Тамия. Алая княгиня Призрачной пустоши (СИ) - Никитина Элиана

— Ну ещё бы! Такое не понравится никому. Я постараюсь донести до Люциана Вильре эту мысль. И с воровством Рауда Колля мы тоже разберемся. Во всяком случае, начнём. А ты, как сможешь, к нам присоединишься.

— Хорошо, — кивнула я, доставая из платяного шкафа последнюю пухлую тетрадь с записями беглого управляющего.

Потом мы вместе с Вейлианом вернулись в соседнюю комнату, где, дожидаясь нашего возвращения, шагами мерял пространство Верховный Князь Эрстейна. Под его недовольным, тяжёлым взглядом разложили тетради в нужном порядке, после чего я снова ушла, оставив двоих мужчин — призрачного и живого — наедине. Дёрнула за шнурок, вызывая личную служанку, и в ожидании её появления принялась снимать с себя кожаный жилет и рубашку.

Глава 47

Глава 47

За завесой…

Столица народа коари стояла на ушах. Гэйро дамая Селестиана жениться изволил. Публичную церемонию решил устроить. А сочетать жениха и невесту браком будет лично сам дамай. Ну, как такое событие можно было пропустить?

Вот коарийцы и собрались пораньше у столичного Храма. Каждому хотелось занять местечко поближе к алтарю, возле которого будет проходить церемония. И с каждым мгновением, которое приближало начало свадьбы, народ становился всё более нетерпеливее, а разговоры, что доносились со всех сторон, громче.

Спокойствия не наблюдалось и во дворце, где полным ходом шла подготовка к церемонии бракосочетания. Тея Микара изводила капризами девушек-служанок, что пришли помочь ей собраться. «Счастливый» жених, одетый с иголочки, нервно расхаживал по своим покоям, вертя в пальцах маленький флакон, присланный ему утром главой клана Морани. Что содержится в сосуде, мужчина знал, но был категорически не согласен использовать. И не собирался. Выход должен быть. Его просто нужно найти!

Неспокойно было и старшему наследнику рода Линнуа, хотя на первый взгляд причин нервничать у него не было. Настоящий гэйро Дейтон пребывал в Скалистой тюрьме и не мог никому рассказать правды о том, что место дамая народа коари занял его старший брат, который ранее был лишён Венца. Сам младший родич не объявлялся, согласно последним донесениям верных Артайну коарийцев, которые денно и нощно следили за завесой. А для окружающих старший наследник рода Линнуа по-прежнему оставался «дамаем Селестианом». Те же, кто были в курсе, что это не так, при всем желании не могли проболтаться. Клятва на крови и смерть — отличный способ сохранить желаемую информацию в секрете.

Но если всё-таки что-то пойдёт не по плану, эвир Артайн знал, как поступит. Имелось у него на этот случай одно средство. Самое крайнее. После которого у мужчины останется только один путь. За завесу. Сохранив свою жизнь ценой жизней сородичей, он станет кровным врагом каждого взрослого коарийца: будь то мужчина или женщина. И каждый из них сочтёт своим личным долгом уничтожить предателя, если повстречает того на своём пути.

* * *

На появление в Храме двоих высоких фигур в светлых плащах и с накинутыми на головы капюшонами, никто из присутствующих не обратил внимания. Ждали ведь не их, а жениха с невестой и дамая Селестиана. Поглядывали то на появившегося немолодого жреца в алых одеждах, занявшегося подготовкой к свадебному ритуалу. То на высокую статую божества народа коари, представляющую собой мужчину в белоснежных одеждах, на благородном лике которого отражалось умиротворение. Гадали, кто прибудет раньше: влюблённые, или молодой правитель.

И вот момент, которого все ждали с самого утра, настал. За стенами Храма раздался звук подъезжающей повозки, приветственные и радостные крики коарийцев, которым не хватило место внутри и потому они расположились снаружи, дабы поприветствовать брачующихся. Двери распахнулись, и по центральному проходу, который по случаю торжества был застелен льдисто-голубой ковровой дорожкой и усыпан лепестками цветов, в сторону алтаря двинулся дамай Селестиан. Шёл уверенно, глядя по сторонам и улыбаясь своим радующимся подданным.

Никто снова не обратил внимания на двоих, появившихся ранее мужчин в плащах. А между тем один из них коротко кивнул другому и незаметно скользнул в сторону дорого одетого коарийца, стоящего в одном из дальних углов Храма. Со стороны, его можно было принять за богатого горожанина. Но на самом деле этот мужчина являлся Главой ордена хранителей Венца. Именно он в своё время лишил упомянутого символа власти старшего наследника из рода Линнуа.

— Гэйро Дейтон, — сухо кивнул немолодой мужчина.

— Тео Нолдо, — лаконично отозвался блондин, но посмотрел при этом не на обратившегося к нему коарийца, а вперёд. На достигшего алтаря эвира Артайна находящегося под личиной друга.

Легко преодолев несколько ступеней невысокого подиума, он остановился возле большой чаши, стоящей на внушительном постаменте, и, бросив короткий взгляд на пылающий внутри неё магический огонь, обратился к присутствующим в Храме коарийцам, притихшим в ожидании речи своего дамая:

— Жители Аззерры, я, дамай Селестиан, рад приветствовать всех вас. Собравшихся здесь, дабы засвидетельствовать свадьбу моего гэйро и его избранницы: прекрасной теи Микары.

Народ громко захлопал в ладоши, выражая этим своё одобрение, а сам Дейтон тихо, зло усмехнулся, подумав:

«Поговори, поговори, эвир Артайн! Недолго тебе наслаждаться своей властью осталось!»

Затем повернул голову в сторону входа в Храм, и увидел возникшую на пороге пару: одного из наёмников клана Морани, нацепившего на себя его личину, и бывшую любовницу. Та была ослепительно-прекрасна в своём жемчужно-белом платье и улыбалась так довольно, словно вся эта свадьба не была чистой воды показухой, устроенной специально для зрителей. Чтобы потом все они не менее сильно горевали, узнав о трагической гибели гэйро дамая народа коари.

Как именно он должен «погибнуть», Дейтона не интересовало. Зачем, если этому всё равно не суждено случиться? А вот полюбоваться на перекошенное от ужаса лицо Микары, когда она по-настоящему окажется замужем за наёмником из клана Морани, которым кодексом запрещено жениться, он будет весьма рад. Также, как, наверное, сам Селестиан, когда с его брата спадёт личина и все увидят того, кто под ней прятался. А пока можно и речь старшего из рода Линнуа послушать. Последнюю в его жизни. Ага. И начало церемонии посмотреть, с традиционным принесением клятв.

* * *

Всё шло по плану. Прозвучали торжественные слова жениха и невесты, к алтарю вынесли шкатулку с обручальными браслетами: надев которые друг другу на запястья молодые должны будут опустить руки в чашу со священным огнём. Но перед этим завершающим этапом свадебной церемонии всегда задавался вопрос всем присутствующим в Храме. А именно, если среди них кто-то, кто возражает против заключения данного союза. Так вот конкретно на этом самом моменте предстояло появиться Селестиану. Входящие в орден хранителей Венца должны будут захватить эвира Артайна, в то время как истинный дамай займёт его место у алтаря и завершит церемонию.

И традиционный вопрос действительно раздался. В тот самый момент, когда держащий шкатулку жрец Храма шагнул к жениху и невесте.

Это была чистая формальность. В жизни, крайне редко кто-то вмешивался в церемонию заключения брачного союза со словами протеста. И потому присутствующие в Храме коарийцы дружно ахнули, когда в коридор шагнула высокая фигура в плаще и холодно произнесла:

— Я возражаю!

Потом рука неизвестного взлетела вверх, скидывая капюшон, и на его голове ярко вспыхнул, заявляя о своей подлинности, Венец. Народ снова ахнул. На этот раз куда громче. А тот, кто прервал брачный обряд, продолжил говорить, и слова его падали точно камни:

— Я возражаю! Но не против самого ритуала бракосочетания, а против присутствия самозванца на моём месте. Покажи своё лицо, коариец! Или это сделать мне? Снять с тебя личину!