Тени - Андрей Федорив

– Милая, где-то у нас недочет. Вот смотри, одна рука не одета.

Сила тут же свалила всю вину на меня.

– Это потому, что ты стоял неправильно, и я видела только одну сторону тебя. А как вторая рука оказалась в этом шланге, я не видела, как же я могу повторить?

– Да, логично. Тогда снимай, я встану по-другому.

– Я снимать не умею.

«… О том, как я выводил Силу на улицу.

К. – Одевайся, пойдем, я покажу тебе улицу.

С. – Мне можно? Ура. Я готова.

К. – Одевайся.

С. – Я одета.

Стоит без сапог в одних носках.

К. – Нужно одеть сапоги, вот твои.

С. – Как у вас все сложно. А как их одевать?

Сажаю на диван, и одеваем сапоги. При том что Сила совсем не помогает, это не просто.

К. – Куртку одевай, давай я тебе помогу.

С. – Это моя куртка? Красивая. А зачем мне, мне и так тепло.

(Одеваем куртку. Сложности опускаю.)

С. – Все, пойдем.

Выходим из квартиры на лестничную площадку. Держится за меня, плотно прижимаясь к моей руке.

Смотрит в лестничный пролет, потом быстро в прыжке отпрыгивает назад.

С. – Там что? Пропасть? Мы туда пойдем?

К. – Нет. Поедем на лифте.

С. – Это что такое, здесь ничего нет.

К. – Это… Ну вот здесь откроется дверь и мы спустимся.

С. – Ты шутишь, здесь стена. Вы часто шутите.

Когда двери лифта открылись, она с ужасом спряталась за меня. А когда увидела щель между кабиной лифта и коридором, отказалась входить. Минуты три я уговаривал. Потом она сказала:

С. – Ладно, я доверяю тебе.

И вися на мне, сделала шаг-прыжок, наверное, метра полтора в кабину лифта через эту маленькую щель.

С. – Кто там живет?

К. – Никто.

С. – Там кто-то рычит.

К. – Это мотор.

С. – Значит там живет мотор.

Так же она выпрыгивала из лифта. После нужно было спуститься по лестнице.

С. – Я знаю, это лестница.

Первые шаги были, мягко говоря, совсем неуверенные, но шага за три-четыре она научилась, или вспомнила и дальше спускалась вальяжным шагом с самодовольным видом.

С. – Я умею ходить по лестнице.

В дверях мы столкнулись с парой. Ужас был полный. Она спряталась за меня.

С. – А-а-а! Люди!

С. – Тише. Тише.

Своим выкриком она испугала их не меньше, чем была испугана сама.

С. – Ты видел, это были люди.

К. – Видел. Видел. Они уже уехали на лифте.

Сразу в слезы.

С. – Они займут нашу квартиру.

К. – Нет, они поехали в свою. В этом здании много квартир, и в нашу никто зайти не может.

С. – Точно? – Последовала длительная пауза. – Я верю тебе. – Ее тон означал, что если нашу квартиру займут, вся вина будет на мне.

Был поздний вечер, практически ночь. Мы остановились у подъезда. Я думал, не стоит ли сразу пойти обратно. Проехала машина. Сила снова спряталась за меня. Потом вышла улыбаясь.

С. – Я знаю, это машина.

К. – Молодец.

Она осматривалась с растерянностью и восторгом.

К. – Смотри, сколько светящихся окон.

С. – Я знаю, ты мне говорил, за каждым святящимся окном живет человек.

К. – Ну не совсем, но примерно так.

С. – Как много людей. Как вы здесь живете?

Мы прошлись по улице метров триста и вернулись домой. Встреча каждого человека, даже если он просто мелькнул где-то вдалеке, становилась для Силы событием и приводила в сильное волнение…

– Вон, – она показывала пальцем и пряталась за меня, – вон, человек, смотри. Он куда-то идет. А вон еще один. – И она пряталась за меня уже с другой стороны. Хорошо, что вышли из дома около полуночи и улица – днем многолюдная – была почти пустынной. Если бы я был без Силы, я бы сказал, что на улице совсем никого нет. Но Сила замечала промелькнувших людей за пятьдесят, сто метров.

Хотя она пробует на вкус все, ест с удовольствием только мандарины. А то, что «не течет», вообще шансов понравиться не имеет. Никаких.

С уважением, Кирилл».

На следующий день, вернее, ночь я повел Силу в магазин рядом с домом.

С курткой Сила справилась сама, чем страшно гордилась.

– Я умею одевать куртку. – Она победоносно смотрела на меня. Я поцеловал ее в щеку.

– Ты молодец. Теперь ложись на диван, будем одевать сапоги.

– А без сапог нельзя? Давай без сапог. А то их одевать больно.

– Нельзя ни в коем случае, садись, у нас немного времени.

История с лифтом повторилась почти точь-в-точь. Маленькая щель под открытой дверью пугала Силу своей глубиной.

– Пропасть… – с благоговейным шепотом произносила она. И отказывалась ее переступать. Я, демонстрируя собственное бесстрашие, несколько раз зашел и вышел из кабины лифта.

– Аккуратно, аккуратно, будь осторожен, – предупреждала меня Сила.

В магазине покупателей практически не было. Мы начали осмотр с отдела фруктов и овощей. Я выступал в роли экскурсовода, объясняя, много ли внутри сока и объявляя названия. Сила пальцем-щупом дотрагивалась до всего, о чем мы говорили.

– Грейпфрут. Течет, – повторяла она за мной, дотрагивалась пальцем и кивала головой.

– Морковь. Не течет, – палец тянулся к пакету с морковью, голова совершала отрицательные покачивания – нет.

– Если не течет, зачем она тогда нужна?

– Ну, она все-таки немного течет.

– Так есть же мандарин, который хорошо течет. Зачем то, что только немного течет?

– Для разнообразия.

– Странно, очень странно. Не понимаю. Если есть лучшее, зачем морковь?

Консервы не вызвали отрицательных эмоций, поскольку они текут. Сила прошла по рядам, одобрительно кивая головой. Молочные продукты были приняты к сведению, но с ними еще надо разобраться, как сказала Сила. Мясной отдел мы обошли стороной. И зашли в отдел сладостей.

– И это все не течет? – Сила, совершенно не покупаясь на яркие фантики, неодобрительно качала головой. – Зачем столько пространства занимать тем, что никому не нужно?

– Конфеты покупают, и печенье покупают. Хочешь, мы тоже что-то купим, ты попробуешь и убедишься, что это вкусно.

– Нет. Я не хочу. То, что не течет, не может быть вкусно. Так много всего, и никому это не нужно, нельзя же так ошибаться. Подытожила Сила, видимо, имея в виду ошибки владельца магазина.

– Пойдем в отдел вин. Ты сама выберешь вино, какое захочешь.

– Я? О-о-о. Я хорошее вино выберу. Пойдем. – Сила деловито надулась, развернула плечи, напустила на себя важный вид. – Показывай, где выбирать.

Промучившись некоторое время, пытаясь вытянуть руки в сторону рядов с бутылками вина и при этом не отпускать меня, Сила повернулась ко мне с мольбой в глазах.

– Я сейчас отпущу твою руку, но ты будь все время очень близко от меня, хорошо?

– Конечно, дорогая. Я рядом, будь спок. – В магазине, кажется, никого не было, только от касс за нами наблюдала скучающая продавщица.

Сила вытянула ладони, поводила ими туда-сюда и уверенно направилась в сторону болгарских вин. Там, повторив процедуру, взяла с полки бутылку и с гордостью протянула мне.

– Это вам. Самое лучшее. Видишь, я уже могу тебе помогать.

Вино я пил вместе с Кирой, рассказывая ей о нашем с Силой походе в магазин. Оно оказалось неплохим, но не более, чем можно ожидать от болгарского вина. Я думаю, главное дело в вибрациях, исходивших от вина. Вероятно, они понравились Силе. Я верил в это, и мне было приятно сидеть на диване, целоваться с Кирой, разговаривать и пить вино, что выбрала для нас Сила, которая наверняка была сейчас где-то здесь, просто на другой частоте. Я представлял, что вибрации вина – это та промежуточная частота, которая связывает Киру и Силу. Или меня и Тень, в таком случае вино приобретало совсем другой вкус.

К концу следующей недели Кира заболела. Она чувствовала себя очень плохо. В целом и в частностях. Ныло, болело, кружилось и тошнило. Не болезнь, а длительный приступ дурноты. Лежала дома и мужественно отвечала по телефону сиплым голосом, что все хорошо. Все это напоминало мне прошлое лето, когда люди учителя пытались ее сканировать или, как это мы тогда называли, «варить кашу у нее в голове». Особенно после того как Кира пожаловалась, что левая рука снова теряет чувствительность.

Я срочно написал Муслиму. Он какое-то время не отвечал, а когда пришло письмо, оно совпало с небольшим облегчением Кириного состояния. Наша переписка было похожа на отчеты бойцов с линии фронта.

«Ситуация выходит из-под контроля. Твоя девушка сейчас похожа на вышедший из строя ядерный реактор. Где она берет силы сдерживать этот поток, не знаю. По тому, что я вижу, сил у нее не должно быть вообще. Все выходит наружу в виде странных вибраций. Здесь все отнимется, мой милый мальчик, не только рука. Либо кто-то ее серьезно сканирует, либо вибрации стали забирать всю ее энергию. Я все вижу и поддержу, насколько смогу, но надолго меня не хватит. Если это сканирование, то скоро прекратится. Возможно, ваш инвалид решил ускорить события. Но она сейчас пуста, как никогда. Может, и к лучшему. Хотя не знаю, какие у него методы. Если это внутренние процессы, то никто не знает, что будет дальше. С этой точки зрения очень верно переключать ее подольше на Силу. Хуже не будет. По крайней мере, в измененном состоянии сознания она не вибрирует.