Костер и Саламандра. Книга вторая - Максим Андреевич Далин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лиэр и генералы заулыбались. Напряжение, которое в Штабе было, когда я вошла, теперь сошло на нет. Вильма с генералами Тоглем и Дорком превратили разнос в деловой разговор — и смотреть на это было очень приятно.
И на Вильму — очень приятно. Чем дольше она жила в этом теле, тем сильнее кукольное тело пропитывалось ею. Мне всё время мерещилось, что её неподвижная фарфоровая маска изменяет выражения, как живое лицо, её стеклянные глаза светились живо и тепло… не знаю, как, но она переставала быть куклой.
Это все чувствовали. Это, мне кажется, и генералы чувствовали: они смотрели на мою королеву — и у них взгляды теплели.
— А у меня новости очень хорошие, — сказала я.
Но договорить мне не дали. Адъютант Лиэра распахнул дверь и сообщил:
— Мессиры офицеры, мессир Валор, барон Тиховодский.
— Мы задержались, мессиры, — сказал Лиэр. — Ничего. Прошу всех остаться. Возможно, новости касаются всех.
Вошёл Валор, элегантный до невозможности, невозмутимый до изумления, с таким видом, будто для него заходить в Штаб Армии было совершенно нормальным делом.
— Добрый день, прекраснейшая государыня, приветствую, мессиры, — сказал он с поклоном. — Полагаю, вы уже ввели государыню и мессиров офицеров в курс дела, деточка? О русалках?
— Нет, — сказала я. — Не успела.
— Тогда немного отложим беседу, — непринуждённейшим образом выдал Валор и щёлкнул крышкой хронометра. — Без минуты три. С нами сейчас свяжутся из Западных Чащ.
Там Клай, подумала я — сердце ёкнуло, пришлось вдохнуть, чтобы спросить спокойно:
— А как назначили время?
Всё остальное я уже поняла: громадное зеркало стояло поодаль от стола, в стороне от окна, чтобы не отсвечивало, рядом с большой картой, на которой воткнутыми флажками на булавках обозначались места боёв. Не просто зеркало. Связное зеркало.
— По телеграфу, — сказал Лиэр.
Мне стало окончательно ясно. По телеграфу — только суть, а в зеркало они хотят показать. Поймали очередную погань, подумала я — и стало очень тоскливо.
И почти тут же я ощутила этот звон натянутой струны внутри Дара: с той стороны зеркала впрямь вышли на связь.
Валор вопросительно взглянул на меня. Ну вот, подумала я, тебя же звали принимать сигнал — ты и принимай. И кивнула, а Валор артистическим движением принял вызов.
Конечно, это был не Клай. Клай был ещё в пути, со своими фарфоровыми солдатиками — и кто мне сказал, что они ехали непременно в Западные Чащи? Их ведь могли и перебросить куда-нибудь на опасный участок… А к генералу Дорку прибудут другие фарфоровые, успела подумать я — я засмотрелась.
Орёл стоял в толпе людей, одетых как попало — в форму без нашивок и вовсе в гражданское платье, но сам орёл носил шинель с нашивками подпоручика-некроманта. Ещё у него красивая светлая чёлка была, а глаза зелёные. И раздвоенный кончик носа. Не просто так, а практически два кончика, которые смотрят в разные стороны. И шикарная улыбка, яркие зубы.
— Ух! — сказал он со своей белоснежной улыбкой и поклонился. — Какая честь видеть вас, прекраснейшая государыня! Какое удовольствие видеть вас, леди-рыцарь! От преданных союзников — жаркий привет, низкий поклон и пожелания всех благ. Здесь у нас междугорская часть вместе с прибережной. Но я присягал вам, прекраснейшая государыня, хоть я и родом из Винной Долины. Квентин из дома Холодной Стали, к вашим услугам. Здравствуйте, мессир маршал.
Виллемина кивнула в ответ на его поклон. Могу поклясться, что она и еле заметно улыбнулась, — не представляю, как ей это удалось.
— Здравствуйте, Квентин, — сказал Лиэр. — Ближе к делу.
— Конечно, мессир, — согласился Квентин. — Как мы телеграфировали, в нашей части, совместно с соседями, гренадерским полком из Голубиного Дола, было разработано принципиально новое оружие особого действия. Я хочу продемонстрировать. Быть может, его можно применять по всему фронту.
— Демонстрируйте, мессир Квентин, — сказала Виллемина. — Это может оказаться весьма важным.
Квентин снова поклонился и сказал кому-то сбоку от зеркала:
— Давай ворону.
Меня как молнией ударило! Я поняла! Но решила посмотреть, что они там придумали, оружейники-самоучки, некроманты-затейники. Если то, что я думаю, — обалдеть.
Квентину протянули дохлую ворону, по-моему, довольно свежую. Он взял её за крылья и растянул в стороны. К животу вороны они привязали какую-то металлическую штуковину, округлую, с ручкой и кольцом на ручке, и от кольца шла тонкая проволока к вороньему клюву.
— Берётся ворона, — сказал Квентин. — Можно вообще-то любую птицу, просто ворон тут много, дохлых, даже стрелять не надо. И чаек. Их летуны, гады, глушат. Парни мне собирают. Так вот, берётся ворона, к вороне цепляется граната. Вот так мы кольцо привязываем. Я обычно так заряжаю штук десять, но ребятам с побережья большой стаей управлять тяжело с непривычки. Учу помаленьку. Это метод государя нашего Дольфа: когда мясо не просто поднимаешь, а ещё обращаешься к следу памяти, приказ ему даёшь. Вы знаете, леди-рыцарь?
— Я знаю, — кивнула я.
Я впрямь знала, но никогда не связывалась. Мне всегда было страшновато туда лезть. Но этот междугорец… вот же отчаянные они там типы!
— Ну вот, — продолжал Квентин. — Обращаешься к следу памяти — и нацеливаешь её на летуна. Чем их больше, тем у гада меньше шансов отбиться. Я с десятком птичек по вечерам дежурю на колокольне храма Путеводной Звезды в Холмах — и мы перехватываем летунов на подлёте. Получили телеграмму — и ошмётки пары летунов запаковали и отправили с санитарным поездом. Вы скоро их получите, леди-рыцарь. Как технология?
Я переглянулась с Валором.
— На грани, — сказал Валор.
— Да бросьте! — фыркнула я. — Великий предок Виллемины так наловчился, что обращался к целым армиям, дерьма тоже… Нам только нужно будет написать инструкции для некромантов на фронте, а вашим курсантам вы здесь объясните.
— Простите, друзья мои, — сказала Виллемина. — Мне кажется, что, как бы то ни было, идея заслуживает внимания, а её использование — награды. Мессир Лиэр, распорядитесь, пожалуйста.
— Государыня совершенно права, — сказал генерал Дорк. — Парню цены нет. Эта метода должна быть поставлена на вооружение по всему фронту.
— Да, — сказал Лиэр. — Мессир Квентин, вы будете награждены. Мне тоже представляется, что это серьёзное оружие, хорошее оружие.
—
