Фантастика 2025-71 - Надежда Валентиновна Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Может, и так, но… Знаешь… хм… представь, что ромеи загодя узнали о сборах и выступлении языгов.
— И что?
— А то, что тех могли встретить и разбить. Для этого не нужно так уж много сил. Пара легионов и немного удачи. Если языги славно пограбили, то едва ползли. Тут-то их и могли прижать к реке.
— Давай мы будем не будем гадать!
— Если языги успешно сходят в набег и вернутся с богатой добычей, то роксоланам конец. Просто потому, что языги окажутся заметно лучше вооружены и снаряжены. Поэтому я не верю, что рас роксоланов решился на них пойти без такого известия. А больше ему не на кого наскакивать. Если он только в свару на восходе он не полезет, но это глупо.
— А мы?
— Для этого ему нужен речной флот. Даже тысяче всадников дней на сто потребуется очень немало припасов. С грабежа местных жителей они не прокормятся — их ведь очень мало, и они бедны. Уж кто-кто, а роксоланы это знают отлично. Так вот — речной флот. Его у раса нет и взять его неоткуда.
— Если только у римлян.
— А чем он им за него платить будет? Конскими яблоками? — улыбнулся Беромир.
— Ну… допустим. — нехотя согласился рыжий ведун. — И чем это нам грозит?
— Объединением языгов и роксоланов под одной рукой. Даже потрепанные западные орды все еще сильны. Ослаблены, но не более.
— И потом они возьмутся за нас?
— В военный поход вряд ли пойдут. — покачал головой молодой ведун. — На ослабевшие западные орды сразу попрут гёты и им придется крепко воевать с ними. Им будет чем заняться. А вот закрыть нам торговый путь могут, вынуждая нас к возобновлению выплаты дани.
— А ромеи? Им разве торговля с нами не нужна?
— Они охотно променяют ее на решение куда более важных и сложных задач. Война-то у них там непростая.
«Мухомор» молча кивнул и стал вышагивать.
Кем он являлся в Священной роще Беромир не знал. Но, судя по тому, как другие ведуны к нему прислушиваются, явно не последний человек.
— Без соли тяжело будет… ой тяжело… — наконец произнес рыжий.
— У нас еще есть торговый путь по Двине в море на севере. А там и соль, и янтарь, которые мы сможем выгодно менять на железные изделия.
— Прости, что там?
— Соль и янтарь.
— А янтарь — это что?
— Эм… хм… Камни такие, похожие на застывшую смолу. Элины его зовут электрон, а ромеи суцинум.
— И зачем тебе электрон понадобился? — неподдельно удивился «мухомор».
— Так продавать ромеям. — улыбнулся Беромир. — Он у них высоко ценятся, и у египтян, и в Парфии с Индией. Старый же торговый путь сломали германцы и уже давно.
— А как ты будешь торговать с ромеями, если роксоланы перекроют нам торговый путь?
— Договоримся. Им ведь дань с нас нужна, а не торговый путь перекрытый. Поэтому почти наверняка они попробуют с нами договорится. И электрон как товар станет очень важен. Ведь чем богаче торговый путь, тем больше с него прибытка.
— Значит, Двина. Я тогда оставлю тебя и завтра отправлюсь в те земли. Поговорить. Быть может, мы сможем сговорить о торговлишке по осени.
— Ты? Почему ты? — удивился Беромир.
— Меня там знают. Мама моя оттуда…
Глава 8
168, липень (июль), 22
Беромир гордо сидел в позе орла и с нотками грусти смотрел на дверь перед собой, через щели в которой пробивался свет. В его животе творился какой-то чертов ураган. Все бурлило и клокотало так, словно миниатюрные чужие там решили поиграть в салочки.
Отравился.
Не так чтобы каким-то ядом.
Нет.
Просто второй день был не в состоянии отойти от нужника дальше пары сотен шагов.
Что конкретно он подцепил понять не получалось. Все же он не врач и в вопросах, касающихся медицины разбирался либо шапочно, либо очень узко. Да и то — только там, где сам сталкивался.
Дарья, конечно, старалась. Отпаивала отварами. Даже одну из дочек Добрыни отправила какие-то травки новые искать. С сопровождением, разумеется, ибо сама она пока мала.
Пить воды приходилось много.
Теплой, чуть подсоленной. Просто чтобы не «поймать» нарушение баланса электролитов из-за вымывания солей из организма…
Наконец, он закончил и вышел на свежий воздух.
Никто из окружающих не шутил и даже не улыбался, глядючи на него. Дело-то серьезное. У них, у самих так на глазах знакомые и родичи сгорали. Поэтому если и смотрели, то с тревогой и озабоченностью.
Всеми делами в крепости сейчас заправляли Мила и Дарья. Беромир лишь изредка подключался — постольку-поскольку. Злата уже с головой ушла в беременность. Все ее мысли были только о ней. Да и за пределы крепости она не выходила. Сильно помогавший «мухомор» уехал. Точнее, уплыл. А остальные…
Пользуясь случаем, все вокруг как-то расслабились. Из-за чего дела пошли совсем неспешно — в привычном для местных ритме. Словно бы сонная пелена легла на всю округу легка… этакая магическая аура лени…
— Не кручинься, — тронув ладонью лоб для контроля температуры, произнесла Дарья. — Выздоровеешь. Ты молод, полон сил. Да и хворь эта не так уж и сильна. Я видывала и много хуже.
— Да сдохну и сдохну… — буркнул Беромир, едва слышно.
— Что-что⁈ — уперла руки в боки она. — Чтобы ты мне такое больше не говорил!
— Да ты сама посмотри! Чуть слег — разом все вокруг словно в болото стало погружаться и какой-то сон. Ради кого стараюсь? Сдохну и все прахом пойдет.
— Вот поэтому тебе и надо жить!
— Как будто это что-то изменит…
— Изменит! Ты погляди вокруг. Сколько случилось с твоего преображения? Три лета от силы. А как все поменялось! Бояре. Дружины. Крепость. Железо. Это УЖЕ не пойдет прахом. Будь уверен!
— Мне бы твою уверенность…
— А то, что люди стали работать так, — мотнула она головой, — то их можно понять. Сколько дней подряд ты их гонял без продыху?
Беромир промолчал.
Вместо него ответил живот, что-то недовольное побулькав.
— Это пройдет
