Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку - Дэвид Кинан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1995 году Current 93 начали свой самый амбициозный проект, трилогию Inmost Light, выпустив первую часть Where The Long Shadows Fall. В звуковом плане трилогия была задумана так, чтобы интенсивность музыки возрастала за счет накопления деталей в каждой следующей части. Where The Long Shadows Fall – это затишье перед бурей. На фоне тревожного лупа из то восходящего, то нисходящего пения певца-кастрата богатый образный поток текстов Тибета раскрывает его многочисленные интересы, в том числе к рассказу М. Р. Джеймса «Розовый сад» и спиритуалистке и художнице Мадж Гилл, одержимой демоном Майринрестом[168], который, по ее словам, был истинным автором всех ее автоматических рисунков и текстов. Однако главное место принадлежит художнику Чарльзу Симсу (1878–1928).
В молодости Симс был чрезвычайно успешным художником, к тридцати годам став членом Королевской академии художеств. Он писал романтические пейзажи и переиначенные мифологические сюжеты в антураже полузабытой Англии. Во время Первой мировой войны он побывал во Франции в качестве военного художника, так и не оправившись от этого опыта. Вернувшись домой, он резко сменил реалистический стиль на экстатическую аллегорию. В 1926 году Симс оставил пост в Королевской академии и приступил к своей наиболее продолжительной и своеобразной серии картин, изображающих видения вездесущего Бога и вечную битву между стихийными силами добра и зла. На его поразительном полотне «Мятежные силы, что тебя облачают» изображена подобная Христу фигура, висящая в лучах света и списанная, как считается, с самого художника. Вокруг нее, словно мухи, кружат демоны, а Бог озаряет ее голову золотым свечением. Большинство позднейших работ Симса повествуют о постоянстве Божьей любви перед лицом человеческого равнодушия. Дети на них взирают на ангелов, а взрослые, склоненные в страдании, отводят глаза. Настойчивости, с которой Симс изображал различные параллельные реальности, хватило, чтобы художественный истеблишмент навесил на него ярлык безумца и подверг забвению. В 1928 году, после долгой борьбы с психическим расстройством, Симс застрелился.
Тибет уже использовал две его картины на передней и задней обложке Of Ruine Or Some Blazing Starre. На Where The Long Shadows Fall он воздал художнику должное: «Моя боль под твоей укрывающей рукой, воскликнул он / И отдал себя Искусителю. / Восставшие ангелы (он думал и знал) / Воистину облекут его в одеяния вод, / Но не безумных, / А чистых».
«Весь этот текст о смерти Симса, – объясняет Тибет. – Он пошел взглянуть на воду и застрелился. Мне кажется, в конечном счете он не сошел с ума. Он вдруг увидел все с ужасающей ясностью и потому покончил с собой». Во время записи находившийся в студии Джон Бэланс попросил вставить в текст строчку, которая внезапно пришла ему в голову. Тибет согласился – и был вознагражден великолепным рефреном: «Почему все мы не можем просто уйти?»
Выпущенный в марте следующего года All The Pretty Little Horses гораздо сложнее. Тибет описывает альбом как «галлюцинаторную патрипассианскую песнь», чья похожая на сновидение история разворачивается в опьяняющих аранжировках, созданных Кэшмором из хорового пения, переплетения электрической и акустической гитар, детских голосов и колоколов, тогда как Стэплтон творит свою привычную магию за микшерским пультом. Как это часто бывает с альбомами Current 93, все песни выстроены вокруг одного звукового источника. Таким связующим звеном стало хрипение синфонии – прототипа колесной лиры. Работая в Topic, Current в составе Тибета, Стэплтона и Кэшмора стремились создать альбом (первоначально носивший название The Inmost Light Parts 1–6), следуя логике двух любимых пластинок Тибета: The Hangman’s Beautiful Daughters группы The Incredible String Band и First Utterance Comus. Однако странные совпадения толкали музыку в неожиданную сторону. «Когда мы сводили „The Inmost Light“, одна из пленок вышла из строя из-за разболтавшейся катушки, – вспоминает Тибет. – Около минуты вся песня дрожала и вибрировала. Мы послушали и поняли: вот оно! Это была рука Бога, и она сработала идеально».
На «Twilight Twilight Nihil Nihil» звучат голоса Бэланса и Тимоти д’Арч Смита, антиквара-книгопродавца, снабжавшего Тибета, Бэланса и Эдвина Паунси редкими оккультными текстами, и автора книги о поэте и демонологе Монтегю Саммерсе.
На All The Pretty Little Horses Current вернулись к расширенному составу Thunder Perfect Mind, в который вошли автор рассказов о привидениях Дэвид Роулендс, игравший на гавайской стальной гитаре, Джули Вуд, Джефф Кокс, Дэвид Кенни, дочь Стэплтона Лилит и Ник Кейв. Тибета познакомил с Кейвом их общий друг Кокс. «Кокс посоветовал Кейву встретиться со мной, поскольку у меня была большая коллекция картин Уэйна, – рассказывает Тибет. – Мы подружились и одно время встречались несколько раз в неделю, шли куда-нибудь пообедать или на аукцион, искать работы Уэйна». Тибет предложил ему поучаствовать в двух треках: исполнить колыбельную аппалачей «All The Pretty Little Horses» и зачитать текст Паскаля на «Patripassian». «Кейв пришел и сделал три версии заглавной композиции, – вспоминает Тибет. – Мне понравилась первая, но, когда мы ее прослушали, он сказал: „Нет, это слишком сладко“».
«Мы крепко подружились, поскольку у нас схожие интересы, – рассказывал Кейв журналу Seconds. – Он по-христиански смотрит на мир. От Тибета мне досталось много книг и идей, а я в благодарность спел на его альбоме». Журналист коснулся оккультной репутации Тибета. «Думаю, он уже миновал этот этап, исчерпал его, – отреагировал Кейв. – Он действительно хороший парень, просто так уж вышло, что его увлекло все это. Я не слишком осведомлен о его духовном росте, но его татуировки и другая атрибутика, конечно, выдают интерес Тибета к темам, которыми сам я никогда не интересовался». В 1999 году Кейв сказал мне, что в Тибете его больше всего восхищает, как «он творит, не обращая внимания на век, в котором живет».
Исполнение Кейвом заглавной песни несколько прямолинейно, а вариант Тибета придает ей тревожную ауру и, произнесенный полушепотом, ставит под сомнение «миловидность» лошадей – они вполне могут нести на себе четырех всадников апокалипсиса. Вместе две версии прекрасно передают ощущение невинности и угрозы. Сочетание этих тем проходит сквозь весь альбом, от сопроводительного буклета с трогательными детскими фотографиями участников и до текстов о детях с ножами, поднимающихся из луж слюны. Эти образы связаны с малайзийским детством Тибета: воспоминания об утонувшем ребенке и мальчике, чьи ноги раздавил каток, возвращаются в одной из самых прекрасных композиций альбома «The Frolic».
В ключевом треке альбома «Patripassian» Ник Кейв читает «Мысли» Паскаля на фоне сильно обработанного хорового лупа. «Иисус будет терпеть муку до скончания света, – произносит он. – Все это время не до́лжно спать». Финальная композиция бросает тень на все, что звучало до сих пор, тем самым воплощая идею Тибета, что все происходило во сне. «Для меня последняя песня указывает на то, что вся эта трилогия и все бытие в целом существуют одновременно со Страстями Христа, – говорит он. – Мы живем в конце времен, хотя не в узком, догматическом смысле. Христос все еще на кресте, он был распят, но не взошел к своему Отцу». Фрагменты из Паскаля говорят о том, что все наши действия либо усиливают, либо смягчают агонию Христа. Согласно патрипассианству, когда Христос был распят, был распят Бог. Отношение между Христом и Божественным внутри него – горячо обсуждаемый теологический вопрос, но если распят был действительно Бог, то Он не мог умереть, поскольку бессмертен. «Таким образом, мы все просто разыгрываем странную, похожую на сон пьесу, – заключает Тибет. – Нам дали какой-то текст, мы импровизируем, но закрывает занавес не сюжет, а сам Бог. Когда Христос умирает, занавес закрывается, чем бы мы ни занимались. Итак, мы по-прежнему живем в Империи[169], на волю выпущены силы Сатаны и зла».
Вышедший в тот же году альбом The Starres Are Marching Sadly Home, TheInmostLightThirdAndFinal, в основном несет отпечаток Стэплтона. Его открывает треск скрипящей палубы, вызывающий в памяти образ корабля-призрака, дрейфующего в море, вслед за чем возникают тревожные модулированные голоса, которые Стэплтон превращает в завывания ветра, а на заднем плане слышится голос певца-кастрата с Where The Long Shadows Fall. Для Тибета эта звуковая петля символизирует то, что выхода
