Приговоренный - Леонид Влодавец

Крякнув и шмыгнув носом, Маша пошла в ту комнату, где полдня продремала Вера. Пошуровав в гардеробе, добрая хозяюшка выудила оттуда телефонную трубку с вилкой (такую, какие используют для проверки линий телефонные мастера) и замусоленную записную книжку…

Через пару минут в коттедже прокурора Иванцова раздался телефонный звонок. На табло определителя засветился номер 56-786. Виктор Семенович снял трубку в своем домашнем кабинете.

— Иванцов.

— Гражданин прокурор, — сообщил низкий глуховатый голос, — мне тут интересную историю рассказали. Говорят, что вы приговоренного к смертной казни из тюрьмы отпустили? Нехорошо. Не по-советски.

Иванцов аж похолодел. О том, что произошло с Клыком, знало не так уж много людей. Всех их он ли лично — и в лицо, по голосу. Ни один не решился бы звонить по телефону и разыгрывать его таким образом. Ни одной женщины, кроме Ольги Михайловны, в эти дела не посвящали. А голос очень смахивал на женский. Жен Рындина, Найденова, Морякова и Агапова Иванцов хорошо знал и мог поклясться, что голос неизвестного абонента не мог принадлежать ни одной из них. Да и вряд ли кому-то из них могло прийти в голову подставить своего супруга, даже если он в нарушение конспирации решил доверить служебную тайну жене. Насколько прокурор был осведомлен, ни у кого из вышеперечисленных чинов не было с женами серьезных размолвок и трений.

— Простите, это кто говорит? — спросил Иванцов, стараясь сохранять спокойствие.

— Неважно, — ответили из трубки. — Хочешь узнать, где его искать?

— Кого? — Виктор Семенович ощутил растерянность. Ему хотелось бросить трубку, но при этом он понимал, что, сделав так, он уподобится страусу, сующему голову в песок.

— Клыка, кисуля, — нежно прошептала невидимая дама. — Петра Петровича Гладышева, если непонятно.

— Понятия не имею о таком, — сказал Иванцов. В кабинет вошла Ольга Михайловна, и прокурор, переложив трубку в левую руку, быстро начеркал на отрывном листочке.

«Оля, позвони со своего телефона Найденову. Пусть проверит номер 56-786. Буду держать разговор, пока не вышлет опергруппу».

Пока Иванцов писал, Ольга Михайловна молча кивала, а в телефонной трубке неизвестная дама нахально хихикала. В тот момент, когда Ольга Михайловна, схватив записку, побежала к своему телефону — у нее был отдельный номер, — из трубки прозвучало:

— Лапочка, ты дураком-то не прикидывайся, а то я могу ведь и по другому телефону позвонить. Приятно будет тебе, если о твоих фокусах в Москве узнают? Понял?

— Что вам от меня нужно?

— Ого, похоже, понял, кисуля. Я женщина бедная, мне много не надо. Сто тысяч зелененьких — и без проблем.

— У меня нет таких денег.

— А ты займи у жены, миленький. Ты ж ей все взятки отдаешь, семьянин ты наш. У нее и миллион небось найдется.

— Хорошо, допустим, что я набрал эту сумму. Что дальше?

— Дальше? Дальше проще. Передашь денежки — получишь наводку на Клыка. Между прочим, у него с собой чемоданчик, в котором много-много всяких бумажек. За каждую из этих бумажек, если они в Москву попадут, с тебя не только погоны — голову снимут. Честно говорю. Так что не скупись. А не тяни резину, время ограничено. А то не успеешь, поезд уйдет. Чего молчишь, лапочка?

— Думаю, — ответил Виктор Семенович. В это время вернулась Ольга Михайловна и подала записку: «Найденов работает. Позвонит через полчаса».

— Думай, думай! — одобрили из трубки. — Перезвоню через полчасика.

В трубке запищали короткие гудки. Иванцов повесил трубку и тут же услышал телефонный звонок, доносившийся из гостиной. Там стоял аппарат, запараллеленный на номер Ольги Михайловны.

Звонил Найденов.

— Семеныч, 56-786 — это телефон ТОО «Алкоритм». Улица Чапаева, 22, офис 9. Послал гуда группу. Через десять минут будут там. Он повесил трубку?

— Это она, а не он, — поправил Виктор Семенович. — Да, повесила.

— Семеныч, «Алкоритм» был под крышей Курбаши. Это сто процентов. Есть такие данные. Так что учти — могут не просто шантажировать, а мстить. Ни в коем случае не ходи на прямой контакт.

— Положим, не пойду. А они возьмут да и упрутся? Скажут: или из рук в руки, или никак. Что тогда?

— Пока тяни время. Может быть, мы эту курву поймаем.

Вновь зазвонил телефон в кабинете Иванцова.

— Твои меня не прослушивают?

— Нет.

— Хорошо, тогда жди, не вешай трубку. Опять звонит, похоже.

Иванцов перебежал в кабинет. На табло определителя светились все те же цифры.

— Алло!

— Ну как, подумал, муля? — спросил уже знакомый голос.

— Подумал, — ответил Иванцов.

— И что надумал?

— Трудно сказать…

— А ты скажи, полегчает.

— Это как сказать… — Прокурор точно следовал совету Найденова и тянул время. — Ведь ты, девушка, 148-ю статью себе выпрашиваешь. За вымогательство.

— А ты за мою статью не беспокойся, об своей подумай лучше. Я сидела, я все знаю, а тебе в полста лет садиться — туго будет.

— Хорошо. Ты вот деньги просишь, и большие. Десять пачек по сто «франклинок». Как их тебе передать и когда?

— По делу спросил, прокурор. Возьмешь полиэтиленовый пакетик, положишь в него пачечки, запаяешь и прямо сейчас отнесешь самолично в мужской туалет на автовокзале. Там пять кабинок, положишь в среднюю, под крышку сливного бачка. Должно влезть. После этого возвращайся к себе и жди звонка.

Его ведь можно и через год не дождаться, — заметил Иванцов. — Не пойдет такой обмен.

— А ты бы хотел, чтоб тебе все рассказали, а ты потом шиш показал? Тоже умный.

— Но ведь никому ж неохота дураком быть. Могу предложить вот что. Положу в пакет одну пачку. Но там в бачке должно быть все то, что ты знаешь о Клыке.

— Ух ты, моя лапочка! — порадовалась дама из телефона. Поищи дешевок на вокзале Если так, то прощай, мой табор, пою в последний раз. Либо так, как я сказала, либо суши сухарики.

— Еще подумаю, можно?

— Думай, Чапай, думай. Только учти, что Клычок на данный момент от тебя быстро удаляется. Протянешь время — можешь не успеть. А в других областях прокуроры поумнее могут оказаться. И даже простые милиционеры. Жду десять минут.

Иванцов переместился к телефону, связывавшему с Найденовым.

— Валера! Как твои оперы?

Пусто, Семеныч. Вошли в офис, а там ни шиша. Никого и ничего. Это обманка. Где-то подключились к кабелям, получилось вроде параллельного аппарата. Регистрируется 56-786, а откуда звонят, не определишь, пока в проводах не разберешься.

С телефонного узла специалистов вызывали?

Еще не приехали. Но они тоже не обещают, что быстро разберутся.

Ладно. Вышли группу в район автовокзала. Пусть расположатся поблизости от мужского туалета, но не пугая народ.

— Трудно будет, Семеныч. Сейчас там густо. 23.35 уже, все междугородные автобусы ушли. И площадь хорошо просматривается. Если у них там сейчас кто-то есть, может сразу разглядеть.

— Ладно, попробуйте все-таки. Вы ж профессионалы.

Да уж придется. Ты что, собрался туда ехать?

— Надо попробовать. Иначе не придут.

— Рискуешь. Я тебе говорю: это курбашисты. Они, и больше никто. Только они в курсе дел с Клыком. Клюнешь — пойдешь за Грековым.

— А не клюну — мы все пойдем по этапу. По крайней мере есть шанс взять кого-то, кто даст ниточку.

— Не дадут они ниточки, Семеныч. Туда пойдет такая шелупонь, которая даже говорить не умеет. А вот тебя там, в туалете, может кто хочешь пристрелить или зарезать. Какой-нибудь бомж невменяемый или просто псих. От него ни слова не добьешься, даже если возьмешь, а если он какие-то показания даст, то их ни один суд во внимание не примет.

— Ладно. А ты что предлагаешь?

— Тяни время. Может, за телефон уцепимся.

— Она сказала, что позвонит в последний раз.

— Ничего, это она, стерва, на психику давит, пугает. Ты только сам, главное, не паникуй. Нормально все будет.

В кабинете раздался звонок.

— Вот, позвонила, кажется. Перезвоню, как поговорим. _ Иванцов повесил трубку и перешел в кабинет. На определителе был другой номер, и принадлежал он служебному кабинету полковника Рындина.

_Алло! — ,Иванцов сделал сонный голос, будто только что проснулся, разбуженный назойливым звонком. — Иванцов слушает.

— Виктор Семенович, — сказал Рындин, вам тут, говорят, спать мешают?

— Кто именно говорит, Андрей Ильич? — «удивился» прокурор, хотя сразу догадался, что рындинские специалисты прослушивали его линию.

— У меня есть информация, — не обратив внимания на вопрос Иванцова, произнес Рындин. — И если v вас нет своих решений, могу вам доложить, что готов вам помочь в деле устранения лишнего шума.

— У вас рабочий день ненормированный, я чувствую. Полночь скоро, а вы все на службе.

— Если вы, Виктор Семенович, хотите остаток ночи проспать спокойно, то рекомендую сейчас же приехать ко мне в управление.