Человек в витрине - Хьелль Даль

— Тебе лучше знать, какой линии придерживаться в суде, — ответил Гунарстранна, поднимая руки вверх. — А ведь мы еще не говорили о возможных мотивах его сына. Меня очень заботит надпись на груди покойника…

Их прервали; дверь распахнулась, и в кабинет вошел Франк Фрёлик.

По пути к Фристаду Фрёлику пришлось несладко: у здания столпились представители таблоидов. Ворвавшись в кабинет прокурора, Фрёлик испытал такое же облегчение, как в сильный ливень, когда укрываешься под старой елью.

Фристад и Гунарстранна сидели в синих крутящихся креслах; оба молчали и предавались собственным мыслям.

— Воняет табаком, — заметил Фрёлик, принюхавшись.

— Вот видишь. — Фристад досадливо мотнул головой в сторону Гунарстранны. — Вот видишь, что ты натворил!

— Черт побери, — тяжело дыша, продолжал Фрёлик. — Журналисты просто с цепи сорвались после убийства таксиста!

Гунарстранна повернулся к Фрёлику.

— По радио говорили, что все таксисты в городе словно с ума посходили, — буркнул он. — Обычное дело. Вопят, что мы живем в безумное время, что работать таксистом небезопасно. С утра сотня таксистов окружила парламент и не переставая жала на клаксоны. Сегодня все служащие как один опоздали на работу — даже сотрудники прокуратуры и министерства юстиции. На выезде из аэропорта Гардермуэн образовалась огромная пробка… — Помолчав, он добавил: — Возможно, убийство таксиста связано с нашим делом, но такой вывод не обязателен.

— А как же мобильник под педалями? — напомнил Фристад. — И звонок Фрёлику, и пароль «сто девяносто пять»…

Гунарстранна развел руками:

— Ты уж сам решай, что означают цифры: номерной знак или строки из Библии…

Фристад перестал крутиться в кресле и в досаде топнул обеими ногами по полу:

— Но ведь он позвонил и назвал номер! Номер своего такси…

— Да-да, хорошо, — раздраженно перебил его Гунарстранна. — Но не забывай, что Фрёлик несколько дней разыскивал водителя такси номер сто девяносто пять! Экхольт мог назвать номер просто для того, чтобы представиться… — Инспектор повернулся к Фрёлику: — Он что-нибудь говорил о надписи на теле мертвеца?

— Нет, — сказал Фрёлик. — Только назвал номер. Сто девяносто пять.

— И больше ничего?

— Нет, кроме…

— Кроме чего?

— Да ведь я уже говорил. Он намекал на то, что ему кое-что известно. Мне показалось, что, когда он мне звонил, он был не один.

Фристад и Гунарстранна в упор посмотрели на Фрёлика; тот виновато развел руками:

— Возможно, Экхольт сидел в пивной или в кафе. Во всяком случае, там было довольно шумно. А время от времени он как будто прикрывал трубку рукой.

— Может быть, Экхольт с кем-то разговаривал, когда звонил, — объяснил Гунарстранна прокурору. Тот выразительно нахмурился.

Фрёлик пожал плечами:

— Точно я не знаю. Просто мне так показалось.

— С кем он мог быть? — задумчиво спросил Фристад. — С Гро Хеге Вюллер?

Фрёлик покачал головой:

— Если с ним кто-то и был, то мужчина.

— Это имеет какое-то значение? — спросил Фристад.

— Да, имеет, поскольку через час его нашли мертвым, — ответил Гунарстранна.

— Но как тогда объяснить, что Экхольта убили именно после разговора с Фрёликом? — рявкнул Фристад.

— Понятия не имею, — раздраженно ответил Гунарстранна.

— Но его убийство наверняка связано с убийством антиквара!

— Наверняка?

— Он ведь сам сказал, что ему кое-что известно!

— Всем кое-что известно. И тебе, и мне!

— Неужели он хотел поговорить не об убийстве, а о чем-то другом? Вряд ли!

— Допустим… — сказал Гунарстранна.

— Экхольт наверняка что-то видел, — чуть смягчившись, продолжал Фристад.

— Не обязательно.

— Не обязательно? Он водит такси с номером сто девяносто пять. Те же цифры написаны на трупе. Через несколько дней Экхольт звонит сотруднику полиции и со смехом называет пароль!

— Тогда объясни, что там, по-твоему, произошло, — невозмутимо предложил Гунарстранна.

— Что там могло произойти? Экхольт ворвался в магазин, схватил штык и заколол Есперсена, потому что считал, что старый козел трахается с его подружкой!

Гунарстранна и Фрёлик с любопытством наблюдали за Фристадом. Прокурор вскочил из-за стола, подбежал к окну, отвернулся и принялся быстро-быстро сжимать и разжимать кулаки.

— Ну а дальше? — досадливо спросил Гунарстранна.

— А дальше он раздел старика, нарисовал у него на груди номер и посадил убитого в кресло на витрине!

— Зачем?

— Зачем?! Откуда же я знаю?

— Ну а потом?

— А что — потом?

— Ключи.

— Ах да! — Фристад начал успокаиваться. — Забрал ключи, поднялся на второй этаж и…

Фрёлик ухмыльнулся. Приунывший Фристад вернулся на место.

— Никуда не годится, — объявил Фрёлик. — По-моему, логичнее предположить, что убийца нарочно выставил труп на всеобщее обозрение. И если так и есть, ребус наверняка означает Библию.

— Но почему убили Экхольта? — задумчиво спросил Фристад.

— А может, его убил и ограбил пассажир, — тихо предположил Гунарстранна.

— Ты хоть сам-то себе веришь?

— Я — может, и нет, зато все таксисты в городе верят.

— Но ведь мы считаем, что два убийства связаны между собой?

— Если и есть связь между убийствами Фольке-Есперсена и Экхольта, — сказал инспектор Гунарстранна, вставая и убирая бумаги, — то, скорее всего, потому, что Экхольту было что-то известно о первом убийстве. Пока у нас нет никаких доказательств. Кроме того, мы с Фрёликом не сможем заниматься еще и убийством Экхольта.

Фрёлик кашлянул и сказал:

— Ставлю на то, что Ришара Экхольта прикончили, потому что он видел первое убийство!

— Если твою ставку и примут, то шансы очень невысоки, — улыбнулся Гунарстранна.

Фристад вскинул голову:

— Значит, ты все-таки считаешь, что связь между двумя убийствами есть!

— Совсем не обязательно. Но второе убийство следует расследовать отдельно. Этого требуют все таксисты города.

Подавленный Фристад следил за Гунарстранной, который складывал документы в папку.

— Что будешь делать дальше?

— Я как раз собирался сказать об этом, — жизнерадостно ответил Гунарстранна. — Сейчас я занимаюсь историческими изысканиями. Меня интересует прошлое Фольке-Есперсена.

— И глубоко ты закопался?

— Дошел до сорок четвертого года, — ответил Гунарстранна, убирая очки во внутренний карман.

Глава 40

ОТ МЫСЛЕЙ К ДЕЛУ

Франк Фрёлик посмотрел на часы. Четверть четвертого. Он покосился на парадную дверь склада Рейдара Фольке-Есперсена на улице Бертрана Нарвесена. Заглушил мотор, поставил машину на ручник и вышел. Дверь была не заперта; в нижнем этаже горел свет.

— Эй! — крикнул Фрёлик, когда за ним захлопнулась дверь. — Эй, есть кто живой?

Он зашагал по узкому проходу.

— Я — ответил ему знакомый голос. За штабелем стульев стояла Анна с большим блокнотом в руках.

— Значит, справилась? — спросил он.

— С чем? — удивилась Анна.

— С визитом. В больницу Акер.

— А, вот ты о чем. — Она кивнула. — Да. А ты?

— Я… да, я тоже сделал то, что должен был.

Они молча смотрели друг на друга. Черная прядь упала ей на лоб. Она двумя пальцами заправила ее за ухо.

— Вот и хорошо, — сказал он, чувствуя себя идиотом, напрочь лишенным воображения.

— А ты? — спросила Анна. — Я имею в виду — что ты здесь делаешь?

— Надо кое-что поискать в документах, если они, конечно, здесь есть.

— Есть, целых два шкафа.

— Где?

Анна показала на лестницу:

— Вон там — в конторе на втором этаже. — Она сочувственно улыбнулась. — Бумаг целое море… Хватит на докторскую диссертацию.

Фрёлик вздохнул и посмотрел на часы.

— Неплохо начинается вечерок, — с вымученной улыбкой произнес он.

Анна улыбнулась в ответ:

— Вечер еще не начался!

На складе было холодно. Когда они говорили, изо рта у них вырывался пар. Фрёлик заметил, что ее пальцы, сжимавшие ручку, порозовели от холода.

— А ты как? — застенчиво спросил он.

Она показала ему блокнот:

— Вот, составляю опись.

— Я имел в виду твою спину. Как она?

— Получше, — ответила Анна. — Знаешь, что мне помогает? Рефлексотерапия. Вчера мне делали массаж стоп… Просто чудо! Я даже заснула в кресле.

— Здесь чертовски холодно, — заметил Фрёлик.

Анна кивнула и подышала на пальцы.

— Зато наверху тепло. Что ты ищешь?

Он пожал плечами:

— Понятия не имею!

Он направился к лестнице.

— Не знаешь, что ищешь?

Фрёлик попытался блеснуть остроумием: