Земляне против политики - Антон Толстых

— Согласен, — ответил Браун. — Этот врач с прыскалкой вызвал у меня ассоциацию с командой доктора Тёрка.

— Да? — спросила Елена. — У меня возникла ассоциация с командой Быкова. Нет, нам сейчас важно другое. Вы обратили внимание на картинки в руках этих пришельцев?

— Допотопное радио. Марсианский треножник, который использовали пришельцы у Герберта Уэллса.

— Вот именно. Они что, изобрели ещё и марсианский треножник? Да ещё и с тепловыми лучами? Для Теслы это обычное дело. Правда, в конце девятнадцатого века о «лучах смерти» ещё не шло и речи. Его двойник поторопился. Ладно, пошли.

— А чай? Пирожки? — переполошился её отец.

Елена пожала ему руку.

— Извини, некогда.

— А вы сейчас не нарушаете семейные ценности? — заметил Браун.

— Нам действительно некогда.

Шерпы Толстой, Дорлеак и Адамс прибыли в Московскую область.

Точнее, это был Одинцовский район. Да-да, именно там мы застукали Сергеевского-старшего. А вот эти люди находятся ближе к тому месту, где должно быть Сколково.

Космонавты уже надели скафандры. Хотя здесь выходит такая странная штука. В те недавние годы мы помнили, что тогдашняя Красная планета (благодаря японскому учёному она уже не совсем красная) окружена углекислым газом. Да вот беда: альтернативцы свободно ходили по нашей планете без скафандров. Наблюдения очевидцев в джунглях Юго-Восточной Азии это подтвердили. Другие припоминали поспешное бегство альтернативцев от кремлёвских курантов. Похоже, в этом случае они тоже дышали нормальным воздухом. А с другой стороны, углекислым газом дышат только растения. Правда, в одном приложении к The Sims 3 фигурируют ростоманы — люди-растения. А это уже совсем другая вещь. В сведения о тогдашней планете вкралась ошибка, огромная ошибка.

Так что прогрессоры надели не совсем скафандры, а скорее защитные костюмы. Сверху этих костюмов были надеты костюмы викторианские. То есть маскировка. На мужчинах были длинные пальто, которые, как выяснил глава агентства, назывались инвернесскими. Такие пальто с пелериной вместо рукавов. Поэтому рукава адаптированных скафандров закрыты рукавами рубашек. Гермошлемы не требуются, а значит шея видоизменённого скафандра позволяет застегнуть воротник пальто. До ступней это пальто не доходит, а значит, поверх защитного костюма надо надеть брюки. Правда, с ботинками неудобно. Ладно, чёрная краска сойдёт.

С котелками и так понятно. Наши современники не буржуи, чтобы носить цилиндры. Прогрессору ступенью выше достался защитный костюм в обтяжку (на основе скафандра «Сокол»), сверху она надела макси-юбку и твидовый пиджак. Волосы уложила в узел. А на голове твидовый пиджак дополнялся копполой. Глава агентства объяснил, что в викторианской Англии копполу носили аристократы.

В общем, агенты приготовились к внедрению.

— А вот наш милый Арсен опять куда-то пропал, — заметила старший агент, отряхнув сумку.

Шерпы прошли на территорию вроде космодрома.

Там возвышались два участка, вокруг них были построены высокие стены. На обоих дверях в эти участки висели таблички:

Осторожно! Космические корабли!

К этим местам примыкали ещё два участка со стенами, только в четыре раза ниже.

— Что это за сооружение? — спросил Адамс.

— Надо выяснить, — ответил Дорлеак.

— Сейчас вы всё поймёте, — объяснила девушка. — Видите эти провода?

Действительно, от стены тянулись провода. Они тянулись в одну и ту же сторону и уходили за горизонт.

— Сейчас физик всё вам объяснит.

— Сергеевский-младший? — спросил шерпа Толстой.

Браун ответил:

— Да, тот самый доктор Сергиус, об открытии которого упомянула Шишкина.

Действительно, в физике они узнали Родиона Моисеевича Сергеевского. Выпускник Лондонского университета, российский кандидат наук, лауреат премии Вольфа по физике за открытие явления гигантского магнитного сопротивления, один из разработчиков Большого адронного коллайдера благодаря длинным лохматым волосам выглядит несколько похожим на дока Брауна, хотя совсем ещё не седого. Хотя видел ли кто-нибудь дока Брауна не седым? В компьютерной игре так вполне может быть. Если надеть на Сергеевского очки, получится трансформированный Александр Градский, а если снять очки, получится не седой Эйнштейн, которого можно будет спросить: ты зачем усы сбрил, дурик?

Родион Сергеевский провёл гостей в пристройку, которая примыкает к этим самым участкам со стенами. Две двери вели в лаборатории. Неподалёку виднелся включенный радиоприёмник, на который никто не обратил внимания. На стене над столом с физическими приборами висели фотографии Стивена Хокинга и Сахарова. И ещё Юкио Хакамады. Неподалёку висели фотографии Моисея Сергеевского с клюшкой для гольфа и старинного господина в сюртуке. Непонятно зачем рядом висел кадр, изображающий дока Брауна с самым безумным выражением лица в истории человечества.

— Американскому астронавту я наверняка известен как доктор Сергиус. Зато русские знают меня как Родиона Сергеевского, ведь я и есть русский. А родился я в Лондоне. Поэтому вы в полной мере можете считать меня Николасом Фандориным.

— Кто этот хрен? — удивился Роберт Браун.

— Внук Эраста Фандорина. Книжки надо читать. Правда, этот цикл ещё не перевели на английский. И неизвестно, переведут ли.

— Так вы Сергеевский, а не Сергиус?

— Да. Я вовсе не британец. Это мой отец-олигарх родился в Великобритании. А физик Константин Новосёлов, наоборот, стал британцем. Правда, я как студент одного из британских университетов, должен был платить за обучение 9000 фунтов. Очуметь! Зато мой отец — миллиардер. Он смог оплатить.

Браун хмыкнул:

— Я про этого Сергеевского-младшего слышал. Он олицетворяет Россию.

— Каким это образом? — удивилась Елена.

— Очень просто. Как известно, в России две беды — дураки и психи. Этот учёный относится к одной из этих категорий.

Учёный подскочил вверх, да так, что космонавты шарахнулись.

— Что?! Это к какой категории я отношусь?

— Так я слышал, что вы изобрели средство от развязывания шнурков. И ещё вы выяснили, кто придумал крестики-нолики. И ещё вы доказали существование всемирного потопа на Марсе. И ещё вы...

Учёный крякнул. А одумавшись, он обратился прямо к вам:

— Дорогой читатель! Скажите мне, пожалуйста, почему у России такая репутация? Дураки, дороги... И это Россия?! Так есть сейчас, так было при Советах, так было при Романовых, так было при Рюриковичах, так было при Ное, так было при неандертальцах, так было при Адаме, так было при... Ладно, дураки и дороги появились после Адама... И вообще, существовал ли Адам... Не важно! Скажите, почему я, россиянин, с зарубежной точки зрения должен олицетворять каких-то дураков, чудаков и психов? Знаете ли об этом вы, читатели?!

Браун хлопал глазами. Наконец, он спросил:

— Эй, вы что, сами с собой разговариваете?

— А? Что? Что такое?

Теперь Родион Моисеевич сам хлопал глазами.

— Вы разговариваете сами с собой, или мне показалось? — осторожно спросила Елена.

— Ой, простите! Я всего лишь разговаривал с читателем.

— В смысле? — удивился Эраст.

— Очень просто, — объяснила Елена. — Перед нами безумный учёный.

Сергеевский-младший схватился за лохматую голову. Космонавтка была права. Правда, учёный просто сломал четвёртую стену.

Эраст немного покачал головой:

— Что-то я слышал. Этот так называемый учёный считает себя и всех нас персонажами фантастической книги.

— Да-да! Мы все живём в фантастической книге! Иначе как объяснить существование марсиан?

— Очень странно... — вздохнула Елена. — Хотя их больше нет. Отменили.

— Я даже догадываюсь, что в этой книге Владимир Путин — исторический персонаж.

— Почему?

— Такого невозможно выдумать.

— А Обама?

— Аналогично.

Да уж... Такого учёного надо не в Сколково, а в Кащенко.

Елена пощупала волосы. Безуспешно поискав зеркало, она озабоченно спросила:

— Как я выгляжу? Не лохматая я?

Учёный едва не проломил пол.

— Что это значит? Пойди пойми этих женщин! Вы озабочены тем, не лохматая ли вы, и при этом отказываетесь красить губы! Ну куда это годится?

Похлопав глазами, он сам схватился за волосы. Только он их рвал.

Елена снова упомянула оппонентов. Брауну это крайне интересно.

— Я прочитала в Интернете кое-что о подозрительных событиях. Митт Ромни предложил ещё один способ борьбы с пришельцами. Он предлагает войти в марсианский радиоэфир и передать им одну фразу. При этом он совсем не учёл того, что в девятнадцатом веке не было радиоэфира, так как радио передавало лишь азбуку Морзе. Наверно, он этого вообще не знает. Досадно. Тяжёлое наследие Джорджа Джорджевича.

— Какую фразу?