Свобода и Магия - Максим Вишневенко

— Ты на склонах горы Броккен, кайнцаубер, — её голос был по-матерински заботлив, — Все, кто приходят сюда с добром, добро и получают. Но есть проблема, что с большим миром связь здесь происходит по-старинке, при помощи совиной почты.

— Это как?

— Если ты знаешь адресата, то ты пишешь ему письмо, говоришь сове имя этого волшебника, и она его находит, — тут уже и Марта доела суп, — Это если кратко.

— А если человек не волшебник? — с надеждой в голосе произнёс Рудольф.

— Тогда есть некоторые трудности, — усмехнулась Брунгильда, — Совы это волшебная почта.

Рудольф поставил локти на стол и опустил в ладони лицо. Он всем своим рассудком желал, чтобы сказки, которые ему читали в детстве оказались правдой, ведь если в мире есть волшебство, то это просто прекрасно! Но сейчас сам испугался, что если и впрямь оказался в какой-то сказке, но эта сказка приведёт его к смерти, потому что в его памяти их было слишком много. И большинство из них беспощадны.

— Можно я пройдусь? — он не смог доесть суп, хотя тот и был чертовски вкусен.

— Это может быть опасно, — заметила Брунгильда.

— Я читал в детстве сказки, я знаю, как себя вести, — юноша порывисто встал с табурета.

Женщина кивнула в сторону двери:

— Только в лес не уходи, там я ничем помочь не смогу. Быстро, по крайней мере.

Он глубоко вздохнул и на ватных ногах вышел из комнаты. Брунгильда тут же вызвала домового эльфа и приказала ему следить за этим несчастным кайнцаубером, чтобы его никто не обидел.

Когда эльф отбыл, она повернула голову к Марте:

— Несколько дней назад я разговаривала с неким цаубером Виктором Шваницем, он мне говорил, что тебя похитили французы.

— Фройляйн Кристина фавр де Поль и герр Филипп Лестрейндж, — кивнула та, — Бабушка, а это тот же Виктор, с которым у тебя была любовь, когда маме было столько, как мне?

— Да, деточка, — она погладила рукой по голове девочку, — Мы с ним были близки, но это не значит, что когда любовь проходит, надо рвать все отношения с человеком. Виктор хороший цаубер, хоть и верный сын отечества, — она отпила чай и грустно добавила, — Которое его предало.

— Значит, ты всё знаешь? Что сначала фрау Арслан меня с Гельмутом и Матиасом забрала из поместья?

— Знаю, все эти турецкие няни всегда мне казались плохой идеей, — она серьёзно посмотрела на Марту и обняла её, — Моя девочка, ты хорошо держишься, несмотря на всё, что с тобой случилось, — она чмокнула её в макушку.

— Мне положено. — совершенно серьёзно произнесла Марта, — Я теперь старшая в семье.

— Есть ещё твой дядя Валерий.

— Его убила фройляйн Фавр де Поль, — девочка подняла взгляд и посмотрела внимательно на бабушку.

Выражение лица той было очень хитрым.

— Дорогая, я не зря верховная брокенская ведьма, — улыбнулась она, — Я чувствую всех, кто мой родственник, и Валерий жив. И Матиас с Гельмутом тоже.

Марта кивнула, вынула медальон, висевшей на цепочке у неё на шее — металл того был светлым:

— Но почему фройляйн Фавр де Поль так сказала?

— А что она тебе говорила?

— Что магия иссякает, и что, как говорил дядя Валерий, техномагия единственный способ выжить цауберам в её стране. И что дядя Валерий что-то такое натворил, что по-суду она вынуждена была его казнить.

— О, узнаю Валерия, он всегда был идеалистом, — улыбнулась Брунгильда, — И думаю, что это их план, мне почему-то кажется, что это он придумал, чтобы она всем говорила, что казнила его, а у него стало больше возможностей.

— Возможностей для чего? — Марта с любопытством посмотрела на бабушку.

— Для того, чтобы действовать, — она поцеловала девочку в лоб, — Я думаю, после гибели твоих родителей он решил, что опасность может угрожать и ему, и его замыслам. А потому выбрал такой способ скрыться. А как к тебе относилась эта Фавр де Поль?

— Она была очень добра со мной, — ответила девочка, не задумываясь, — Я сначала испугалась, когда она пытала фрау Арслан в соседней комнате, когда я поила какао герра Лестрейнджа, я подумала, что она и со мной что-то плохое сделает, но нет. Она говорила, что я могу отправиться в Руан в поместье дяди, когда мы заберём папины записи из его кабинета, — и тут Марта словно осознала, что именно Кристина говорила ей, потому на её глазах проступили слёзы, — Она хотела меня отправить к дяде, да?

— Что мне рассказывал Виктор о Кристине Фавр де Поль, то она явно такая же идеалистка, как и твой дядя Валерий, не смотря на то, как она порой поступает со своими противниками, — улыбнулась Брунгильда, — А вы отправились в ваше поместье за записями твоего отца?

— Да, — кивнула Марта, — Вот они, — она засунула руку в карман своего платья и вынула оттуда небольшую флешку, держа её на ладони.

— Положи в карман, — улыбнулась её бабушка, — А то пропадут.

— Да, я знаю, — снова кивнула девочка и спрятала флешку обратно в карман.

— А в сумке той что? — женщина кивнула в сторону лавки, где лежала большая сумка, с которой Марта и Рудольф выпали из камина.

— Там большая тетрадка, с черновиками папы, он там часто давал нам рисовать. А фройляйн Фавр де Поль и герр Лестрейндж подумали, что это и есть записи. А может мне тогда отправиться к дяде сразу? — в голове девочки прозвучала надежда.

— Дорогая, я не знаю, насколько безопасно будет тебе у него, — покачала головой Брунгильда, — Здесь тебя точно никто не тронет. С твоего позволения я узнаю у моего друга Виктора последние новости в большом мире?

Марта задумалась:

— А ему можно доверять?

— Про тебя я ему не расскажу, но доверять ему можно. Он был бы счастлив торжеству техномагии и в Германии, и во Франции. Но в окружении него есть много цауберов, которым нет веры.

— Я люблю тебя, бабушка, — девочка обняла женщину и прижалась к ней.

— Я