П. Ш. - Дмитрий Хара

– Более наглядно было бы сказать, что я пережил клиническую смерть.

– Ты? Смерть? Когда? Что с тобой было? – Катя не на шутку взволновалась. – Говорят, у некоторых после нее слегка крышняк съезжает. Может, в этом все дело?

– Получилось случайно. А потом я понял, что случайностей не бывает… Тебе никогда не хотелось познать жизнь в ее первобытной сущности? Когда она не дается сама собой? Еда не лежит на полках, ее нужно найти, воду добыть, тепло заслужить? Не хотела познать край своих возможностей и зайти за него?

– Нет, Олежа, бог миловал, – сказала она, а потом, подумав, добавила: – Женщины, наверное, по-другому устроены, они не создают блага цивилизации, они защищают их. У женщины трудно отнять то, что она уже имеет. Женщина не любит начинать с нуля. Мы более консервативны. Если бы этот мир принадлежал только мужчинам, он каждый год сносился бы и строился заново. Наше дело беречь то, что создаете вы, мужчины. Мы создаем только в том случае, если не научились беречь. Если я была бы мужчиной, наверное, сказала бы, что это круто.

Они с задумчивостью кушали роллы и суши, смотрели друг на друга, улыбались, думали о чем-то своем. Олег подлил Кате еще шампанского.

– Слушай, Олег! А если бы я не поехала с тобой сегодня? Что бы ты со всем этим делал? – вдруг спросила Катя.

– Ну, во-первых, я был уверен, что все получится… и, в общем-то, этого достаточно. Хотя я попросил, что если мы не появимся до половины седьмого, весь этот заказ отдать первой вошедшей влюбленной парочке.

– Как романтично… Хорошо, что ты был уверен. Я-то уж точно не была уверена. А теперь, после этой милой новости о том, что ты можешь пропасть в любую минуту неизвестно на сколько, опять не уверена, что правильно сделала, согласившись на встречу с тобой. Если тебе нужна жена декабриста, которая будет ждать своего героя и складывать в стопку неотправленные письма, то это точно не я!

– Ты сказала – жена? – широко улыбнувшись, уточнил Олег.

– Ну, ты же знаешь, это образное выражение! – немного смутилась Катя.

– А если бы я взял тебя с собой?

– Отдохнуть с тобой я, может, и хотела бы, но, правда, не на таких условиях, как собрался это делать ты, извини.

– Да. Я понял. Ладно, давай пока оставим разговоры о будущем. Вернемся ко дню сегодняшнему. Нам уже нужно выезжать.

– Куда? Разве это не вся программа на вечер?

– Нет. Программа еще впереди. Мы просто перекусили.

Олег и Катя вышли из помещения ресторанчика под завистливые взгляды официанток. Кате это явно нравилось.

Олег повел машину через Биржевой и Дворцовый мосты на Невский, через разворот ушел налево на канал Грибоедова, переехал через Фонтанку и без пяти семь они уже стояли у входа в Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию имени Штиглица, или просто у «Мухи».

– Ты что, в студенты подался? – с удивлением спросила Катя. – Или к студенткам? Зачем мы здесь? Можешь объяснить наконец-то? Это не театр, не кино.

– Если хочешь совсем честно, то я и сам не знаю конкретно, что тут будет, но уверен, что будет интересно.

– Ладно. Придется поверить тебе, в благодарность за чудесный ужин, – Катя чмокнула его в щеку.

«Вот как, оказывается, легко исправляются привычки», – подумал про себя Олег.

Подошла Анна. Олег познакомил их. Девушки с любопытством оценили друг друга.

– Аня, может, ты объяснишь, что нам предстоит делать здесь, в мекке дизайнеров?

– С удовольствием объясню, Катя! Олег заказал для вас мастер-класс по стеклодувному ремеслу.

– Какому ремеслу? Да я даже шарики надувать не умею! – смеясь, проговорила Катя.

– Вот и пришло время научиться! – ответила Анна и повела их за собой.

Они прошли за Анной мимо будки со строгими охранницами, потом вышли куда-то во двор, прошли через него и оказались у здания, земля возле которого была усыпана разноцветными стекляшками, а на металлических трубах висели разноцветные стеклянные колбы. В окно было видно, что на первом этаже работает кузница.

Они стали подниматься наверх, по лестнице, где пахло огнем и железом. Анна повела их на третий этаж, где располагался небольшой выставочный зал. Девушка по имени Наталья, назвавшись их гидом, провела их туда. От блеска стекла разных форм и цветов рябило в глазах. Цветы с тончайшими стебельками, огромные вазы причудливых форм и расцветок. Тончайшая посуда, насекомые и птицы – все было подвластно мастерам стеклодувного дела. Катя восхищенно смотрела и даже трогала некоторые из них.

После такой вдохновляющей экскурсии Наталья отвела их в мастерскую, где работали стеклодувы. Ими оказались мужчины, многим из которых было за сорок, а то и за пятьдесят лет. Человек восемь. Они сновали с поразительной сноровкой, держа на кончиках длинных трубок расплавленные шары из стекла.

Большую часть помещения занимали печи. В одной из них стекло варилось, в других, называемых «кукушками», как пояснила Наталья, проходил как раз разогрев стекольной массы и одновременно придание ей нужной формы.

Их познакомили с мастером по имени Николай. Николаю было около пятидесяти лет. Седовласый и поджарый, с широкой улыбкой и внимательными глазами, одетый в полосатую рубашку, он больше был похож на биржевого брокера из американских фильмов.

– Тут все просто! – пояснял весело он. – В большой печке варится стекло, в двух котлах. В одном – стекло прозрачное, в другом – цветное. Цвет меняется в зависимости от солей металлов, которые в него сыплют. Каждый день – цвет разный. Вот сегодня вам повезло попасть на медовый!

– А как эти металлы сыплют в стекло? – с искренним интересом спросила Катя.

– А очень просто! Вон – видите ящик с песком? – Николай указал на ящик, стоящий в углу мастерской. – Как думаете, для чего он?

– Пожары тушить, – предположил Олег.

Николай рассмеялся.

– Нет, это шихта – кварцевый песок с добавками, из которого стекло и делают! Вот Василий Степанович в начале своей смены, ночью, и колдует, добавляя туда разные химикаты. Но это очень тонкий процесс! Там много премудростей и профессиональных секретов.

– А как получаются разные пятнышки и полоски цветные внутри стекла? Я видела у вас на выставке! – снова поинтересовалась Катя.

– Один из способов я вам покажу, пойдемте за мной.

Николай подвел их к стеллажам, на которых лежали различные прутья из стекол, битое разноцветное стекло, маленькие стеклянные кружочки с «цветочками» внутри.

– Вот, выбирайте! – с гордостью произнес он, показывая на круглые металлические коробочки, в которых, как драгоценные самоцветы, блестели и переливались разными цветами осколки цветного стекла.

Катя выбрала красно-оранжево-желтую гамму.

– А это что такое? И как это делают? – спросила она, указав рукой на маленькие стеклянные шайбочки с цветами внутри.

– Это тоже для украшения! – ответил Николай и сыпанул горсть таких стеклышек в коробку с теми, что выбрала Катя. – Все очень просто. Сначала делают разноцветные стеклянные нити. Несколько стеклянных нитей спаивают между собой в одну, как провода, и окунают снова в стекло, уже другого цвета. Получается как изоляция в кабеле. Потом нарезают, как колбасу. Все просто. Кто первый?

– Можно, я? – спросила Катя, глядя на Олега.

– Конечно! – ответил Олег. Ему было приятно, что Катю так захватил этот процесс. Он и сам с удивлением и интересом смотрел на все это.

– Тогда вперед! А вы пока понаблюдайте! – сказал Николай, обращаясь к Олегу.

Он повел Катю к той части мастерской, где стояли печи. Она была отделена от другой части ступеньками и перилами и находилась ниже уровнем. Олег встал у перил. От печей веяло жаром. Отблески оранжевого пламени красиво освещали лицо Кати. Николай жестикулировал руками и что-то объяснял Кате. Она кивнула. Он взял трубку и пошел к большой печи, где варилось стекло. На секунду засунул трубку в жерло печи, а точнее, в расплавленную стеклянную массу, быстро вытащил и уверенными шагами направился к «кукушке». Засунув трубку туда и вращая ее, он выдул небольшой пузырь величиной с теннисный мяч, затем присел на стул, стоящий у стены. Справа и слева от стула имелись металлические поручни, на которые он, присев на стул, положил свою трубку, взял в левую руку круглую форму из дерева в виде большой ложки и начал катать взад и вперед трубку правой рукой. Стеклянный пузырь на трубке, находясь в постоянном движении, шипя и дымясь, принимал нужную форму благодаря уверенным и ловким движениям Николая, подправляющего его этой богатырской ложкой. Катя с интересом смотрела на действия мастера.

Затем Николай снова подбежал к большой печи. Катя хвостиком устремилась за ним. Олег волновался, не заденут ли ее другие мастера, которые не прекращали свою работу, бегая вокруг нее, как факиры с огненными шарами, туда-сюда. Дотронуться до такого шарика – все равно, что потрогать лаву.