Легенды неизвестной Америки - Тим Скоренко

Милейшая служащая без всяких проволочек предоставила мне доступ к базе данных всех бракосочетаний и рождений в городе. Я представился Джоном Честером и рассказал, что мои предки были из Рапид-Сити. Фамилию я намеренно придумал близкую к Честертонам, чтобы не смущать даму копанием в других разделах алфавитной картотеки. В считаные минуты я нашёл все данные по Маргарет Честертон. Она вышла замуж за Саймона Харгривза 5 февраля 1918 года.

Слава богу, сочетание имени и фамилии мужа Маргарет оказалось достаточно характерным, и через несколько минут я нашёл и данные о нём. Родился он в 1895 году в Рапид-Сити, данных о смерти я не нашёл. Служащая развела руками: «Мы всё-таки городской архив. Если он уехал и умер в другом месте, то я вряд ли могу чем-нибудь помочь…» В принципе, я знал, где он погиб — в Европе, на войне, в сорок втором.

Нашёл я и сведения о Фанни Харгривз. По всем данным она родилась в тысяча девятьсот девятнадцатом. Значит, мистификация удалась.

Вторую половину дня я провёл в публичной библиотеке, пытаясь найти упоминания о фигурантах этой истории в местных газетах того времени. Но никаких результатов это не дало. Зато я выяснил, что пансион для девочек был ликвидирован ещё в тридцатые годы, и оставаться в Рапид-Сити на ночь не имело никакого смысла.

У меня уже сложилась общая картина произошедшего, не хватало всего нескольких кусочков пазла. В 1915 году Маргарет Честертон отправляется учиться в Рапид-Сити, где знакомится с молодым человеком по имени Саймон Харгривз. Каким-то образом выходит так, что Харгривз спит не с Маргарет (или, наверное, не только с Маргарет), но и с её парализованной сестрой Джейн. Джейн обнаруживает, что беременна — вне брака. Ребёнок рождается, через некоторое время после этого Джейн погибает. Маргарет выходит замуж за Саймона, все данные по ребёнку Джейн изменяют, выдавая Фанни за дочь Маргарет и Саймона. Судя по всему, других детей у этой четы не было.

Оставалось несколько вопросов:

— как получилось, что Джейн, а не Маргарет, родила дочь от Саймона?

— как всё-таки умерла Джейн?

Я понимал, что дать ответы на эти вопросы может только сама Джейн Честертон, и это будет непростой разговор. В любом случае целью моего расследования было выяснение того, как упокоить Джейн окончательно.

Мисс Карпентер ничего у меня не спрашивала, а сам я ничего не рассказывал. Поэтому на следующий день после завтрака…

Сейчас я ловлю себя на мысли, что постоянно повторяюсь. Каждый день одно и то же. Впрочем, так эта история и выглядит со стороны. Мне было безумно интересно заниматься расследованием, и каждый диалог с Джейн казался захватывающим приключением. Но снять по моей истории фильм вряд ли получится. Почти всё время на экране будет молодой человек, сгорбившийся за старинным письменным столом.

Это я в качестве извинений, если вы заскучали. Теперь вернусь к моей истории.

Очередная беседа с Джейн была направлена в первую очередь на выяснение обстоятельств зачатия Фанни. Я поздоровался, перевёл разговор в нужное мне русло, затем задал вопрос о годе рождения девочки, затем хотел уже перейти к щекотливым вопросам, но что-то во мне щёлкнуло.

«Джейн, как получилось, что Саймон — твой муж?» — спросил я.

«Он женился на мне, вот и всё», — ответила она.

Я понял, что нахожусь на верном пути.

«Но Фанни родилась вне брака?»

«Нет, в браке! Зачем ты спрашиваешь меня об этом?»

«Потому что… Потому что в моём времени все думают, что Фанни — дочь Маргарет».

«Как?»

«Никто не знает, что Саймон был твоим мужем. Дочь Фанни не знает, что её бабушка — ты, а не Маргарет».

И она рассказала. Просто, прямо, без стеснения. Я исписал почти две страницы её изящным почерком. Здесь я постараюсь изложить всё в сокращённом варианте, своими словами.

Зимой 1916 года Маргарет Честертон встретила в Рапид-Сити молодого человека по имени Саймон Харгривз. Они полюбили друг друга. Маргарет неоднократно рассказывала больной сестре о том, какой прекрасный молодой человек Саймон и — самое главное — какая замечательная вещь секс. Нравы в те времена царили вполне обычные, как и сегодня, просто скрываться нужно было аккуратнее, да и предохранение вызывало некоторые сложности. Впрочем, насколько я помню, презервативы из бычьего пузыря уже производили (могу ошибаться, не обессудьте). В любом случае Джейн очень страдала от того, что лишена возможности любить — как в духовном, так и в физическом смысле. Поэтому однажды сестра приняла волевое решение ей помочь. То есть предоставить на одну ночь своего молодого человека, дабы сестра познала радости любви. Для Саймона это было представлено как нечто вроде квеста, поисков приключений. Маргарет сказала, что нужно всё делать тихо и почти неподвижно, и в темноте. Главное, чтобы Саймон не заметил, что с ногами Джейн ниже колен что-то не так. Тот вопрос, что Джейн не имела до того контактов с мужчиной и могла при первом соитии испытать боль, был решён просто — подсвечником. И всё свершилось. Саймон пробрался на территорию Честертонов, забрался в окно, проник в спальню Джейн и сделал всё, как нужно, причём сам ни о чём не догадался.

Однако месяц спустя Джейн стало плохо, и Маргарет поняла, что сестра беременна. Скрывать это от родителей было невозможно, и девушки признались во всём. Точнее, всё рассказала Маргарет. Родители были уверены в целомудрии обеих дочерей, и рассказанное стало для них шоком. Саймон был приглашён в дом и поставлен перед выбором: против него начинается судебное дело или он женится на Джейн, которая ждёт от него ребёнка. Саймон согласился. К моменту венчания Джейн уже не могла ходить — ей постоянно было плохо; священник был вызван «на дом», а запись сохранена только в церковной книге.

Примерно на этом месте рассказа Джейн замолчала. Как я ни пытался её разговорить, это не привело ни к каким результатам.

Я уже догадывался, что произошло потом. Вскоре после родов Джейн умерла. Так как первая свадьба была практически тайной, а Саймон всё-таки любил Маргарет, решили не препятствовать их женитьбе.

Сложно сказать, какие отношения были между ними. Они воспитывали дочь Саймона и Джейн — и в этом были виноваты сами. Саймон имел все основания ненавидеть свою жену за провёрнутую ею некрасивую операцию. Маргарет имела все основания ненавидеть Фанни как дочь своего мужа и другой женщины. А Фанни… Фанни была жертвой, выглядящей на два года старше своего паспортного возраста.

Вечером того же дня я рассказал всё мисс Карпентер. Она то бледнела, то краснела, а потом сказала: «Ужас».

Через несколько секунд молчания она добавила: «Значит, моей бабушкой была Джейн?»