«Если», 2012 № 06 - Журнал «Если»

Крий положил свои карты.

— Вы выиграли, — сказал он Марии-Кристине.

Она покраснела от удовольствия и почувствовала, как воспоминания об инопланетном океане занимают место в ее памяти, словно бы она и на самом деле когда-то гуляла по этому далекому берегу.

За игрой они уничтожили остатки хересового суперкекса, а затем высосали и Беттины запасы кулинарного хереса. Пришелец поглотил свою долю того и другого без каких-либо заметных последствий.

Мария-Кристина сощурила глаза, разглядывая инопланетное существо. Она чувствовала себя слегка захмелевшей — не пьяной, нет, но навеселе — и достаточно расслабленной, чтобы без опаски разглядеть его по-настоящему. Голова крийя была удлиненной формы и гладкая, как яйцо, но не ровная, а шишковатая, с серебристой бархатной кожей. Ничего похожего на уши не замечалось.

— Вам… нужно дать имя, — сказала она.

— Мы не имеем имен, — сказал он терпеливо.

— Но людям нравятся имена, — возразила она. — Так мы всегда знаем, с кем разговариваем.

«После хереса все кажется чуточку приятнее», — подумала она. Ей стало жарко, и она расстегнула верхнюю пуговицу на блузке.

— Пожалуй, я буду звать вас Гэс…

Бетти хихикнула. Ее лицо раскраснелось.

— С чего бы это?

— Я когда-то встречалась с одним Гэсом, — отозвалась Мария-Кристина. — Еще в школе. Он был милый мальчик, но очень странный… хотел стать вулканом, когда вырастет.

— Гэс, — повторила Донна. Ей было за тридцать, ее короткостриженые светлые волосы были обесцвечены почти до сияющей белизны. Она провела по ним рукой, так что прядки встали ежиком. — А знаешь, ему вроде как подходит.

Одним текучим движением Гэс поднялся с места и навис над ними.

— Я должен уходить.

— О нет, останьтесь! — сказала Мария-Кристина. Она вытащила несколько спичек из огромной выигранной Гэсом кучи. — Расскажите нам о вашем мире.

Инопланетные моря вновь промелькнули перед ней, фиалкового цвета вода с клочьями зеленой пены, радужные переливчатые существа, выпрыгивающие наружу в лунном свете и с плеском ныряющие обратно.

— Теперь мой мир есть этот, — произнес он.

— Но почему? — спросила Мария-Кристина. — Почему вам пришлось оставить собственный дом и отправиться в такую даль?

— Я уже сказал: здесь имеется много места.

— Ерунда какая-то, — сказала Бетти. — Наверняка по пути была куча планет, где тоже есть «место». Вы могли и не тащиться сюда только для того, чтобы найти горстку пустующих домов.

Гэс выпрямился во весь рост и оглядел каждую из них по очереди. Его индиговые глаза были бездонны и непроницаемы.

— Здесь есть вы.

С этими словами он аккуратно обогнул стол и вышел. Три женщины продолжали сидеть, уставившись друг на друга.

— Я… прямо не знаю, что сказать, — в конце концов проговорила Донна, сложив руки на столе. — Все это очень странно.

Бетти подобрала со стола пригоршню спичек и всыпала их обратно в пустой коробок.

— Я не верю, что он говорит правду, — сказала она. — Интересно, чего они хотят на самом деле.

— «Приветствие», — прошептала Мария-Кристина. — Это приглашение, но куда?

Дела в доме напротив творились день ото дня все более странные. Прибывали новые пришельцы, и жизнь кипела круглые сутки. Они были не особенно шумными соседями, однако очень деятельными. Судя по всему, они перестраивали дом, что было не лишено смысла: то, что удовлетворяло эстетическое чувство людей, скорее всего, не так уж нравилось инопланетянам. Мария-Кристина пыталась, глядя из окна, понять, что они делают, но безуспешно.

Гэс теперь заходил каждое утро, звонил в дверной звонок, входил, усаживался за кухонный стол и выпивал глоточек односолодового виски из запасов Алана, куда они обычно залезали только по праздникам. Как видно, в иных мирах не было такого понятия как «слишком рано» для поглощения крепких напитков. Раз-другой она опрокидывала стопочку вместе с ним; жидкий огонь просачивался по ее гортани, и остаток дня она чувствовала себя восхитительно безнравственной, а не просто смертельно скучающей, как обычно.

Иногда Донна или Бетти, или обе вместе, составляли им компанию, иногда нет. Они с Гэсом разговаривали — в каком-то роде это можно было так назвать, хотя говорила в основном она, а Гэс слушал или задавал вопросы. Из ответов пришельца лишь очень немногие имели для нее какой-то смысл.

Насколько ей удалось понять: крийи прибыли на Землю ради «даров», а также чтобы исправить «не-обещания». Им было совсем неплохо там, откуда они пришли, однако они чувствовали, что «нужны здесь».

Каждую ночь, ложась спать, она размышляла над тем, что он ей рассказывал. Алан, как всегда, лежал рядом — храпящее бревно, вечно занимающее слишком много места, — и теперь она понимала, что знает его лишь ненамного лучше, чем Гэса. Они жили одним домом, вырастили сына, откладывали деньги на будущее и в целом неплохо относились друг к другу, однако о том, что происходит в его голове, она знала не больше, чем о мыслях Гэса. Возможно, даже и меньше, вдруг поняла она.

«Приветствие», — думала Мария-Кристина, свернувшись и обняв руками подушку. Во снах она плавала в теплом, как кровь, океане и выпрыгивала из воды, стремясь достать луну, вместе с другими такими же радужными морскими существами.

В четверг, спустя две недели после того как Гэс и его команда вселились в дом, на улице показались военный «хаммер» и большой грузовой фургон. Услышав гул моторов, Мария-Кристина выглянула в окно, отведя в сторону занавески. «Хаммер» припарковался перед домом Гэса. Шестеро солдат в камуфляже и с винтовками выпрыгнули наружу и рассыпались, окружая дом пришельцев.

С колотящимся сердцем она позвонила Бетти.

— Я думала, правительство объявило отсрочку и пока не собирается их вывозить!

— Может быть, Гэс сделал что-нибудь не то, — предположила Бетти.

— Может быть. — Мария-Кристина задернула занавески. — Но я не могу себе представить, что именно.

— Если не считать кражи дома, — подсказала Бетти.

— М-м, ну да, если не считать этого. — Мария-Кристина покусала губу. — Пойду-ка я проверю, что там такое.

Она дала отбой.

Медленно, осторожно она открыла входную дверь и выскользнула наружу. День был прохладным, со свинцового неба сыпал дождик. Она стояла под навесом своего крыльца и смотрела, как солдаты скрываются за углом дома Гэса. Дрожа, она перебежала через улицу и позвонила.

Дверь открылась. На нее глядел пришелец — другой, не Гэс; этот был короче и более плотно сложен. Его глаза были скорее темно-шоколадного оттенка, нежели индигового.