Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет) - Дональд Карсон

Перед тем как увидеть славу Господню, Моисей получил повеление принести на гору две каменные скрижали взамен разбитых (34:1). Явившись Моисею на вершине горы, Бог провозгласил, что Он есть не только прощающий вину и преступление и грех (7; ср.: 33:19), но и не оставляющий без наказания (7; ср.: 32:34). Откровение о Божественных качествах, данное Моисею, настолько важно, что этот отрывок получил резонанс в шести других местах Ветхого Завета (Неем. 9:17; Пс. 85:15; 102:8; 144:8; Иоил. 2:13; Ион. 4:2). Здесь, в драматической обстановке, мы сталкиваемся со словесным выражением двух важнейших качеств Божественной природы. Это те самые качества, которые уже были проявлены в деяниях Бога, направленных на благо израильтян при выходе из Египта. Более того, в них заключена сущность новозаветного понимания смерти и воскресения Христа; мы прощены Богом, потому что Христос понес наказание за наши грехи.

Отвечая на это поразительное откровение, Моисей просит, чтобы Бог пошел со Своим народом, простил его грехи и сделал его Своим наследием (9). И тогда Бог возобновляет завет со Своим народом. Условия завета (перечисленные в 34:11—26) имеют близкое сходство с повелениями последних двух разделов «книги завета» (23:14–33), если не считать того, что они следуют в обратном порядке. Моисей снова записывает обязательства завета (27; ср.: 24:4). И наконец Бог пишет на скрижалях слова завета, «десятисловие» (28; ср.: 20:3—17).

Когда Моисей спускался с горы после встречи с Богом, его лицо сияло (29). Израильтяне так встревожились, что Моисею пришлось их успокаивать — сначала старейшин, а затем и всех остальных. В конце концов, вручив им Божьи заповеди, Моисей закрыл свое лицо покрывалом (33).

Примечания. 34:9 Это первый случай, когда израильтяне прямо названы Божьим наследием. 28 Хотя лицо, к которому относится глагол «написал» ясно не обозначено, из 34:1 можно вывести заключение, что скрижали были написаны Богом. В древнееврейских текстах нередко наблюдается изменение лица глагола без ясного указания на эту замену.

34:34—35 Моисей покрывает свое лицо. Эти стихи тесно связаны с 34:30–33. В них отмечено то, что происходило всякий раз, когда Моисей общался с Богом. Покидая божественный придел, Моисей передавал слово Божье народу, а затем закрывал свое лицо покрывалом. Его сияющее лицо было для народа знаком того, что он действительно встречался с Богом.

35:1 — 40:38 Сооружение и установка скинии

35:1–36:7 Приготовления к постройке скинии

Вслед за возобновлением завета Моисей собрал весь народ и напомнил ему о необходимости соблюдать субботу (2—3; ср.: 31:15). Поскольку суббота была знамением завета между Богом и израильтянами, было чрезвычайно важно воздерживаться от любых дел в седьмой день недели. Теперь Моисей мог передать полученные им ранее повеления о постройке скинии и о назначении священников. Затем Моисей просит народ сделать приношение Господу, чтобы собрать материалы, необходимые для изготовления скинии и связанных с нею предметов (4—9); это было исполнением повеления, данного Богом Моисею (25:1–7). Потом следует призыв к мастерам начать работы (10) и перечисление различных предметов, которые необходимо изготовить (11—19). В 35:20—29 описывается щедрый отклик народа на призыв Моисея (ср.: 35:4–9). Заметьте, что особое внимание уделено работе женщин, которые пряли шерсть (25–26); их природные способности и умения были посвящены служению Богу. Все израильтяне проявили такую щедрость, что позднее пришлось остановить этот поток даров (36:3—7).

Во исполнение прежнего Божьего повеления (31:1—6) руководителями работ были назначены Веселиил и Аголиав, которых Господь наградил мудростью и умением (35:30 — 36:2). Они были не только талантливыми мастерами, но и обладали способностью учить других (35:34).

36:8 — 39:31 Устройство скинии и изготовление священных одежд

Большая часть этого раздела имеет сходство с предыдущими фрагментами Исхода. Мы находим здесь отчет об исполнении повелений, данных Богом Моисею во время его первого пребывания на Синае (25:1 — 31:18), почти дословно их повторяющий (см. таблицу). Сходство между повелениями и исполнением указывает на то, что народ повиновался Богу «в точности». Все было сделано именно так, как было приказано Моисею. Лишь изредка Божьи повеления (но не исполнение) содержат дополнительные указания, касающиеся использования какого–то определенного предмета (см., напр.: 30:6—10; 30:18—21).

Помимо демонстрации точного исполнения Божьих повелений, повторение этих подробностей проливает свет на значение скинии как обители Бога. Повторение, которое может показаться некоторым читателям утомительным, было приемом, с помощью которого древний автор привлекал внимание к важным темам.

Порядок перечисления предметов здесь немного отличается от того порядка, в котором Бог излагал свои повеления Моисею (гл. 25 — 30). В первоначальной последовательности заметно стремление поставить на первое место наиболее важные предметы, тогда как здесь отражена их очередность в момент установки скинии (ср.: 40:2–8,12–14; 17–33). Согласно приведенной описи драгоценных металлов, их вес представляется весьма внушительным (около тонны золота, четыре тонны серебра и две с половиной тонны меди). Впрочем, для того времени в этом не было ничего необычного.

39:32—43 Моисей проверяет работу

Как только работа была закончена, все предметы были принесены Моисею для осмотра. Приведенный здесь список предметов совпадает с последовательностью их представления в 31:7–11 и 35:11–19. Когда Моисей увидел, что все сделано именно так, как повелел Бог, он благословил народ (43). Теперь все было готово к тому, чтобы Моисей поставил скинию.

40:1—33 Установка скинии

Бог дает последние повеления об установке и освящении скинии и ее принадлежностей (1–11) и о возведении Аарона и его сыновей в сан священников (12—15). Мы видим, что Моисей исполнил часть этих повелений немедленно. (Рассказ о посвящении Аарона и его сыновей следует искать в Лев. 8:1–36.) Послушание Моисея подчеркнуто многократным использованием выражения как повелел Господь Моисею (16,19,21,23,25,29,32). Скиния была поставлена в первый день первого месяца второго года (17), как раз в то время, когда народ должен был праздновать первую годовщину своего спасения из Египта (ср.: Чис. 9:1–5).

40:34–38 Слава Господня наполняет скинию

Когда все было закончено, облако покрыло скинию и слава Господня наполнила ее (34). Отныне Бог обитал среди Своего народа. Скиния стала скинией собрания (35), заменив шатер, который прежде использовал Моисей (ср.: 33:7—11). Новая скиния отличалась тем, что Бог пребывал внутри, а Моисей должен был оставаться снаружи (35), тогда как прежде Моисей входил в скинию, а Бог оставался у входа (33:9). Присутствие Бога в виде облака и огня над скинией было зримым для всех. Это облако указывало израильтянам путь во время их путешествия (36—38). Сообщением о милостивом присутствии всемогущего Бога среди народа Израиля книга Исход завершается.

ТРЕТЬЯ КНИГА МОИСЕЕВА. ЛЕВИТ

Введение

Название

Заглавие этой книги в еврейской Библии происходит от начального слова ее текста — wayyigra' — «И воззвал [Господь]». Название Leviticus взято из греческого и латинского переводов евр. Библии. Несомненно, такое заглавие выбрано в соответствии с содержанием книги; в ней много постановлений, прямо относящихся к занятиям священников из колена Левина. Однако такой выбор представляется все же не совсем оправданным по двум причинам. Во–первых, священниками становились не все левиты, а только те, которые происходили из одной семьи этого священного колена. Во–вторых, большая часть книги была призвана наставлять народ (а не только священство) по всем вопросам, касающимся религиозного служения, семейных отношений, социальной, общинной жизни и так далее. Таким образом, Книга Левит имела одинаковую ценность как для «общины», так и для «священства».

Авторство и время написания

Книга Левит является составной частью откровения, данного Моисею Богом вскоре после исхода еврейского народа из Египта, когда он раскинул шатры у святой горы Синай. Явного указания на то, что книгу написал сам Моисей, нет (ср. как атрибутируются некоторые части Пятикнижия, напр.: Исх. 24:4,7; Чис. 33:2). Однако сторонники традиционной датировки обыкновенно настаивают на том, что даже если она и не написана самим Моисеем, то ее непременно должен был «редактировать» кто–то из ближайшего окружения законодателя. Следует отметить, что книга отличается стройной, рациональной и тщательно продуманной композицией.

Между тем критическая библеистика продолжительное время утверждала, что Книга Левит возникла в жреческих кругах и состоит из предписаний жрецам второго Храма. Таким образом, вместе с другими частями Пятикнижия и эту часть приписали документу «Р» («Р» — аббревиатура от так называемого «Priest Code», «Священнического кодекса», датируемого приблизительно 500 г. до н. э. — Прим. пер.), то есть более поздним, гипотетическим источникам Пятикнижия. Однако сторонники этой точки зрения вынуждены согласиться, что «Р» включает в себя разнообразные письменные документы, происхождение которых можно отнести и к значительно более раннему периоду, нежели период вавилонского пленения. Само собой разумеется, что время окончательной «редакторской» правки текста нельзя считать указанием на дату первоначального составления оригинала. Более того, известные доказательства более поздней датировки, так называемого «жреческого» материала не являются достаточно убедительными. Пространные, детально разработанные правила для священнослужителей и описание святилищ были известны культурам Ближнего Востока значительно раньше эпохи Моисея, и, стало быть, нет никаких оснований относить их к позднейшему периоду истории Израиля. Сравнение постановлений, изложенных в Книге Левит, с параллельными местами в Книге Второзакония и других частях Ветхого Завета указывает на вероятность более раннего происхождения текста Книги Левит. Если бы эта книга была написана почти на тысячу лет позднее своего литературного оформления, то ей удалось бы избежать анахронизмов, между тем они наличествуют в книге в форме вариантов терминологии, вышедшей из употребления в более поздние периоды. По этой и некоторым другим причинам известные богословы датируют происхождение письменного источника Книги Левит значительно более ранним периодом, нежели эпоха пленения, хотя, правда, и не обязательно эпохой Моисея.