Этот прекрасный сон - Тереза Маммерт

Включив свет, я посмотрела на пол: каких-нибудь несколько часов назад я сидела здесь, согнувшись в три погибели, и оплакивала конец своей жизни с Джошуа. Со стуком уронив трость на линолеум, я схватилась за край раковины и медленно подняла глаза на свое отражение.

– Эйвери? Все в порядке, милая?

– Да, – отозвалась я.

И тут я впервые увидела на своем лице последствия аварии: несколько пожелтевших синяков, сиреневые круги под запавшими глазами, ввалившиеся щеки. Все это гармонировало с пустотой, которую я ощущала в груди. Я провела по коже кончиками пальцев, с трудом себя узнавая. Все вокруг я узнавала с трудом. Застряв на двухлетнем отрезке своего прошлого, я уже не надеялась перенести его в настоящее. Тяжесть истинного положения вещей давила так сильно, что тянуло сжаться в комок и зарыдать.

– Эйвери! – взвизгнула тетя Эллен и, ворвавшись в ванную, взяла меня за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

Пока я всплывала на поверхность, в моей голове промелькнул миллион мыслей. Подняв взгляд и увидев тетю Эллен вместо Джоша, я снова испытала сокрушительное разочарование.

– Нет! – закричала я, еще крепче обхватывая себя руками.

Тетя Эллен опустилась на колени, обняла меня и прижала мою голову к своей груди:

– Хочешь, я позвоню Деб?

– Нет, она на дежурстве. На меня просто что-то нашло. – Я взяла себя за запястье и стала считать. – Со мной все в порядке. Слабость только. Надо отдохнуть.

Тетя Эллен помогла мне встать и подвела меня к кровати.

– Может, позвонить кому-нибудь еще?

«Моему мужу», – подумала я, чувствуя, как лицо кривится от плача.

Глава 26

Джош

Я быстро принял душ, безуспешно стараясь не смотреть на то место на полу, где Эйвери сидела, подтянув к животу колени. Я не мог не вспоминать выражение ее лица. Тогда я по взгляду понял, что она готова от меня уйти. Теперь я мучился угрызениями совести, думая о той боли, которую уже ей причинил, и о той, которую она неизбежно должна была испытать, когда проснется.

Слезы обожгли мне глаза и полились по щекам, смешиваясь с горячей водой из душа. Я наконец-то осознал всю тяжесть нашего положения: даже если бы Эйвери очнулась, я все равно мог ее потерять. Опершись о стену, чтобы не упасть, я поддался боли и отчаянию. Они бушевали во мне, пока мои силы не истощились. «Почему не я там лежу?» – задыхаясь, прошептал я и прислонился лбом к кафелю. Я бы все отдал, чтобы самому оказаться в той машине, а потом лежать на больничной кровати, блуждая в непробудном сне.

В холле запищал домашний телефон, сигнализируя о том, что автоответчик переполнен сообщениями. Я не обратил внимания: от разговора с кем-то, кроме Эйвери, мне стало бы только хуже.

Я выключил воду, завернулся в полотенце и, выйдя из кабинки, посмотрел на себя. Под красными глазами темнели сиреневые полумесяцы. Боль в сердце давала о себе знать. Поднеся к лицу полотенце, я вытер воду и слезы. Я видел Эйвери во всем вокруг: в розовой зубной щетке, торчащей из стакана, во флаконе духов, даже в махровой ткани, обернутой вокруг моих бедер.

В квартире царила ужасная пустота. Без моей жены это был не дом, а только стены. Я уперся в столешницу так, что руки побелели. Возвращение Эйвери казалось почти невероятным. Я застрял в ночном кошмаре. Слезы струились по переносице и капали в раковину.

Услышав, как снаружи скребется Декс, я вскинул голову. Когда я открыл дверь, он затанцевал вокруг меня, просясь на улицу. Я потянул носом воздух и обеими руками вытер лицо:

– Подожди минутку, ладно?

Я пошел одеваться. Шлепая в спальню мимо кухни, даже не повернул головы. Живот возмущенно урчал, но я не мог сидеть и спокойно есть, зная, что Эйвери до сих пор в больнице.

Усталость и недоедание уже начинали на мне сказываться. Я еле таскал ноги по нашей маленькой квартирке, как будто тело было наполнено песком. Я похлопал себя по карманам и повертелся на каблуках, ища кошелек. Оказавшись возле комнаты Пенни, я замер на пороге. Внутри все оборвалось: наша дочь тоже стала жертвой моего эгоизма.

Пятясь, я вышел в коридор, оттуда в холл. Нашел бумажник и направился к двери, прицепив поводок к ошейнику Декса. Пес, часто дыша, застучал когтями по полу.

Мы спустились на улицу. Я шагнул на траву и стал ждать, когда Декс сделает свои дела. Утром его выводила Джинджер, но в квартире он весь день был один. Я посмотрел на него:

– Я позвонил Синде, старичок. Она тебя ненадолго заберет. Ты не против?

Мой голос прозвучал угнетающе. Даже разговаривая с собакой, я не мог притворяться бодрым. Работая задними лапами, Декс забросал землей то место, которое пометил. Потом отряхнулся.

– Хороший мальчик. – Я наклонился и погладил его по спине.

В кармане зазвонил телефон. Я торопливо его достал: это был Куинн.

– Она проснулась? – выпалил я, заранее готовый к разочарованию.

– Срочно возвращайся, старик.

– Что случилось? – спросил я таким голосом, словно в чем-то Куинна обвинял, хотя, конечно, это было не так.

– Она проснулась… Только я… Возвращайся, Джош. Выезжай прямо сейчас.

На заднем плане слышались чьи-то голоса. Плач. Крики.

– Извините, Эйвери, но вы слишком расстроены, – донеслось до меня.

– Это кто? Док Роз? – спросил я. – Что происходит?

– Да, черт возьми, я расстроена! Пожалуйста, не делайте этого! Пожалуйста! – умоляюще запричитала Эйвери.

От далекого звука ее голоса мое сердце забилось о стены грудной клетки.

– Она проснулась, – облегченно выдохнул я и, одной рукой прижимая к уху телефон, другой зачесал назад волосы. – Слава богу.

– Ему нужно еще немного времени! – прокричала она, и я физически ощутил ее страх. – Еще немного!

– Эйвери… С ней все в порядке? – спросил я Куинна и потянул Декса в подъезд. – Она чем-то напугана?

Я нащупал нужный ключ, сунул его в замочную скважину и приоткрыл дверь. Декс, волоча за собой неотстегнутый поводок, шмыгнул в квартиру. Я побежал в гараж, сел в машину. Плечом прижимая телефон к уху, повернул ключ в замке зажигания.

– Куинн, ты там?

– Да, да, но…

– Что «но»? Я уже в машине. Она… не хочет меня видеть?

– Хочет, – вздохнул Куинн. – Очень хочет. Ни о чем другом не говорит.

– Скажи ей, что я еду.

– Не могу.

Включив громкую связь, я бросил телефон на колени, нажал на газ и выехал из гаража на улицу.

– То есть как – не можешь?

– Она никого не слушает, никого к себе не подпускает. Несет какой-то бред.

– Например? – нахмурился я, разгоняясь.

Я ужасно боялся, что Эйвери не проснется или проснется, но не вернется ко мне. О других возможных проблемах я до сих пор не думал.

– Доктор назначил компьютерную томографию? Может, у нее гематома? – спросил я, с усилием сглотнув. – А вдруг кровоизлияние? Нужно, чтобы он сделал анализы. Прямо сейчас.