота полилась с раздвоенного языка, холодно блеснули огромные когти. Взмахнув крыльями, дракон поднялся на лапы.

— Танин! Стурм! — закричал Палин, хватаясь за ближайшего брата и тряся его. Это оказался Танин.

Он медленно перевел взгляд на младшего, но не узнал.

— Помоги мне, маг! Помоги убить гнома! — прошипел Танин.— Я буду командиром армий...

— Дуган! — Палин подбежал к гному и дико закричал, показывая на дракона: — Сделай что-нибудь!

— Сейчас, парень, сейчас, — спокойно сказал Дуган, не сводя глаз с Серой Драгоценности.

Палин видел, как жадно глядит на него черный дракон. Огромные крылья вновь взметнулись.

«Я наложу сонное заклятие»,.— в отчаянии решил юноша и полез в мешочек за песком. Но когда он достал компонент, вдруг произошло нечто ужасное — пальцы мага ослабли, и песок потек на пол.

Сила Палина исчезла!

— Нет, пожалуйста, нет! — застонал юноша, глядя на Серую Драгоценность, которая злобно и хаотично искрилась.

Деревянная дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

— Мы явились по твоему приказу, Серая Драгоценность! — прокричал голос. Это была темноволосая красавица.

За ней стояла блондинка, а за их спинами — все остальные женщины, молодые и старые. Но прозрачные накидки и соблазнительные улыбки исчезли. Женщины были одеты в тигровые шкуры. В волосы вплетены перья, а в руках — копья с каменными наконечниками.

И вдруг громко, как зов трубы, раздался голос Танина:

— Мои воины! Ко мне! Становись!

Подняв руку, он издал боевой клич, и женщины ответили ему не менее диким криком.

— Тащите мне вина! — заорал Стурм, вдруг пускаясь в пляс. — Давайте начнем гулянку!

Блондинка посмотрела на него со страстью. К сожалению, это была страсть другого характера. Она подняла копье и посмотрела на своего вождя — Танина — в ожидании приказа напасть.

— Ты обещаешь? — нетерпеливо спросил черный дракон, облизываясь раздвоенным языком. — Больше никаких овражных гномов? Я не возражаю против остального, но в овражного гнома превращаться больше не желаю!

— Мир сошел с ума!

Палин прижался к стене. Он чувствовал, что его силы и рассудок истекают, как недавно песок из слабых пальцев. Хаос вокруг и потеря магической силы сломили его разум. Он посмотрел на посох Магиуса и не увидел ничего, кроме деревянной палки с блестящим украшением на верхушке. Он слышал своих братьев — один расставлял войска перед боем, другой кричал волынщикам, чтобы те заиграли новую мелодию. Он слышал, как дракон загрохотал крыльями и сделал вдох, за которым должен был последовать несущий кислоту выдох. Закрыв глаза, Палин выбросил бесполезный посох и отвернулся лицом к стене.