Одна на Троих - Уля Ласка

– Я соблюдаю весь протокол. Какие претензии? – голос Лёши в одно мгновение приобретает стальной оттенок, и он с вызовом смотрит на Соболева.

– Да? Ты ведь мне так и не ответил на вопрос, как провел Ришу на территорию комбината.

– Под мою личную ответственность.

– Это понятно. Почему не сообщили нам? Ты же понимаешь, Чернов, что на проходной все, кто был в курсе, уже безработные.

– Я знаю правила, не надо тыкать меня в них носом.

– Риша может быть очень убедительной, – пытаюсь я снизить градус беседы, но получается только хуже.

– Убедила? – с усмешкой спрашивает Никита Лёшу.

– Сделала всё, что мне было от неё нужно, – грубо отрезает Чернов и, обращаясь уже ко мне: – Маша, я зайду ближе к вечеру, чтобы окончательно сверить график.

Полминуты, и мы остаёмся одни.

– Зачем? – прерываю затянувшееся молчание я, пока Никита допивает кофе.

– Что? – поворачивается он ко мне. – Напомнил о халатности? – уточняет тему вопроса. – Ему полезно.

– Но можно же сделать это по–другому, – пытаюсь я сгладить острое остаточное впечатление от их стычки.

– Нет, Маша. Нельзя. Пошли, расскажу по дороге, – протягивает он мне руку, помогая встать из–за стола. Мы быстро спускаемся в гараж, Никита идёт немного позади и, когда я останавливаюсь перед дверью его машины, он отключает сигнализацию, но не отступает, а наоборот, делает шаг ко мне, чтобы открыть дверь.

Втягиваю воздух слишком поспешно и громко, словно боясь упустить момент, когда концентрация его аромата будет предельной.

Слышит. Чувствует. И через мгновение я оказываюсь прижата к нему спиной, а руки Никиты смыкаются на моей талии, заставляя оставаться на месте.

– Маша, – голос спокоен, но теплое дыхание задевает верхний край моего уха слишком часто. – О чём вы говорили с Ильёй, до того, как я вошёл в кабинет?

– Никита Вла. . .

– Никита, – прерывает он вновь мое обращение.

– Мы с вами договорились, что три месяца я просто работаю. Мне это нужно. Пожалуйста! Такой ответ будет у меня для всех.

– Маша, – переходит он на свистящий шёпот, – я не могу и. . . не хочу ждать три месяца.

– Правда? –с обидой вырывается мой вопрос. – А что так? – добавляю я уже с вызовом, проворачиваясь в его руках, чтобы посмотреть в лицо нетерпеливого господина Соболева.

– А вот так, – мгновенно обхватывает он моё лицо руками, целуя так, что у меня сначала исчезает ощущение собственного тела, а потом, кажется, и мозга. . .

Я становлюсь одним сплошным продолжением желания Никиты. . . Живым, вибрирующим, бесконечным. . .

– Я заберу тебя на эту неделю к себе, до конференции. Так всем будет спокойнее, – долетает до меня его голос через все ещё плотную завесу наваждения.

– Что? Нет! – протестую я, как только понимаю смысл его слов.

– Ты хочешь, чтобы со всей этой подготовкой мы переживали ещё и за тебя? – мастерски взывает он к моей совести.

– Если вопрос действительно стоит так остро, я могу пожить на территории комплекса. Лёша показывал мне уже готовые дома.

Захват резко усиливается.

– Нет.

– Почему?– пугаюсь я настолько резкой смены интонации.

– Потому что это предложил Лёша, – делает он акцент на имени, и я быстро закрываю глаза. – Вот поэтому никаких трёх месяцев. Знаю я Чернова, в первый же день начнет серенады под окнами распевать и в окно лезть. . . – раздражённо выдыхает Никита, подсаживает меня на сиденье и громко хлопает дверью.

– Никита, – пробую я зайти с другой стороны, когда машина трогается с места.

Босс подхватывает мою ладонь, плотно сжимает её в руке, удерживая на своем колене.

– Давай поговорим об этом ещё раз после конференции. А я обещаю быть предельно осторожной.

– Хорошо, – внезапно соглашается он. – Но возить тебя будет Макс. Машину сегодня оставишь на фирме. Во избежание.

– Договорились, – уступаю я, понимая, что и так всё обошлось малой кровью. Пока достаточно. – Никита, – добавляю чуть спустя, потому что движение в молчании и моя рука в его, начинают здорово нервировать. – А что за история? Про Чернова?

Быстрый, жёсткий взгляд на меня, и короткий вопрос:

– Что ты знаешь о Ниженской разборке? – спрашивает он, а я понимаю, что совсем не готова узнать сегодня ещё и эти подробности. . .

Глава 41

Никита

Вздрагивает. Значит, слышала. Было бы странно, если бы нет. И даже учитывая, что её отец на тот момент уже не работал в органах, подобные слухи расползлись мгновенно.

Размышляю над тем, насколько детально описывать произошедшее. По большому счёту, цветочку бы вообще о нем не знать, но ситуация такова, что лучше перестраховаться.

– Чернов–старший был партнёром моего отца. . . не основным. Не те мощности, не те деньги, но и от него кое–что зависело. Поэтому когда я решил реорганизовать бизнес, мне требовалось и его согласие. Он был против. Не только из–за финансов, поток которых на некоторое время значительно сократился бы. В общем к переводу дела на другой уровень.

И он нашел тех, кто пообещал при должном содействии не просто оставить всё, как есть, но позволить ему заработать больше.

Рука Маши, которую я весь обратный путь держу у себя на колене, вздрагивает.

– Он вас предал? – едва слышно спрашивает она.

– Нет. Он четко обозначил свою позицию, но не учел того, что у его новых партнёров могут быть свои интересы.

– И?. . – Маша пытается высвободить руку, судя по всему, для того, чтобы