Битва - Триша Салливан

— Да, но я не смогу и шага сделать с такой одышкой. Вдобавок ко всему, у меня дико разболелась голова, — ответила Кери. — У тебя случайно нет таблеток экседрина?

Я покачала головой. Надо придумать, как добраться до 10-й. Одно дело оказаться подстреленной или попасть за решетку, но если запись со мной и Алексом выплывет, меня ждет нечто похуже смерти.

10-я играет со мной в кошки-мышки. Почему? Зачем ей это?

Я всегда хотела быть важной. Всегда стремилась, чтобы в моей жизни появился хоть какой-нибудь смысл. Хотела, чтобы мои поступки имели значение. Но теперь, когда это происходит со мной, я чувствую себя совершенно не готовой.

— «Си-ви-эс» как раз над нами, — сказала Кери, махнув вверх. — Я могу достать другой ингалятор или, по крайней мере, найду что-нибудь, чтобы остановить приступ. Ты идешь?

— Что? Да, разумеется. Блин, да ты и впрямь не можешь дышать.

Кери смерила меня осуждающим взглядом. Я взяла ее за руку и повела за собой. Но должна признаться, что подвигнул меня на это вовсе не чистый альтруизм. Когда Кери обшаривала аптеку, я нашла розетку и поставила «Уочмэн» на подзарядку. Села в проходе между полками с высококалорийными продуктами и включила 10-й канал. Сразу же на экране появилось изображение меня самой, сидящей перед полкой с чипсами «Читос». Я стала озираться, но камеры не увидела.

— Она за зонтиками, — просветила меня Кери, запихивая в рот печенье «Орео». — Собственноручно ее туда ставила.

— Твое дыхание уже получше.

— Нашла немного эпинефрина и всякого другого дерьма. Ингалятор тоже нашелся. Боже, я просто помираю с голоду.

Я смотрела, как Кери хватает с полок пакеты с едой, и у меня в животе заурчало. Она предложила мне сухих соленых крендельков, но все мои внутренность еще болели от той пиццы, которой меня стошнило в «Калифорнийской пицце».

— Сейчас я снова настроюсь на 10-й канал. — Я словно убеждала себя, что у меня хватит мужества сделать это. На самом деле я просто боялась того, что 10-я может сообщить мне. Но Кери, казалось, даже не слышала меня, и это разозлило меня до чертиков. — Кери! Ты слышала, что я сказала?

— М-м-м. Да, что-то такое слышала. — Она по-прежнему ела.

— Ну и что ты посоветуешь?

Кери встрепенулась и ткнула себя в грудь, точно спрашивая: «Ты меня имеешь в виду»?

— Ты установила здесь «жучки» для нее. Я тебя видела. Кери, ты должна знать, что она делает и зачем ей это.

Кери активно заработала челюстями и проглотила.

— Она сказала: «Я собираюсь поднять сознание „Страшил“ на новый уровень». Так и заявила. Еще что-то о мире, который увидит, как она думает. «Я устала, что моих девочек никто не понимает, и с ними обращаются несправедливо, — сказала она. — Я хочу немного известности за наши добрые дела».

Я в изумлении уставилась на Кери, а она закатила глаза, присвистнула и красноречиво покрутила указательным пальцем у виска.

— Ты уверена, что не хочешь немного крекеров «Риц» или чего другого?

Я отрицательно мотнула головой и, собравшись с духом, взялась за телевизор.

— Я знала, что ты вернешься, — сказала 10-я.

Она широко мне улыбалась, этим своим темным, лунообразным лицом с милыми ямочками, на котором читалось столь неприкрытое выражение добродетели и благочестия, что меня чуть не стошнило. Но какая-то крошечная часть меня тянется к ней, надеясь, что 10-я и впрямь каким-то непостижимым образом окажется моим союзником. Ее очки еле видны, и где бы она сейчас ни находилась, там явно нет света. У меня сложилось впечатление, будто 10-я сидит, согнувшись, в каком-то тесном месте. Изображение тряслось и дрожало, я подумала, что она все еще в своем фургоне.

— Нам друг без друга никак не обойтись, — добавила она. — Ни одна из нас не сумеет выиграть при подобном раскладе. Тебе следует начать работать заодно со мной, а не против меня.

Я хотела прорычать в ответ какую-нибудь грубость, но лицо 10-й исчезло и сменилось новой картинкой.

Мое сердце подпрыгнуло.

На экране возникло лицо Сук Хи. Но то была совершенно не та Сук Хи, которую я хотела увидеть. Я подалась вперед и жадно уставилась на экран, а внутри меня что-то начало покрываться ледяной коркой.

Даже на этом размытом черно-белом мониторе она выглядела ужасно. Вокруг головы Сук Хи криво повязала что-то вроде самодельного бинта, на нем виднелись темные пятна. Ее скулы освещались идущим откуда-то снизу светом и походили на маску для Хэллоуина. Кожа лоснилась от пота. Зрачки расширились, а глаза шныряли туда-сюда, словно она читала что-то, написанное на объективе камеры. Губы шевелились, но на камерах наблюдения звука не было, и говорила Сук Хи с бесстрастным выражением лица, отчего казалось, будто бы она поет.

Но было что-то еще — я почувствовала это, пусть даже и не сумев понять, что именно. Такое ощущение появляется, когда бьешься над решением мудреной задачки по математике и понимаешь, что запросто ее решил бы, если бы только смог напрячься чуть сильнее, ухватиться за слабую ниточку у себя в голове — чувство чего-то до боли знакомого и обычно скрывающегося за неизвестностью. Такое ощущение, что ты можешь решить задачку. Но на самом деле это тебе не по силам.

Я оторвала взгляд от ящика, чтобы посмотреть на Кери. Я хотела разделить с ней свое облегчение от новости о том, что СХ жива, ликование, на смену которому резко нахлынули смятение и ужас, потому что до меня вдруг дошло, что Сук Хи, очевидно, не только ранена, но и находится во власти спятившей 10-й. Я хотела почувствовать эхо собственных переживаний в Кери. Но та даже не смотрела телевизор. Она отошла в сторону и сейчас примеряла солнечные очки.

Время решительных действий, а я ума не приложу, что делать. Можно погнаться за 10-й, но если Кери права, то 10-я уже покинула Торжище и разъезжает по округе в фургоне дядюшки Б, засев в прямом эфире. Поэтому надо просто убираться отсюда к черту, пока не рванула бомба.

Но до взрыва бомбы еще есть немного времени, а 10-я снизошла до любезности и показала мне Сук Хи, поэтому мне вроде бы надо попытаться спасти ее. По крайней мере именно это 10-я старается внушить мне. Я не горю желанием угодить в очередную ловушку, но в то же время я не могу уйти без Сук Хи.

Так что же делать? Мне не известно, где она сейчас. СХ может оказаться где угодно. Возможно, 10-я даже захватила ее и держит в плену. Как же тогда я собираюсь найти ее, прежде чем рванет бомба дядюшки Б?

Как поступить? Я хотела что-то сказать, но ничего такого умного в голову не пришло. Я пробормотала: «Дело дрянь!», а потом разрыдалась.

Я сидела там некоторое время, шмыгая носом и судорожно заглатывая воздух, когда ко мне подошла Кери и обняла за плечи. Она сказала:

— Какого черта они привешивают ценники на носовую дужку, где эти проклятые штуковины так и норовят проткнуть тебе глаз, когда начинаешь примерять очки? — Затем она вытащила пистолет и нацелила его в зеркало. Прежде чем я успела сообразить, Кери выстрелила.

Я бросилась всем телом на экран телевизора, машинально стараясь прикрыть изображение Сук Хи. Стекло повсюду. Грохот выстрела отдается оглушительным эхом, мне бы ничего лучше в голову не пришло, если бы я захотела сообщить полиции о нашем местонахождении. Хотя, впрочем, сигнальные ракеты тоже сгодились бы.

Я больше не плачу. Кери переворачивает стойку с очками и бессмысленно начинает давить их. Я все еще ощущаю тепло ее ладони на своих плечах. Вдыхаю аромат ее духов, ее дыхание вперемешку с запахом чипсов «Доритос» и ее пот, в котором безумие смешалось со страхом.

В ушах болезненно звучат колокольцы, но голова прояснилась. Я снова смотрю на экран, проверяя, смогу ли выдержать это. В лице этой девчонки не осталось ничего от моей прежней Сук Хи. Просто мордашка разбитой куклы, снова и снова произносящей одни и те же слова.

Но теперь я могла прочитать, что выговаривали ее чертовы губы.

Сук Хи твердила:

— Я спасу тебя, свинка. Я спасу тебя, свинка.

И тогда я размахнулась и отвесила себе увесистую оплеуху.

— Идиотка! — упрекнула я себя. — Могла сразу догадаться. Вероятно, теперь уже было слишком поздно помочь ей, но я знала, где сейчас Сук Хи.

ВРЕМЯ МИЛЛЕРА

Мэдди стояла рядом с трейлером Берни и инструктировала «Службу приходящей няни», когда ее нашла Мелоун, сотрудница службы безопасности.

— Куратор Гулд вызывает вас к себе. Сейчас же.

— Я как раз к ней собиралась, — солгала Мэдди. — Скажите, что я подойду с минуты на минуту.

— Я провожу вас. — Мелоун молодцевато расправила грудь и стала по команде «вольно». Мэдди почувствовала в ее поведении скрытую угрозу. Шея Мелоун напоминала шею питбуля.

Мэдди охватило искушение забежать в трейлер Берни и попросить его о помощи, но она сильно захмелела и плохо соображала. Поэтому Мэдди последовала за Мелоун вверх по темной лестничной шахте в кабинет Дженнифер.