Властелин Колец: Две Крепости - Джон Толкин

Книга четвертая

Глава 1

Приручение Смеагола

— Ну, хозяин, попали мы в переделку, — сказал Сэм Гэмджи. Он понуро стоял рядом с Фродо и, наморщив лоб, вглядывался в сумрак.

Был третий вечер с того дня, как они бежали от Братства; они почти утратили счет часам, во время которых карабкались и пробирались среди голых склонов и скал Эмин-Муила, иногда возвращаясь, обнаружив, что дальше пути нет, иногда замечая, что шли по кругу и были в этом месте несколько часов назад. Но в целом они упрямо пробивались на Восток, держась как можно ближе ко внешнему краю этой необычной холмистой страны. И всякий раз оказывалось, что внешний край, крутой и высокий, совершенно непреодолим и хмуро смотрит на расстилающиеся далеко внизу равнины. За их неровными краями лежали серовато-синие болота, где ничего не двигалось и не было видно даже птицы.

Хоббиты стояли теперь на краю высокого утеса, голого и мрачного. Его подножие было окутано туманом; за ним тянулось неровное плоскогорье, над которым низко нависли быстро движущиеся облака. Холодный ветер дул с Востока. Ночь собиралась на бесформенных землях перед ними; болезненная зелень болот чередовалась с мрачными бурыми пятнами. Далеко по правую руку терялся в тени Андуин, прежде весело блестевший в лучах солнца. Но хоббиты не смотрели ни на Реку, ни на Гондор, ни на земли людей, где остались их друзья. Глаза их были устремлены на Юго-Восток, где в сгущающейся ночи виднелась темная черта, как далекая полоса дыма. Вновь и вновь крошечная красная искорка вспыхивала там, на краю земли и неба.

— Ну и дела! — сказал Сэм. — Единственное место на свете, на которое мы никогда не захотели бы взглянуть по доброй воле, — а ведь именно туда мы стараемся попасть! И никак не можем это сделать. Похоже, мы вообще выбрали неверный путь. Мы не можем спуститься, а если даже и спустимся, то окажемся в отвратительном болоте. Тьфу! Вы чувствуете этот запах? — Он принюхался.

— Да, — ответил Фродо не двигаясь; глаза его по-прежнему были устремлены на темную полосу и вспыхивающее там пламя. — Мордор! — тихо произнес он. — Если уж я должен идти туда, то хочу сделать это как можно быстрее и покончить с этим! — Он вздрогнул. Холодный ветер был полон запахами холодного гниения. — Ну, — сказал он, наконец отведя глаза, — как бы то ни было, нельзя торчать здесь всю ночь. Нужно найти укрытие и сделать привал; может, завтра мы и сыщем дорогу.

— Или послезавтра, или послепослезавтра, — пробормотал Сэм. — Или вообще никогда. Мы пришли неверным путем.

— Моя судьба — в том, чтобы идти в Тень, так что путь непременно найдется, — сказал Фродо. — Но что принесет он мне, добро или зло? Наша надежда — в том, как быстро мы будем продвигаться. Задержка лишь на руку Врагу. А мы уже три дня топчемся на месте. Неужели нас сковала воля Темной башни? Я все время ошибаюсь. Надо было давно расстаться с отрядом и идти на Юг по дороге к проходам в Мордор. А теперь нам уже не вернуться назад: весь восточный берег кишит орками. Каждый прошедший день — это потеря драгоценного времени. Я устал, Сэм. Я не знаю, что нам делать. Сколько пищи у нас осталось?

— Только… Как это называется?.. Только лембас, господин Фродо. Прекрасная еда. Но столько дней подряд… Когда я впервые его попробовал, то подумал, что в жизни ничего другого не захочу. А теперь хочу: кусок простого хлеба и кружку пива… или хоть полкружки! Я тащу с собой кухонную утварь, а что толку? Даже костер сложить не из чего. И нечего варить, нет даже травы!

Они повернули назад и спустились в каменную лощину. Заходящее солнце спряталось за тучи, быстро сгущалась ночь. Всю ночь они провели в убежище среди высоких выветренных скал, ворочаясь от холода с боку на бок. Но здесь они, по крайней мере, были защищены от восточного ветра.

— Вы видели его снова, господин Фродо? — спросил Сэм наутро, пока они сидели, дрожа от сырости, и жевали куски лембаса.

— Нет, — ответил Фродо. — Я ничего не слышал и не видел уже две ночи.

— А я видел, — сказал Сэм. — Брр! Как мне надоели эти глаза! Но может, мы наконец сбили со следа этого мерзкого слизняка. Голлум! Я этот Голлум ему в глотку затолкаю, дайте только дотянуться!

— Надеюсь, тебе не придется, — сказал Фродо. — Не понимаю, как он находит наш след. Может, он действительно потерял его? На этой сухой земле следов почти не остается, да и запаха тоже.

— Будем надеяться, — согласился Сэм. — Хочется избавиться от него по-хорошему.

— Мне тоже, — кивнул Фродо. — Но не он — моя главная забота. Я хочу сойти с этих холмов! Я их ненавижу. Чувствую себя голым среди них: между мной и Тенью — только мертвые равнины. А в этой Тени — Око. Идем! Сегодня мы обязательно должны спуститься!

Но вот прошел полдень и стал надвигаться вечер, а хоббиты по-прежнему блуждали среди скал и не находили выхода.

Иногда в тишине этой дикой страны им чудились за спиной слабые звуки: падение камня, еле слышный шаг плоской ноги, ступившей на скалу. Когда они останавливались и прислушивались, не было слышно ничего, кроме ветра. Но даже этот звук напоминал им дыхание, со свистом вырывающееся сквозь острые зубы.

Весь день они двигались вдоль внешнего хребта Эмин-Муила. Тот постепенно отклонялся к Северу, и вдоль его края теперь тянулась широкая неровная полоса изломанных и выветренных скал. Время от времени ее пересекали ущелья, круто обрывавшиеся в неведомую глубину. Чтобы отыскать проход между этими утесами, встречавшимися на пути все чаще, Фродо и Сэм вынуждены были мало-помалу уклоняться влево, подальше от края обрыва, и не заметили, что на протяжении нескольких последних миль местность постепенно понижалась.

Наконец они остановились. Хребет резко поворачивал на Север, где его прорезало глубокое ущелье. На дальней стороне ущелья он снова взмывал ввысь на много саженей — гигантский серый утес, как будто обрезанный ударом ножа. Идти дальше было нельзя, надо было сворачивать на Запад или на Восток. Но путь на Запад сулил только новую задержку: так они возвратились бы в самое сердце холмов. Восточный же путь вел к обрыву внешнего края.

— Ничего не остается, как спуститься в это ущелье, Сэм, — сказал Фродо. — Посмотрим, куда оно ведет!

— Готов поклясться, что ни к чему хорошему! — заметил Сэм.

Ущелье было длиннее и глубже, чем казалось. Спустившись немного, хоббиты увидели несколько скрюченных изможденных деревьев — первые деревья, попавшиеся им за последние дни: по большей части березы, иногда лиственницы. Большинство деревьев иссохло на восточном ветру до самой сердцевины. Когда-то, во дни не столь суровые, в ущелье этом были заросли, но теперь уже через пятьдесят ярдов деревья кончились, хотя старые пни торчали до самого подножия утеса. Дно ущелья, тянувшееся вдоль старого скального разлома, было усеяно битым камнем. Когда хоббиты добрались до его конца, Фродо наклонился и заглянул через край обрыва.