Дорога крови - Алена Трутнева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но он же ваш ученик?
– Да, и именно поэтому будь готов, что тебе будет ой как не просто, Айзек. И ещё одно – не вздумай больше сутулиться и прятать глаза, когда класс снова встретит тебя враждебно. Они ещё долго будут обсуждать тебя и твоего учителя, но реальность такова, что им никогда не подняться до такого уровня. Им за всю жизнь не стать такими, каким сделаю тебя я – лучшим, Айзек. Ты станешь лучшим.
Мальчику сделалось не по себе от его слов, но возразить он не решился.
– Запомни, больше никаких взглядов в пол. Только высоко поднятая голова. Только развёрнутые плечи. Ты их новый король, пусть они пока и не знают этого. Заяви о себе, брось вызов Талеберу. Превзойди его. Ты всё понял?
– Да, господин учитель.
– Иди.
Айзек сделал шаг назад и замер. Его сердце разрывало отчаяние – неужели же нет ни единого шанса не быть убийцей?
– Г-господин учитель, – начал мальчик неуверенно.
– Да? – Отошедший к окну Мареун даже не оглянулся.
– Можно мне всё же не убивать?
Учитель порывисто обернулся, на его лице застыла такая злость, что у Айзека душа ушла в пятки.
– Разве я приказал тебе уже кого-то убить?
– Н-нет, но… В будущем… Я не хочу убивать. Я не умею и не могу. Я сделаю всё, что вы приказываете, только не заставляйте меня убивать. Прошу вас.
Мареун быстро пересёк комнату, и Айзек в полной мере ощутил, насколько тяжела рука у его учителя. От удара мальчик покачнулся и едва не упал, а из глаз брызнули слёзы.
– Это не предмет для торга, крысёныш! Это выбор магистров. И не тебе – вчерашнему бродяжке – оспаривать его. Прикажут, и будешь убивать.
Прижав руку к горящей огнём правой щеке, мальчик облизал разбитую губу и уставился в ковёр под ногами.
– Похоже, ты совсем туп, – раздражённо бросил Мареун. – О чём я только что говорил тебе? Ну-ка, убери руку от лица. Тоже мне, нежная барышня, ревёт он тут от одной пощёчины. И выпрямись. Держи себя в руках – мужчина ты или нет?
Айзек покорно опустил руку и свёл лопатки.
– Голову подними!
Закусив дрожавшие губы – от неожиданности, от боли, но больше всего от обиды и отчаяния – мальчик подчинился и посмотрел в лицо своему учителю.
– Вот так. И запомни: встречать оплеухи, когда ты не можешь дать сдачи, надо с высоко поднятой головой, не теряя достоинства. А теперь убирайся отсюда.
– Да, господин учитель, – еле сдерживая слёзы, Айзек поклонился и вышел.
И стоило только двери захлопнуться за ним, как он бросился в свою комнату. В ушах звенело, из глаз текли слёзы, а душу наполняло непередаваемое отчаяние. Он будущий убийца, и нет выхода из этого тупика.
На следующее утро, умываясь, Айзек с ужасом разглядывал в отражении лиловый синяк на скуле. Лишний повод для сплетен.
Ну и ладно. Ну и пусть. Всё равно всё решено за него, так какая разница, как начинать своё падение – с одной сплетни или с десятка?
Айзек старательно расправил плечи, задрал подбородок и, прихватив книги, отправился на завтрак. Это будет очень долгий день.
В столовой его встретили удивлённые взгляды, довольно быстро сменившиеся смешками. Айзек мечтал раствориться, исчезнуть ну, или, на худой конец, по привычке втянуть голову и ссутулиться, стараясь стать как можно меньше и незаметней. Но и этого было нельзя. Продолжая удерживать плечи развёрнутыми, а голову высоко поднятой, он прошёл среди прочих учеников и опустился за длинный стол на своё место. Разговоры тут же стихли, и все уставились на Айзека.
– Ну что, получил знак особой милости учителя? – нарочито заботливо поинтересовался Талебер. – Долго рыдал вчера?
Мальчик прищурил глаза и посмотрел на старшего товарища.
– Ну тебе ли не знать? У тебя опыт милостей, да и рыданий тоже побогаче моего будет.
Талебер усмехнулся.
– Щенок пытается огрызаться. Зубы ещё не отросли! А будешь олухом, так Мареун тебе их и вовсе все вышибет!
За столом послышались смешки.
– Учитель Мареун, – ответил Айзек ровным тоном.
– Что?
– Учитель Мареун. Или господин учитель. Прояви подобающее уважение к своему учителю. Небось, в глаза ты его никогда не рискнёшь назвать Мареуном?
Смех прекратился. Айзек и Талебер сверлили друг друга взглядами.
– Похоже, мальчишка-то решил бросить вызов Долговязому, – брякнул кто-то.
Талебер бросил на говорившего возмущённый взгляд и развалился на стуле, глядя на Айзека в упор.
– Слышь, крысёныш. Не желаешь ещё сбежать? Или нет… Погоди. Отсюда же невозможно сбежать. Так может, ляжешь и помрёшь с горя прямо сейчас? Ты же у нас ходячая совесть и справедливость.
– Зачем? Я просто стану лучшим и заткну тебя за пояс.
Все глаза вновь устремились на Айзека. Худенький, намного ниже и младше высоченного Талебера, он не казался способным противостоять пацану, который вот уже второй год ходил в учениках у Мареуна.
– Что ты сказал? – процедил Талебер.
Мальчик бесстрашно посмотрел на него.
– Чем лясы точить и скидывать мои учебники с парты, ты бы лучше делом занимался. Учился побольше, тренировался. А я тебя предупреждаю, что не собираюсь прозябать в твоей тени. Пусть учитель Мареун и взял тебя раньше, я очень быстро превзойду тебя во всём. Да что там, в учёбе я и так уже лучше!
Талебер потянулся к Айзеку через стол, намереваясь ударить, но мальчишка легко вскочил и спустя мгновение оказался уже вне досягаемости пацана.
– Махать кулаками – это удел тупых наёмников, Талебер. Ты же собираешься стать убийцей – хитрым и выдержанным! Так веди себя соответственно.
Талебер, красный от ярости, прошипел:
– Клянусь, ты пожалеешь об этом, тварёныш! Никогда тебе не быть лучшим учеником Мареуна! Тебе вообще не стать убийцей – ты слабое, жалкое ничтожество! Мне ты не соперник!
– Поглядим. Да, и научись уважать своего учителя, Талебер. Учитель Мареун – так положено называть его. – Айзек развернулся и зашагал прочь.
Сегодня он остался без завтрака, ибо вернуться назад и снова сесть за стол с Талебером он себе позволить не мог. Но что значит пустой желудок по сравнению с тем боем, что предстоял ему? С той борьбой, что придётся теперь вести – ежедневно и ежечасно. С Талебером, с прочими учениками и с самым страшным и трудным соперником – с самим собой.
* * *
Так началось обучение Айзека. Следуя своей интуиции и слушая подсказки учителя, он сумел за отведённое ему время отодвинуть на
