Седая целительница - Зарина Солнцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перепугавшись не на шутку, он подтащил к себе из предбанника ведро с ледяной водой и плошкой полил девчонку прохладной жидкостью. Да только она даже не поморщилась. А сердце все тише и тише стучало.
— Снежа… Снежка! Что же с тобой, милая⁈
Укутав в простынь, он достал ее из бани и с ней на руках побежал по ступенькам в их почавальню. Попутно крикнув на всю мощность легких.
— Даньяр!
Брат вывалился в одних подштаниках с верхней лестницы. Сонно прищурив зеленые глаза.
— Целительницу ко мне быстро!
Пока до кровати донес, думал, что поседел. Судорожно прижимая ухо к почти не поднимающимся в вдохе грудкам.
Ну что с ней приключилось? Как так? Он же нежно, аккуратно. Даже бережно осмотрел внутреннюю часть бедер, может, кровь ей снова пустил. Но нет, там крови, только следы его страсти.
Марфа вихрем ворвалась в комнату. С порога взглядом оценила и обнаженного Горана, что и думать не думал о своем виде. Потом взгляд девицы скользнул по обмокшей Снежинке, обмотанной в простане, что без чувств лежала на кровати. Подойдя ближе к беловолосой, она провела ладошами от макушки спящей и до пяточек. А потом нижнюю губу прикусила и сильно. Мрачнее на глазах.
— Что с ней? — накинулся с вопросами Горан, не зная, куда себе деть от переживаний. — Ну не молчи! Говори!
— Желудок промыть ей надобно. Соного отвара она выпила через чур много. Кажись, с дозами напутала, наша Снежка. Яринка, тащи таз сюда живо!
— Зачем сонный отвар? — дальнейшего альфа вроде и не слышал вовсе. — Ответь мне, целительница, зачем она травилась этим отваром!
Ухватил он Марфу за плечи и хорошенько встряхнул. Вмешался Даньяр, вклинившись между братом и человечкой. Заслонив последнюю своим плечом.
— Утихни, Горан. Не до расспросов сейчас! Пускай сделают, что надобно.
Но все нутро волкодава сейчас пылало огнем, а языкастая девка не смогла сдержать обиду за близкую подругу и все выговорила нерадивому альфе.
— Может, от страха и прикосновение твои не чувствовать! Боится она тебя и близости! Боится, слышишь⁈
Но ведь она сама к нему пришла… Он не заставлял… Горан не мог понять, почему…
Он не настаивал. А потом как вдруг опомнился, старейшины с их кудахтаниями о наследнике, и Вацлав со своими поучениями. Они ведь могли и ей о своих требованиях сказать, а то и пригрозить. Потому как чужачка она здесь.
Вот ведь твари плешивые.
* * *
Уже знакомый костер, поваленный ствол дуба. Тихий дождик моросит. А напротив знакомый незнакомец в белой рубахе, широких штанах и с красивыми серебристыми кудрями до плеч, как у меня.
— Что ж ты, родная, других лечишь, а себе вредишь?
Вздохнул парень вместо приветствия и кинул в языки пламени костра веточку, что ранее держал в руках. Я огляделась по сторонам. Снова лес. Березки, сосны, клен.
И небо такое ясное, звездочки как бусинки света. А мы снова одни.
— Почему я здесь? Неужто Горан что-то плохое мне сделал во сне?
— Я посмотрю, он у тебя виновник всех бед. Один раз обидел, нет ему больше веры. Так, Снеж?
— Так, — кивнула я твердо, поджимая губы напротив укора незнакомца. — Легко после злодеяния сказать: «Мне жаль». Былого ведь не воротишь. А он даже этого не сказал.
— Ты права, милая моя. — Не стал со мной спорить беловолосый. — Оступиться очень легко. Особенно в любви, когда отдаешься гневу, а не разуму. Когда не было кому научить аль направить, как надо с яростью справляться или гнев усмирять.
— И все же, почему я здесь? — перевела я разговор, так как не хотелось думать сейчас о Горане. Если я снова здесь, то там на грани смерти. Но почему?
— Сонного отвара напилась вдоволь, вот и сиди теперь со мной, пока Марфа и Яринка тебя будут возвращать обратно. А Горанушка горку из башек своих подопечных состряпает.
— Зачем горку? — непонимающе вскинула я брови. — Постой, он убивать их надумал?
— Дошло наконец-то! — Довольно похлопал себя по коленкам себя парень. — Он же предупреждал их, что за тебя убивать станет. А они, дурные, не послушали.
— Как за меня? — по-прежнему изумлялась я, глупо хлопая глазками. — Они же ничего не делали мне! Не виноваты они!
— Эх, милая, наивная ты душа. Они годами Горану капали на уши, о мести белым. Все хотели его натравить на соседний клан, чтобы он войной на них пошел. Старый альфа ведь струсил, не пошел. А Горан пусть и горяч, но по-своему мудр. Не стал невинное племя губить. И на тебе в порыве гнева отыгрался. Так что не волнуйся, смерть они все семеро заслужили.
— Нельзя так, — мотнула я головой, подрываясь на ноги. — Смута начнется, недовольство семей умерших. Новая война. Кровь, разруха. Ну кому оно надо⁈
— Многим, милая, многим. Кроме самих волкадавов. — спокойно и даже лениво произнес беловолосый, улыбнувшись мне краем губ. — Ты присядь, родная, все равно здесь ничего не изменить.
— А где мы? — снова оглянулась я по сторонам. Чего скрывать, в надежде узреть маленькое безубое чудо, ради которого были все эти мучения.
— На границе Яви и Нави. Перекрестке миров. В лесу неупокоенных душ.
Я призадумалась, что я знаю об этом. И поняла, что ровным счетом ничего, кроме баек стариков, что доводилось слушать в детстве.
Но другое меня сейчас интересовало.
— А где он?
— Кто? — изумился молодец напротив, хлопая светлыми глазами. Я снова осмотрелась по сторонам.
— Мой сын?
— Так там, где ему и место. В твоей утробе, милая. Подожди пару месяцев, и скоро пинаться начнет.
Облегченно выдохнув, я отпустила ладонь на свой живот. На что светловолосый лишь покачал головой, как на неразумное дитя.
— Здесь его нет, милая, он там. В тебе спящей. Так что если твои девчата не постараются, то вас обоих потеряет белый свет. А потом вслед за тобой и Горан уйдет. Не выдержит сердце потери, и винить себя будет в твоей гибели.
Убрав ладонь от живота, я поморщилась. И вправду моя это вина. Сглупила. И зачем только выпила тот отвар. Схитрить удумала. А если и в правду помру?
Нет, помирать я на этот раз не хотела. У меня же сын скоро родится! Братьев еще не видала! Девчонок одних бросать не смогу!
Остается вся надежда на них!
Снова глянула себе под ноги. Мы дружно замолчали. Пока я не задала вопрос, не стерпев на слух
