Войсковая разведка Красной Армии и вермахта - Владимир Александрович Нагирняк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Быстрые ордена
Командование 274 сд высоко оценило достижения своих разведчиков, отличившихся в ночном поиске 4 ноября. Спустя два дня вышел приказ комдива Шульги о награждении семи участников разведпоиска, включая сапера Путилина, орденами Красной Звезды, Славы III степени и медалями «За отвагу». Этим дело не ограничилось: в тот же день командующий 69 А генерал Колпакчи издал приказ о награждении остальных разведчиков более высокими наградами. Орденами Красного Знамени были отмечены лейтенант Васильченко, старший сержант Николаев, младший сержант Серов и старшина Селюк. Кавалерами ордена Славы II степени стали бойцы разведроты сержант Леушин и ефрейтор Селиверстов, а также сапер сержант Горячкин. Начальник разведотделения 274 сд майор Семенюк был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Командир взвода 340 разведроты 274 сд старший лейтенант Григорий Вершинин — командир разведпартии, взявший языка в ночь на 23 ноября 1944 г. у Анджеюва. В тот же день был награжден орденом Красного Знамени
Любопытно, что 6 ноября 1944 г. стало для лейтенанта Васильченко настоящим триумфом: в тот день вышел еще и приказ командира 61 ск о награждении офицера орденом Отечественной войны II степени за былые подвиги. Во время Люблинско-Брестской операции Васильченко одним из первых в корпусе вышел на восточный берег Вислы у города Пулавы, а затем вместе с группой разведчиков переправился на западный берег реки, чтобы провести разведку местности перед ее форсированием советскими частями. Этим приказом тот же орден получил и младший лейтенант Вершинин.
Кстати, о Вершинине. Этот офицер вошел в историю войсковой разведки Красной Армии своим награждением за успех в поиске день в день. 23 ноября его РП взяла языка, и в тот же день командарм Колпакчи издал приказ о награждении Вершинина и его разведчиков орденами Красного Знамени. В документе также упоминались саперы Горячкин и Путилин. Первый также получил орден Красного Знамени, а второй — орден Славы II степени.
Сапер Кузьма Путилин — полный кавалер ордена Славы
Отметим еще один любопытный факт: в поиске с 3 на 4 ноября участвовали два будущих полных кавалера ордена Славы — рядовой Кузьма Путилин из 545 отдельного саперного батальона и ефрейтор Владимир Селиверстов из 340 орр. Их судьбы сложились по-разному. Путилин был ранен в начале Висло-Одерской операции и на фронт уже не вернулся. После окончания войны, в мае 1945 г., он стал полным кавалером ордена Славы. Селиверстов же дошел до Берлина и 24 апреля 1945 года погиб в боях за столицу Германии. Его посмертное награждение орденом Славы I степени состоялось в 1946 г.
Глава 7
41 сд: Когда штрафники лучше разведчиков
Во время войны ни на одном из плацдармов войсковая разведка не сидела без дела. Желая сохранить за собой завоеванный участок земли, командование ставило перед ней задачи вскрывать намерения противника и уточнять группировку его войск. Ценным источником сведений о том и другом являлись контрольные пленные и документы убитых вражеских военнослужащих, поэтому разведподразделения постоянно проводили поиски, чтобы добыть нужную информацию. Можно сказать, что пребывание на плацдарме становилось проверкой их готовности к выполнению таких задач. Не стала исключением и разведка 41-й стрелковой дивизии, которая в ноябре 1944 г. находилась на Пулавском плацдарме. Ее действия удостоились от вышестоящего командования как критики, так и похвалы. Хвалило начальство в данном случае не разведчиков, а штрафников, которые справлялись с заданиями по взятию языков лучше, чем разведрота дивизии.
«О неудовлетворительном состоянии разведки…»
На 1 ноября 1944 г. 41 сд генерала С. И. Черняка, действовавшая в составе 61 ск из 69 А, занимала оборону на рубеже между поселками Геленув и Барычка на левом берегу Вислы — на плацдарме юго-западнее города Пулавы. Справа от позиций 41-й сд оборону держала 274 сд 61 ск, слева находились части 312 сд 91 ск. Задача 41 сд, как и ее соседей, заключалась в том, чтобы прочно удерживать занимаемые рубежи, совершенствовать оборону и поддерживать готовность к отражению атак танков и пехоты противника.
Разумеется, перед дивизией Черняка стояла и другая задача: вести разведку и брать контрольных пленных для уточнения обстановки и состава противостоявших ей вражеских частей. Увы, здесь разведподразделения 41 сд успехами не блистали. В сентябре 1944 г., когда дивизия еще находилась в подчинении 91 ск, они провели лишь три поиска, давших результат. В ночь на 9 сентября 117 орр смогла захватить разом двух языков, раненых вражеским огнем, когда РП тащила их через нейтральную полосу. Допросить удалось лишь одного немца. В аналогичной ситуации оказался и разведвзвод 139 сп, 16 и 24 сентября взявший двух пленных: один из них не годился для допроса из-за своего тяжелого ранения.
Командир 41 стрелковой дивизии генерал-майор С. И. Черняк
В октябре после передачи 41 сд в 61 ск дела у ее разведки пошли еще хуже. 117 орр провела шесть неудачных поисков, один из которых закончился катастрофой: 5 октября разведчики роты ворвались в немецкую траншею и взяли пленного, но во время отхода пятеро красноармейцев и взятый язык были убиты пулеметным огнем. Потерпели неудачу и разведвзводы 102, 139 и 244 сп. Лишь один из десяти проведенных ими поисков завершился захватом документов убитого немецкого часового.
Немцы также проводили разведоперации на рубеже обороны 41 сд и сумели нащупать ее слабое место. 28 сентября и 6 октября немецкие разведгруппы пленили двух советских сержантов. Оба были захвачены на участке обороны 1 ср 1 сб 139 сп: личный состав подразделения не проявил должной бдительности.
Сложившаяся в 41 сд ситуация не устраивала новое начальство. Во-первых, дивизия Черняка не выполнила приказ командира 61 ск генерала Григорьевского от 18 октября 1944 г., ставивший перед 41 сд и 247 сд задачу захватить контрольных пленных для вскрытия намерений противника, который, предположительно, начал перегруппировку сил. Все взятые в октябре языки были уловом исключительно разведчиков 247 сд. Во-вторых, проведя за октябрь 23 разведакции (поиски + засады), 41 сд потеряла 22 красноармейца убитыми и ранеными, в том числе семь бойцов на своих минных полях.
