Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г. - Дмитрий Зубов

Потери были и среди боевых кораблей Каспийской флотилии. Во время одного из налетов «Юнкерсы» атаковали катер МО-77 старшего лейтенанта Н.С. Липцова. «Вот очередной взрыв, как щепку, подбросил катер, на палубу обрушилась вспененная грязная вода, – рассказывает история КВФ. – Взрывная волна отбросила командира к кормовому орудию, но он тут же поднялся и поспешил на мостик. Оттуда лейтенант увидел, что носовая часть малого охотника вместе с пушкой и ее расчетом оторвана взрывом и медленно погружается в воду. Моторы же не заглохли, и катер не терял хода. Кормовая пушка и оба пулемета продолжали стрельбу. На палубу из воды были подняты комендоры затонувшего носового орудия A.B. Иванов, Г.И. Орлов и Т.Б. Желяев».

Через поврежденную переборку стала поступать вода, залило бензоотсек, и корабль стал постепенно погружаться. Однако экипаж смог спасти малый охотник. Старшина 2-й статьи С.Д. Матюшкин и краснофлотец И.Г. Шишков сумели заделать пробоины в затопленном отсеке и откачать часть воды, а старший краснофлотец В.И. Вилкорезов сумел поставить изнутри подпорки к переборке и устранить повреждения трубопровода. Впоследствии МО-77 с оторванным носом был отбуксирован в базу[171].

Гибель «авианосцев»

Весьма любопытна судьба двух каспийских теплоходов, также ставших жертвами люфтваффе. В 1934 году на судостроительном заводе № 112 «Красное Сормово» в Горьком были заложены три однотипных сухогруза грузоподъемностью 1650 тонн, предназначавшиеся для Каспийского пароходства. Корабли в духе времени получили имена в честь «братских» советско-кавказских народов: головной «Чеченец», остальные два – «Осетин» и «Тюрок».

Однако 2 июля 1935 года директор завода В. Сурков получил приказ переделать их в… авиатранспорты уже для Каспийской военной флотилии. Причем директору намекнули, что решение об этом принято «на самом высоком уровне».

К этому времени «Чеченец» уже находился на завершающей стадии постройки, и перепрофилирование сухогруза в боевой корабль потребовало больших производственных затрат. С другими двумя дело обстояло проще. Авиатранспорт предназначался для базирования гидросамолетов Бе-2. Последние были вооружены тремя пулеметами и могли нести две бомбы. Переоборудование потребовало увеличить размер грузового люка, создать патронный погреб, разместить цистерны с бензином для самолетов и насосы для него, самолетные ангары и самолетоподъемники. Пришлось также смонтировать дополнительные переборки и палубы, увеличить помещение для провизии, установить огромное количество другого оборудования. Схема запуска и приема на борт самолетов была обычной для того времени: запуск катапультой, подъем на борт с помощью специальной стрелы. Каждый сормовский авианосец должен был нести 8 самолетов.

Для передвижения по палубе размещались рельсы со стрелками трамвайного типа, по которым машины двигались на специальных тележках. Далее катапульта, приводящаяся в действие специальными компрессорами, должна была «отстреливать» самолет за борт. Для того чтобы принимать его обратно, на фок-мачте устанавливались две стальные стрелы с выносом на 10 метров.

Поскольку данное переоборудование превращало сухогрузы в полноценные боевые корабли, потребовалось разместить на них не только множество новых узлов, но и вооружение. В трюме были построены инструментальная, механическая мастерские, электросварочная, размещен погреб для 100-кг авиабомб вместимостью 200 штук, снабженный краном-подъемником на четыре бомбы одновременно. Для облегчения управления штурвал был перенесен с кормы на нос корабля. Здесь же были размещены штурманская и радиорубка. В результате всех этих мер масса судов возросла на 100 тонн, увеличилась осадка, а полное водоизмещение достигло 3120 тонн. Длина судна составила 78 метров, ширина 12,5 метра, высота 5,7 метра[172].

С названием головного судна тоже произошел казус. Одно дело – сухогруз «Чеченец», другое дело – авианосец «Чеченец». Называть боевой корабль именем мятежного народа было как-то не с руки. Посему его тихо и без помпы переименовали в «Куйбышев». Названия же остальных двух оставили.

Строительство и переоборудование теплоходов осложнили сормовичам постройку подводных лодок в 1935 и 1936 годах, кроме того, были выявлены различные трудности, в частности, оказалось, что не может быть обеспечена замена внутри судна целых палуб и платформ, наружной обшивки в условиях уже собранного корпуса. Программа завода, и без того весьма напряженная, была перегружена массой новых трудоемких работ. В итоге сроки сдачи были сорваны, руководство завода всячески пропагандировало неверие в возможность довести проект до конца. В результате, как это обычно бывает в России, было принято «компромиссное решение», то есть ни то ни се. Корабли было решено достроить, но часть авианосного оборудования сделать съемным и установить вместе с самолетами «в случае мобилизации». Все три судна были спущены на воду в конце 1936 года и отправились на Каспий выполнять функции сухогрузов[173].

Переоборудование сухогрузов в авиатранспорты не единственный пример. Аналогичным образом другой сухогруз (название не установлено) был уже в ходе постройки переделан в плавучую пристрелочную станцию для Каспийской военной флотилии. Она предназначалась для испытания и пробных пусков торпед. В связи с этим на судне устанавливалось четыре торпедных аппарата, в том числе один надводный двойной, один надводный тройной и два подводных, все в носовой части корабля. Причем каждая линия стрельбы имела шесть рабочих мест – три по продувке аппаратов, три по выстрелу.

Кроме того, на судне размещались склад на 50 торпед и мастерская по их ремонту, вышка для наблюдения за ходом торпеды высотой 20 метров с лифтом. На палубе, подобно авиатранспортам, были размещены рельсы со стрелками, по которым на тележках перевозились торпеды. ПТПС оснащалась и дополнительным вооружением: тремя 76-мм зенитными орудиями, четырьмя 45-мм полуавтоматическими пушками и четырьмя зенитными пулеметами. Непотопляемость его по сравнению с сухогрузом так же возросла за счет установки мощных водоотливных средств.

Для связи устанавливалась радиостанция с радиусом действия до 500 километров. Команда насчитывала 109 человек. Таким образом, пристрелочная станция являлась не только испытательным судном, но и полноценным боевым кораблем, своего рода плавучей зенитной батареей[174]. Именно в таком качестве она и использовалась в годы войны.

Когда началась война, выполнить мобилизационный план по вводу авиатранспортов в строй не удалось по причине банального отсутствия предусмотренных для них самолетов Бе-2. В итоге на суда поставили только зенитки и пулеметы.