Всё возможно, детка - Бен Элтон

– Джо, мы на Радио-1 считаем для себя большой удачей, что вы согласились участвовать в этом шоу, - сказал я.

– А, блин, ну да, клево получилось. А чего, блин, не выступить. Ты, чувак, сам понимаешь.

– И, разумеется, Фонд принца Уэльского тоже чрезвычайно благодарен вам.

– Клевый он чувак, этот принц долбаного Уэльса. Ты хоть врубаешься, чувак, почему я к нему с такой уважухой? Наш Чарли въезжает в правильный рок-н-ролл, фишку просекает и с чуваками нашими всегда перебазарить может.

Выдав эту тираду, Джо залпом выдул здоровенную кружку безалкогольного пива.

– А в чью пользу эта вся бодяга-то, ну, ваш концерт? - спросил он.

– Понимаете, Джо, он запланирован, чтобы помочь молодежи в том, что касается наркотиков.

Услышав эти слова, Джо, к моему удивлению, не на шутку рассердился.

– Ну, это уж совсем охренеть можно! Докатились! - фыркнул он. - Придурки ленивые - молодняк этот! Мы, когда молодые были, сами репу чесали, где дури раздобыть, а эти уж и пальцем пошевелить не хотят. Представить себе только, чтобы нам в этом деле кто-нибудь еще помогать стал!

Я попытался снять возникшее недоразумение и стал подробно объяснять Джо, что целью концерта на самом деле является попытка помочь подросткам из бедных неблагополучных семей избежать соблазна употребления наркотиков как способа ухода от реальности. Но моя лекция была прервана появлением менеджера Джо - здоровенного, круглого как шар человека с короткой прической, столь же коротко подстриженной бородой и абсолютно без шеи. Его голова, казалось, торчала непосредственно из плеч, как половинка яйца. Одет он был в черный шелковый костюм в стиле Джавахарлала Неру и серебристого цвета туфли. Кроме того, его крупногабаритный силуэт был украшен двумя-тремя килограммами золотых ювелирных изделий. Имя этого бугая - Вуди Манк[16]: так он назвался. Кивнув мне в знак приветствия, он обернулся и одобрительно присвистнул, провожая взглядом нашу официантку, чья юбка была еще короче, чем когда я видел ее в последний раз. У меня есть подозрение, что эта тряпочка мало-помалу просто съеживается под тысячами сальных взглядов работников шоу-бизнеса среднего возраста, пялящихся на нее каждый день во время ланча.

– Помню, помню я это местечко еще по шестидесятым. Тогда здесь бордель был, - сообщил Вуди Манк. - Девочки тут, кстати, с тех пор не слишком изменились.

Да, это действительно был деловой ланч с представителями классической старой школы. Джо и Вуди были воплощением настоящего старого рок-н-ролла, и я рядом с ними снова чувствовал себя мальчишкой. Разве сравнишь с ними сегодняшних поп-звезд и их менеджеров в дурацких солнечных очках.

Я осторожно поинтересовался у Вуди Манка, не будет ли с моей стороны слишком самонадеянным рассчитывать на то, что Джо даст нам несколько коротких интервью, чтобы пустить их в эфир в качестве рекламы концерта.

– Он вам столько наболтает, сколько будет нужно. Нам самим позарез нужен «промоушен», - заверил Манк, а затем, чтобы пресечь любые попытки Джо что-то возразить, продемонстрировал ему последний номер газеты «Сан» со статьей, освещающей текущее турне «Роллинг Стоунз».

– Посмотри-ка на это, Джо! - сказал Манк. - Нет, ты глянь, глянь сюда. До чего мы все дошли! Вот ведь мерзость. А главное - просто смешно выставлять себя на потеху публике в таком карикатурном виде.

Джо снял свои темные очки и бросил взгляд на газетную страницу.

– Ну, я не знаю, Вуди. - заметил он. - А что такого-то, старина? В каком таком виде? Ну, ясное дело, без силикона тут не обошлось. Но результат-то впечатляет.

Из последних сил сохраняя терпение, Манк уточнил тему разговора:

– Я тебе не про бабу толкую, придурок! Я про последнее турне «Стоунов». Тут клянутся, что оно сто миллионов стоило! И «Иглз», между прочим, то же самое устраивают. Все выступления на аренах и стадионах, - пояснил мне Манк. - Это же такие бабки! И ставки день ото дня растут. Да, в былые времена, когда мы ехали в тур и говорили, что отлично там оторвались и кое-чего ухватили, то имели в виду, что были всю дорогу в хлам пьяными, а когда домой возвращались, то обнаруживали какую-то странную сыпь на причинном месте. В общем, на винт наматывали. Теперь дело другое. Разве кого-нибудь спихнешь с места и погонишь на гастроли ради того, чтобы хорошенько потрахаться? Нет, теперь всем бабло подавай. Каждый контракт на миллионы баксов тянет. Охренеть просто. И попробуй измени что-нибудь в программе, пропусти концерт или сыграй где-то лишнего, - да тебя твой же бухгалтер и прирежет.

В общем, идея Манка сводилась к тому, что Джо надо в ближайшем будущем снова отправляться в гастрольный тур. К Рождеству должен выйти его новый альбом с лучшими хитами, и, как обычно, такое мероприятие требует концертной поддержки.

– Что мы там выпускаем-то - опять «Величайшие хиты»? - несколько презрительно осведомился Джо.

– Ну да, только в другом классе. Хорошая обложка, сплошь золото, «Золотая коллекция», короче…

– «Золотая коллекция» у нас уже была.

– Черт с тобой. Пусть будет «Коллекция избранных хитов».

– Это тоже было. И «Коллекция хитов разных лет», и «Классическая коллекция», и «Коллекция незабываемого»…

– Слушай, Джо! - рявкнул Манк таким голосом, что я понял: человек он действительно вспыльчивый. - Если хочешь, мы можем назвать этот диск «Коллекцией все того же старого дерьма в новой обложке». Мне в общем-то на это плевать. Это вообще не ближайших дней дело. А сейчас нам нужно поработать на концерте, с которого мы срубим охрененную рекламу. Ты репу-то почеши: сам принц Уэльский будет втюхивать пиплу, что ты опять возвращаешься на сцену.

Вообще-то так непочтительно отзываться о роли наследного принца в предстоящем мероприятии, наверное, не следовало, но Вуди Манку было абсолютно по фигу, кто и что о нем подумает. Лично его сейчас волновало только одно: как втемяшить в башку Джо Лондону, что этот концерт будет для него отличным маркетинговым ходом. Лично я был всецело на его стороне. При этом я прекрасно понимал, что нам Джо Лондон нужен ничуть не меньше, чем мы ему. Уж он-то отработает промоутерские интервью на нашем канале лучше, чем все эти современные звезды вместе взятые («Не буду я с вашей гребаной прессой общаться, пошли они на хрен, козлы противные!»). Судя по всему, самого Джо несколько напрягало восприятие его выступления в концерте как своего рода акт благотворительности в его же пользу.

– Ни хрена это вам никакое не возвращение! Чтобы вернуться, надо сначала уйти, а я никуда не уходил. Так что хрен вам, а не возвращение.

– Черт с тобой, - согласился Манк. - Если хочешь, пусть это будет тур под названием «Хрен вам, я никуда не уходил и все еще здесь».

– Ну вот, другое дело.

– Мы можем даже устроить так, что когда ты выйдешь на сцену, публика заорет: «Твою мать! Так ты все еще здесь и никуда на хрен не сваливал?»

Честное слово, я даже не припомню, когда мне доводилось обедать с такими веселыми людьми. Подумать только, а ведь все эти годы я только и делал, что обедал с какими-то юмористами.

– Ладно, пойду я, - сказал Манк, оборачиваясь ко мне. - Мы, значит, все перетерли и до всего, что нужно, добазарились?

Я выразился в том смысле, что мы абсолютно до всего добазарились.

– Вот и зашибись. Нам кидалово не нужно. Этот концерт для нас сейчас - очень важное дело.

– Вот именно, - сказал Джо. - Особенно если вспомнить всех этих малообеспеченных детей.

– Да пошли они на хрен, эти малообеспеченные, - перебил его Манк, взгромождая свое массивное туловище на ноги. - Пошли бы да устроились на работу, тогда и перестали бы быть малообеспеченными. Работать не хотят, козлы. На хрен их.

Вот такой у меня сегодня был замечательный день.

Ну да ладно. Хватит о моей дневной и официальной работе - пора переходить к работе вечерней: к моему сценарию. Люси сидит напротив меня на кровати и выглядит просто шикарно - как всегда. В данный момент она очень довольна мною, потому что думает, что все это время я пишу что-то в тот самый дневник. Боюсь, что скоро придется ей во всем признаться, потому что работа над фильмом уже идет полным ходом. Я пока что назвал его «Все возможно, детка» и даже, набравшись смелости, явился к Найджелу и сознался в том, что автор столь понравившегося ему сценария - не кто иной, как жалкий и ничтожный, уволенный им я. Поначалу он был изрядно удивлен, но затем рассмеялся и вообще отреагировал на всю эту историю очень мило. Он поздравил меня и сказал, что, пожалуй, мое увольнение было лучшим кадровым решением за всю его карьеру. Еще он пошутил, что когда я буду получать своего «Оскара», то должен непременно упомянуть его в своей благодарственной речи. Занятная ситуация получается. С тех пор, как Найджел одобрил мою сценарную заявку, мое отношение к нему стало меняться в лучшую сторону. На данный момент я считаю его и вовсе отличным парнем. Интересно, говорит ли это о моей мелочности и продажности или же свидетельствует о том, что я по натуре великодушен и незлопамятен?