Пленник мечты - Сюзан Таннер

— Он будет учитывать мои чувства.

До этого момента Кирен молчала, едва заметно улыбаясь на бурную реакцию своей дочери. Но при ответе Риа она покачала головой:

— Никому, кроме себя самой, нельзя доверять свои чувства. Отцовская любовь, какой бы сильной она ни была, не гарантирует того, что будет сделан лучший выбор.

Риа благодарно улыбнулась служанке, которая наполнила ее стакан вином, давая тем самым ей возможность собраться с мыслями. Они словно воспринимали поддразнивание Гавина всерьез. Настало время перевести разговор на другую тему.

— Ну, мне в действительности не нужен никакой муж. У меня есть Галлхиел. Вряд ли найдется такой мужчина, который заставит меня любить его сильнее, чем Галлхиел! — со смехом сказала она. — Да и кто согласится быть на втором месте после замка!

— Но может найтись тот, кто пожелает сместить замок с первого места, — возразил Гавин.

К ее облегчению, его тон оставался игривым. Что сказала бы по этому поводу Гьёрсал, она так никогда и не узнала, потому что в следующее мгновение двери замка распахнулись, пропуская вторых гостей за эти два дня, проведенные в небольшом приграничном замке Чарен.

На этот раз это была толпа в легких летних накидках и ярких платьях. Сердце у Риа защемило, когда она узнала светлые кудри леди Беатрис. Она повернулась к Гавину и увидела, что он смотрит на прибывших насмешливо.

Гавин был заинтригован. Он ожидал прибытия леди, согласно предупреждению Олбани, но не так скоро. Она была осложнением, которого он не хотел, но ему ничего не оставалось, как только радушно принять ее. Он с сожалением отметил печальный взгляд в глазах Риа, но тут же неожиданно подумал, не сделает ли это ее более восприимчивой к его ухаживаниям. Он поднялся и прошел вперед, чтобы встретить гостей, принимая глубокий реверанс, который так выгодно демонстрировал грудь Беатрис.

Беатрис была прекрасно одета, хотя снежно-голубой шелк вряд ли подходил для путешествий. Глубокий квадратный вырез и покрой платья подчеркивали достоинства ее фигуры — тонкую талию и узкие бедра. Гавин протянул ей руку, и светло-серая шерстяная накидка, подбитая горностаем, соскользнула вниз от ее грациозного движения.

Прикусив нижнюю губу, Риа отвернулась, когда Беатрис положила свою руку на руку Гавина. Она не хотела видеть, как его губы прикоснутся к этой светлой коже, прекрасно зная, что эти самые губы прикасались к Беатрис в другие, более интимные моменты. Отвернувшись в сторону, она встретила заинтересованный взгляд Гьёрсал и сочувствующие глаза Кирен. Она посмотрела дальше и натолкнулась на полные ненависти глаза Лесли. С немым криком боли она сосредоточилась на стакане с вином и с тоской подумала о нерушимой надежности Галлхиела.

Глава 22

Лесли наслаждалась. Она молча наблюдала за страданиями дочери Макамлейда, когда Гавин радушно принимал своих новых гостей. Ни на миг она не поверила пространным объяснениям Беатрис, что она сделала остановку во время поездки в Дамфрис, даже не подозревая, что этот замок принадлежит сэру Гавину, пока не увидела его знамени над крепостным валом. Нет, размышляла про себя Лесли, эта блондинка охотилась за ее сыном. Неважно. Если она не подойдет, Лесли убьет ее. А если подойдет… Ну, так будет намного лучше. Риа Макамлейд будет корчиться от боли, глядя па эту пару. Девица могла одурачить их всех, но она не одурачит Лесли из Аирдсгайнна. Она обожает Гавина, стремится стать его женой и хозяйкой его дома. Лесли не допустит этого! Она не станет его женой. Риа Макамлейд потеряет Галлхиел после смерти своего отца и никогда не обретет его вновь из-за безрассудной страсти Гавина.

Только в одном ее сын разочаровывал ее. Он был влюблен в эту девушку. Лесли не была уверена, осознавал ли он это, но она не сомневалась в его любви. Когда для мести понадобится сила и хладнокровие, она боялась, что он может действовать нерешительно, боясь причинить боль Риа. Но кровь и слезы прошлого должны быть отомщены. И темноволосая девчонка не сможет изменить этого.

Лесли улыбнулась про себя, смотря, как леди Беатрис склонилась к Гавину.

— Каковы новости при дворе? — зазвенел смех Беатрис, когда она повторила его вопрос. — Так самое свежее и самое волнующее событие связано с вами, сэр. Спасение вами дочери графа из лап английского сумасшедшего.

Гавин удивленно приподнял бровь. Сумасшедший? Его губы скривились, когда он вспомнил импозантную внешность графа.

— Да об этом почти нечего рассказывать.

Приподняв свой подбородок так, что стала хорошо видна ее красивая шея, Беатрис игриво взглянула на него.

— Мне, по правде говоря, и не очень хотелось бы говорить об этом.

Гавин немного подвинулся, устремив свой взгляд на Риа, которая смотрела на них обоих с убийственным блеском в глазах. Может, это и не такая уж хорошая идея заигрывать с этой блондинкой в надежде вызвать ревность у Риа Макамлейд. Он считал ее нежной девушкой, но сейчас в ее лице не было ничего нежного.

Это ставило перед ним еще одну трудность, которая казалась ему самой ужасной из всех. Беатрис, без сомнения, будет ожидать от него возобновления их любовной связи, да и он бы не отказался от женщины. Он воздерживался здесь, в Чарене, потому что не хотел, чтобы росли незаконнорожденные дети. Но его чувства были полны чистой красотой Риа, и он боялся не найти удовольствия с Беатрис.

Но кроме этого, была и еще одна сторона дела. Если он не будет поддерживать интереса Беатрис и ее доверия, то он не выведает от нее никаких секретов, необходимых короне. А он должен сделать это и потому, что Олбани и Джеймс ожидали этого от него, и потому, что чувствовал себя обязанным им. Они оказались великодушными, и он завладел Чареном и привез туда Риа только благодаря их великодушию. Да, он должен поддерживать интерес у Беатрис, для того чтобы получить от нее информацию. Он хотел представить Джеймсу V имена врагов из его окружения.

— Как долго вы собираетесь оставаться с нами? — вежливо спросил он, его мысли все еще продолжали работать в прежнем направлении. Куда же он может поместить ее, так чтобы обезопасить себя от ее притязаний, не вызвав у нее при этом ярости или подозрений?

— День или два, возможно, немного больше. — Беатрис потупила черные ресницы, а затем быстро подняла их, демонстрируя потрясающую красоту своих глаз.

В первый раз с момента вежливого приветствия и взаимного представления заговорила Кирен:

— Вы должны извинить нас, моя леди, мы очень рады видеть вас и постараемся удобно разместить вас, но обстановка и мебель в Чарене еще довольно грубы. Моя комната достаточно просторная, и мы вполне разместимся в ней вдвоем.