Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984 - Светлана Бондаренко

Я пребываю в посторгадическом ступоре после окончания перевода и главным образом выпиваю и закусываю, а также предаюсь сожалениям по всяким поводам, а также с посторонним интересом слежу, как совершенно посторонние люди вмешиваются в мою жизнь. Но это в сторону.

Явился Тарковский, днями из Италии. У него там, видимо, всё в порядке. Ты ругай меня или не ругай, но треть гонорара по окончательному расчету за «Сталкера» я ему выплатил — 786 ряб. Ежели не захочешь участвовать, всё пусть останется на мне. А рассказал он вот что:

1. В Каннском фестивале «Сталкер» получил две премии — «Международного христианского центра» и «Французской кинокритики».

2. В Канны «Сталкера» не пустили Бондарчук и Ростоцкий. Ермаш только подчинился их решению.

3. Андрей получил звание народного артиста РСФСР — по срокам (!) выходит, что получил он это звание либо за «Зеркало», либо за «Сталкера», либо за то и другое. Весело живем!

4. Фильм новый у Андрея будет итальянский, а не советско-итальянский, название — «Ностальгия», главная роль — Солоницын. Сейчас Андрей ждет приезда французов и итальянцев (кто финансирует фильм) заключать договоры.

Зашевелились и наши кинодела.

Наш Бромберг (не старикашка Айзек, а Костенька) начинает возню с Юликом Кимом[95].

«Мосфильм» постыдно запоздал с рецензированием сценария ТББ и прислал официальную бумагу о неутверждении сценария, а к бумаге приложено извинение с объяснением, что все были в отпусках и не успели прочитать, что всё наверняка будет в порядке.

Звонила Майя Брусиловская (зав. нашей редакцией в Детгизе), совершенно измученная реакцией мужа и сына на ЖвМ и — без всяких с моей стороны провокаций! — объявила, что будет рассматривать ЖвМ как выполнение нашего договора с Детгизом — помнишь? Такой был, безавансовый, его в прошлом ноябре продлили на год. Но ее кое-что смущает. Что именно? Бромберг ее смущает, мать ее за ногу! Приказала мне в ближайшее время прийти поговорить серьезно. (Я ржал в телефонную трубку.) Отпиши свое мнение.

Есть еще события, нас непосредственно не касающиеся, о них при встрече. А ощущение мое от общей обстановки смутное, странное, как накануне цунами или многочисленных умертвий. Будь моя воля, я бы предложил встретиться немедленно. Да как тут сделаешь, всё в каком-то густом клею.

Кажись, всё. Да, вот что. Никому, ни при каких условиях и обстоятельствах не сообщай о наших доходах. Если спросят, либо говори: не ваше дело, либо прибедняйся.

Ох, боже мой, каким оптимистом и альтруистом надо быть в этом мире, чтобы сносно существовать!

Обнимаю. Привет твоим. Всегда твой — Арк.

Письмо Бориса брату, 6 сентября 1980, Л. — М.

Дорогой Аркаша!

Получил твое письмо от 1.09 и отвечаю немедленно, хотя шансов застать тебя еще в Москве, по-видимому, маловато.

Во первых строках повторяю (но уже более решительно) свою нижайшую просьбу выслать мне каталоги, полученные от Милана[96]. Они меня весьма интересуют (там подробное описание первых сербских и черногорских марок!), а посему, как только выберешь свободное время, вышли их мне ЦЕННЫМ (отнюдь НЕ заказным) бандеролем.

Далее. По поводу твоей благотворительности в отношении Тарковского. Ты и сам знаешь, что я по этому поводу думаю. Полагаю, Тарковер побогаче нас с тобой, вместе взятых. Но тем не менее, верный своему союзническому долгу, беру на себя половину, и, таким образом, должен тебе отныне всего 669 руб. 00 коп. Вручу при встрече.

Что касается Детгиза и ЖвМ, то я считаю, что надо соглашаться. Как я понимаю, их смущает имя и фамилия старикашки. Ну так пусть он будет Обри Моррис, или Магнус Френсис, или Юстас Норман. Или что угодно, но в том же ритме. Хуже, если их смущает его социальный статут, но и тут, я полагаю, можно идти на определенные уступки. В общем, благословляю, но держи меня в курсе. Да! На какой год они планируют, иф эни[97]? Ведь у нас, по идее, ЖвМ должен идти в ленинградском сборнике Брандиса в 82-м году! Договора, сам понимаешь, еще нет, но и Брандиса подрезать, сам понимаешь, без весьма существенной причины — тоже неудобно.

Моя поездка в ГДР откладывается, видимо, до декабря. Пока они пришлют частное приглашение, пока визы, то, се… Ну и ладно.

У нас тут особых событий не происходит, но они будут! Вот-вот начнется сезон, отчетно-перевыборное собрание, снова проблема семинара… Тьфу, гори они все огнем.

Давай-ка возвращайся скорее из своего Владивостока, и я к тебе приеду. Всё обговорим и прикинем, что к чему.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке — поцелуи!

Письмо Бориса брату, 24 сентября 1980, Л. — М.

Дорогой Аркаша!

Пользуясь оказией, посылаю тебе требуемую справку. В самый последний момент я заметил, что выписали они ее тебе «для представления в Лен. отд. Литфонда». Я возопил было, но наша главная бухгалтерша сказала, что это не существенно. Будем надеяться.

Звонили из «Авроры». Они в свое время просили у меня интервью, и я, чтобы отделаться, сунул им интервью, которое в свое время делал для Куцки. Думал, отвяжутся, ан нет! Им очень понравилось, хотят (несколько сократив) печатать и просят, чтобы еще добавил про молодую фантастику. Я пригрозил, что напишу всё, что думаю об издательской политике. Они сказали: ничего, давайте, попробуем напечатать. Что ж, попробую.

В Ленинграде Стукалина таки сняли. За плохие финансово-экономические показатели. (Помнишь, как Хлебовводову объявили выговор за систематическое непосещение бани?) Кто будет на его месте, неизвестно пока. А вопрос, между прочим, существенный. Сам Стукалин всем рассказывает, что в обкоме ему, якобы, сказали: старик, ты наш, ты настоящий коммунист и всё делал правильно, но сейчас следует тактически отступить… Может, и врет, конечно, падла, но, может, и правду говорит.

С семинаром дела обстоят неважнецки. Чепуров наш сам завел разговор об этом с Жанной Браун и снова попросил воздержаться от заседаний — на этот раз до конца перевыборов (23 октября). На прямые вопросы: почему? в чем же все-таки дело? — уклонился и ничего не ответил. «Против Б. Н. мы ничего не имеем, но надобно погодить». При случае расскажи об этом Ковальчуку, но более никому.

Вот пока и всё.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Леночке и Машке — поцелуи!

24 сентября датирована рукопись БНа о «четвертом поколении» фантастов. Возможно, это были именно заметки для «Авроры» — добавка «про молодую фантастику». Опубликован этот текст только в 1991 году: в сборнике «Библиотеки „Звезды“».

Из архива. БНС. О «четвертом поколении» фантастов

Довоенная советская фантастика дала миру Александра Беляева. В послевоенные годы поднялась над литературными горизонтами новая звезда первой величины — Иван Ефремов, которого по справедливости можно назвать отцом современной советской фантастики. Именно в его работах были продемонстрированы и утверждены новые принципы фантастики как литературы по преимуществу социальной, философской, литературы больших идей и дальнего прицела. На этих принципах выросло поколение фантастов 60-х годов, — произведения этих фантастов ныне широко известны не только в СССР, но и за его пределами. И вот на наших глазах поднимается сейчас молодая поросль — четвертое поколение советской фантастики, поколение 70-х.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});