Однажды, в галактике Альдазар - Алиса Чернышова

“Потяните время, как можете. Ещё немного. Ждите указаний.”

“Принято”.

— Хватит развлекаться! Мы не для того здесь собрались.

Кат сплюнула кровь.

— Кстати, об этом. Ребят, а для чего вы тут собрались-то? Ну, то есть, если серьёзно. Чего вы хотите?

Главный на этой шизо-вечеринке подошёл и грубо схватил Кат за волосы, заглядывая ей в глаза.

— Чего мы хотим? Наказать убийц. Не позволить им жить в своё удовольствие на вершине мира и трахать своих подстилок, пока наши родные мертвы.

А, ну да, точно.

— Они рассказывают нам бред, что у них не было выбора, но он есть! Он есть всегда!

— Они просто чудовища, прикрывающиеся слезливыми историями. Чудовища, захватившие власть! Они должны быть уничтожены!

— Но не просто так. Они должны испытать то же, что и мы!

Ну-ну.

Конечно, бесить их — плохая идея. С другой стороны, всё равно надо тянуть время, а значит, болтать. Так почему бы и не правду?

— Ребят, у меня для вас есть несколько реально плохих новостей. Во-первых, нравится вам это или нет, но моды в Коалиции годами жили в грёбаном кошмаре, который, возможно, не снился никому из вас. Во-вторых, ваши родных убил Эласто. Со своим окружением, со своей системой, с рьяными поклонниками генетической разумности и прочего бреда. Именно они отдали приказ, именно они это одобряли, что делает их реальными убийцами. А вот если начать копаться в сортах побочных вин, то можно дойти до странных штук. Ну вроде всего этого дерьма с гвадским правительством, которое годами финансировало альданские лаборатории. Те самые, где над людьми издевались так, как только хотели, где насиловали детей и превращали их в машины для убийств, где разумных существ превращали даже не в солдат, а просто в вещи. И вы в своей милой и няшной Гваде платили за этот фестиваль!

— Эти твари — не люди!

Ну да, вот так круги и замыкаются.

— Тогда логично, наверное, что вы для них не люди тоже.

Удар.

Ладно, может, ей действительно стоило бы обновить навыки переговорщика. Но пошли они в жопу со своим больным на голову бредом.

— Хватит играть! Мы должны показать всему миру, как прикончим эту тварь.

Кат перевернулась на спину и сплюнула кровь.

— Так что, сейчас будет веселье? Вы уж тогда расскажите напоследок, кто вам помог сюда добраться. И кто надоумил…

— Молчать!

Ага, значит, кто-то надоумил.

Кат прикинула, как бы так поставить вопрос, но…

“Перестаньте задавать вопросы, выиграйте себе пять секунд и перекатитесь на три метра на ваши тридцать.”

Ладно, предположим…

“Я увешана гирляндами.”

“Знаю, ничего не бойтесь.”

“Я не боюсь, просто предупреждаю.”

“Да, я уже понял, что не боитесь. В том-то и проблема… Сейчас!”

Кат извернулась, как учили, и со всей дури врезала одному из любителей справедливой мести ногой в лицо, второй — лбом в пах.

Понятное дело, что боевые скафандры защитили их от серьёзных повреждений, но заминки хватило, чтобы она перекатилась в заявленную позицию. Они рванули за ней, но вокруг неё активизировался лазерный щит.

— Эти уроды вернули контроль над виртом!

— Взрывай!

— Активатор не работает! Они перекрыли нам сигнал!

Что же, это многое объясняет. Значит, ждём кавалерию, то есть, штурмовой космодесант…

Бабах! Дверь снесло, и знакомо-незнакомый голос с узнаваемой интонацией сказал:

— Тук-тук.

Ага. Ну что, тоже вполне себе кавалерия.

Он вошёл. Оскал на его губах, и горящие алым глаза, и общий фон хищного безумия — всё это настолько напомнило первую их встречу, что Кат испытала… смешанные чувства.

Она любила Родаса в его нормлаьном агрегатном состоянии — доброго, немного занудного, мягкого и спокойного. Но от этой его стороны по её спине бежала волна жара, обжигая.

— Привет, мальчики и девочки, — сказал Родас. — Слышал, вы скучаете за своими родными и близкими. Не расстраивайтесь, скоро я организую ваше счастливое воссоединение. Надо объяснять, где именно? А то я не очень силён во всех этих посмертных теориях, уж извините.

Ну да. Тёмная сторона Родаса, как всегда, охрененно красноречива.

Террористы смотрели на него, как сказочные бандерлоги на удава.

Оскал Родаса стал чуть шире, приоткрывая клыки. Он развёл руки в приглашающем жесте.

— Ну что же вы? Вы этого хотели. Так сильно хотели. Вот он я. Чего вы ждёте?

Первым разморозился, предсказуемо, их главный. Он выстрелил в Родаса, но не попал, понятное дело: тот уклонился легко, почти играючи.

— Теперь моя очередь, — сказал он, смазанной тенью бросаясь вперёд и возникая в шаге от главаря. Родас почти ленивым движением запустил мстителя в полёт к стене. — И знаешь, я не собираюсь делать это быстро. Нет, не собираюсь, так что не надейтесь: быстро вы не умрёте.

Они разлетались в стороны, как мясные кегли. У Родаса не было с собой наручников, но он решил этот вопрос со свойственной ему в этом состоянии креативностью... В том смысле что сломанными конечностями особенно не помахаешь.

— Ты чудовище!

— О да, ещё какое! — подтвердил Родас радостно. — Но знаешь в чём шутка?

— В чём?

Родас медленно расплылся в улыбке и наклонился к лицу главаря.

— Ты не лучше. Ты думаешь, что лучше, ты так хочешь в это верить, но нет… Нет. Я смотрю на тебя, в твою голову, в твою суть, и я тебя узнаю. Потому что одно чудовище всегда узнает другое. И знаешь, я тут подумал, что не оставлю это просто так. Я сделаю всё, чтобы ты тоже это увидел… Ради такого дела я попрошу ари Гипнос показать тебе тебя. И я буду улыбаться, слушая, как ты кричишь.

Твою мать. Что он делает со своим голосом, что так пробирает?!

Впрочем, в этот момент Родас перевёл взгляд на неё, и Кат поняла: сейчас ей придётся узнать это на своём личном опыте.

— Теперь ты, — буквально пропел он, не отводя взгляд.

Твою дивизию, мозг. Ты не должен подбрасывать эти пошлые картинки!

Родас текуче поднялся на ноги, парой небрежных, почти ленивых движений отключил тех мстителей, что ещё были в сознании, и стал медленно приближаться к ней.

У Кат это зрелище вызвало очень смешанные чувства: она одновременно была немного напугана, восхищена (она, оказывается, успела забыть, как хищно и опасно выглядит эта машина для убийств в состоянии слегка слетевших тормозов), а ещё… Ни время, ни место вообще не располагали, но она