Будущего.net - Вячеслав Шалыгин

— Тайная полиция?

— Верно. Мы имеем структуру, нависшую над Управлением юстиции и законом, потому что в ее распоряжении весь «Мегаполис-4» от первой до последней мысли! Так вот, глава этой комиссии некто Виктор Рассел недвусмысленно намекнул нашему шефу, что тот лезет куда не следует. А когда Арзамасов спросил, какая связь между корректным использованием мыслесети и трубопроводами, качающими подозрительную жидкость, Рассел предложил ему заниматься вопросами правопорядка, а не жилищного хозяйства. Попытка указать этому комиссару на факт перестрелки в том же районе, где проходит трубопровод, ни к чему не привела. Господин Рассел не нашел «между событиями прямой зависимости».

— Честно говоря, и я не нахожу, — признался Волк.

— Потому что ты не видел господина Рассела и других комиссаров…

— Но могу догадаться по характерному имени, — перебил капитана Володя. — Виктор Рассел… северянин?

— Именно так. Теперь видишь зависимость?

— Группа уроженцев Дарвина прячет нечто в подвалах Черного. Еще по тем же подвалам проложены трубы, которые качают липучку. Ниоткуда в никуда. Чтобы сохранить свое предприятие в тайне, северяне готовы на все, вплоть до перестрелки с представителями закона. Но это неудивительно, если учесть, что мощная надправительственная организация состоит целиком из тех же северян… Ничего не забыл?

— Забыл. Про отказ оружия.

— Ах да, оружие… Думаю, тут все просто. В цепях генераторов есть какой-то дистанционный выключатель, и у тех, кто встретил наш спецназ в подземелье, был к нему код.

— Сначала я тоже так думал. — Колодяжный покачал головой. — Все стрелковое оружие производится на трех крупных заводах, и добыть три основных заводских кода не проблема. Но… ты же знаешь наших бойцов. Чем они занимаются на службе? Тренировки в ожидании вызова и… уход за вооружением. Так вот. Заводские коды они сняли чуть ли не в первый день поступления винтовок в арсенал Управления. И навесили свои, каждый в меру собственной фантазии. Это не запрещено как раз из практических соображений. На случай, если придется вступать в бой с подготовленным врагом… Короче, считать коды одновременно со всех винтовок было невозможно.

— А электромагнитный удар?

— Отказало только оружие. Другие приборы работали.

— Тогда нет версий.

— Ошибаешься. Есть. Одна — единственная — все самодеятельные коды вводились при участии «Мегаполиса»…

— Но под Зубаревкой коннекта нет! И вообще в Черном вместо «М-4» работают «Метро» и «Магнум».

— Снова ошибаешься. «М-4» есть везде, и все эти ухищрения вроде альтернативных мыслесетей или свободных зон — абсолютная туфта. А теперь заново отследи цепочку. Боевики, запретные подземелья, липучка, «М-4», Политкомиссия… И везде северяне.

— А еще я видел их на полигоне. — Волк вспомнил последнее «просветление»… Пятеро северян в теплой одежде и двое южан в скафандрах.

— Значит, к цепочке следует добавить новое звено — нелегальный полигон. Но и без него странностей хватило, чтобы Арзамасов отдал секретный приказ о создании нашей группы, а мы отключились от «Мегаполиса» и сделали предварительный вывод: северяне замышляют какую-то пакость.

— Серьезное заявление. Но я согласен, это действительно заговор. Только как получилось, что «М-4» и Правительство попали под контроль этой сомнительной комиссии? Почему Правительство скрывало ее существование?

— Да потому, что у нас нет никакого Правительства! И Парламента нет. Просто сборище сытых болванов. Политико-экономический блок «Мегаполиса» просчитывает оптимальные решения и внушает министрам, что и в какой последовательности делать. Они следуют его советам, и экономика процветает. Что еще нужно?

— Думать. — Волк покачал головой. — Там, на полигоне, я понял, что мы абсолютно не умеем мыслить самостоятельно. Даже те, кто по долгу службы просто обязан это уметь… Значит, Соединенными странами управляет Сиднейское Правительство, им управляет «Мегаполис-4», а самой мыслесетью вертит Специальная политкомиссия, так? Но я не понял, почему эта закулисная полиция вдруг приоткрыла завесу и показалась вам почти во всей красе?

— Это мы приоткрыли завесу, — возразил Колодяжный. — Наше расследование в Черном городе настолько взволновало хозяев «Мегаполиса», что они допустили оплошность: вздрючили целого начальника Управления, как молодого лейтенанта.

— Они и раньше на него давили, еще когда я скакал по Миру Фантазий… — уверенно заявил Волк. — Вот, значит, почему он так извивался?

— Ты не прав, — вмешалась Лера. — Политкомиссии было почему-то выгодно привести тебя под Зубаревку. Они не хотели, чтобы тебя схватили «внутренники». Поэтому вся история с погоней прёвратилась в шоу: ретивый лейтенант против заскорузлого генерала. Если б не это, ребята взяли бы тебя на первой же минуте, еще до входа в Мир Фантазий. И побег из спецклиники тебе устроили комиссары.

— А когда ты остыл, а нам надоело шоу, они вбили клин, — поддержал ее Колодяжный, — грохнули того спецназовца во время бонус-игры к «Тирану Ориона». Чтобы тебе некуда было вернуться.

— И ради чего? Чтобы я поиграл в «приключения Кука» на полигоне максимальной сложности? Да и то не до конца. Где логика?

— Я думаю, ответ находится все в тех же подвалах. А к цепочке фактов добавляется еще один — интерес всей этой северной компании к твоей персоне.

— Согласен, интерес довольно странный. Потому я и пытаюсь отыскать в происходящем хоть каплю логики.

— А может, стоит поискать на месте, в подвале? Один раз ты там побывал, почему не попробовать еще?

— Я не хочу снова проходить тот кошмарный полигон. А скипов там нет. Исключено. Давай лучше подумаем.

— Я уже два месяца думаю. Без разведки дело не продвинется, а единственный, у кого есть шанс попасть в подземелье, — ты. Ведь недаром в первый раз тебя привели туда по указанию комиссаров. Значит, ты у них на особом счету.

— Я не полезу туда снова!

— Но ведь никакого риска нет…

— Ты не был на том полигоне.

— Я уверен, что твой полигон расположен не в подвале. Ведь ты упал в лифте, вспомни. И затем тебя бесчувственного увезли за тридевять земель. А сейчас ты проникнешь туда в ясном сознании. Улавливаешь разницу?

— Конечно. В тот раз я сам упал, а в этот раз меня треснут по башке. Разница «принципиальная». Не пойдет!

— Если завтра «Мегаполис» прикажет нам перерезать друг другу глотки, виноват будешь ты!

— Обалдел?! При чем тут я? Ну, бери спецназ, вооружай арбалетами или пороховыми автоматами вместо «МК-110» и штурмуй подвалы. Нечего на меня свою работу перекладывать. Я вообще на лечении!

— Кстати, неплохая мысль. — Колодяжный задумался. — Где только взять столько исправных пороховиков и боеприпасы?

— На черном рынке, где же еще? Попроси в финотделе Управления наличных и закупи у Ворона нелегальную партию оружия для полиции.

— Тебе лишь бы поиздеваться… Нет бы выручить. Государство в опасности! Где твоя совесть и офицерская честь, где патриотизм?

— Володя прав, — снова вмешалась Лера. — Лезть в подвалы опасно.

— Опасно и бессмысленно! — Волков задумчиво уставился на море. — Надо подойти к проблеме иначе. Раз повсюду мелькают северяне, стоит заглянуть в их логово.

— Ты предлагаешь наведаться в Дарвин? — удивился капитан.

— А что такого? Там наверняка все сразу станет ясно как день. Если северяне замышляют неладное, в порту и в самом городе отыщется масса признаков нездоровой активности. И если повезет, мы сможем засечь штаб-квартиру заговора.

— Почему ты думаешь, что штаб там, а не в Канберре? Ведь эта Политкомиссия заседает при Правительстве.

— Я же говорю — если повезет. Я считаю, версия заслуживает проверки. Надо обязательно слетать в Дарвин.

— Хорошо, лети. — Колодяжный указал на один из гравипланов. — А я пока займусь оружейным вопросом.

— Колода, я же пошутил насчет закупок!

— А я — нет. — Капитан был предельно серьезен. — Не люблю, когда в меня стреляют, а я не могу ответить. Думаю, рискнуть стоит.

— Ладно, рискни. — Володя пожал ему руку и направился к машине.

— Мне полететь с тобой? — спросила Лера.

Волк обернулся и посмотрел ей в глаза. Она не хотела лететь. Это было видно совершенно отчетливо. Лейтенант покачал головой.

— Нет. Ты нужна здесь.

— Удачи. — Лера смущенно улыбнулась.

— Увидимся…

Володя запрыгнул в гравиплан и поднял машину в небо «свечкой». Не потому, что хотел пофорсить. Просто на душе было довольно скверно, и отрицательные эмоции просились выплеснуться хоть в какой-нибудь форме.

Как ни обещала теплая встреча вернуть былую близость отношений, ничего не вышло. Два месяца разлуки поставили в истории их любви жирную точку. Проклятый полигон, проклятые северяне со своим заговором!