Верховная королева (Туманы Авалона - 2) - Мэрион Брэдли

Гвенвифар испуганно вскинула глаза.

- Гавейн рассказал нам о высадке саксов... значит, в самом деле началась та самая война, которой страшился Артур?

- Гвен, мы вот уже много лет живем с мыслью о том, что рано или поздно такое случится, - тихо проговорил Ланселет. - Ради этого Артур создавал свой легион, а я готовил конницу. А когда война закончится, мы, пожалуй, обретем долгожданный мир - то, чего я ждал всю жизнь, и Утер тоже.

Внезапно королева обвила его руками за шею.

- Тебя могут убить, - прошептала она. Впервые осмелилась она на такое. Она прижалась к Ланселету, уткнулась лицом ему в плечо; Ланселет сомкнул объятия. Даже сквозь страх она ощущала неизъяснимое блаженство этой близости.

- Мы все знали, что очень скоро час пробьет, дорогая моя, срывающимся голосом проговорил Ланселет. - По счастью, у нас было несколько лет, чтобы подготовиться толком, и поведет нас Артур - ведь даже ты наверняка не знаешь, что он за великий вождь и как он всем нам дорог? Он молод, но он - величайший из Верховных королей со времен римлян; пока Артур стоит во главе войска, мы всенепременно выдворим саксов с наших земель, а что до остального, Гвенвифар, - все в воле Божьей. - Он ласково потрепал ее по плечу, приговаривая: - Бедная девочка, ты так устала, позволь, я отведу тебя к твоим дамам. - Однако королева чувствовала, как дрожат его руки, и вдруг преисполнилась жгучего стыда: подумать только, она бросилась ему на шею, точно блудница из тех, что таскаются за обозами!

В покоях королевы царила суматоха. Мелеас укладывала одежду в коробки, Элейна распоряжалась служанками. Завидев вошедшую королеву, Элейна кинулась к ней и крепко обняла, восклицая:

- Ох, родственница, а мы-то просто извелись от тревоги, гадая, как ты там, в дороге... Мы так надеялись, что известия застанут тебя еще в монастыре и ты укроешься в безопасном Тинтагеле...

- Нет, - покачала головой Гвенхивар. - Игрейна умерла. Мы уже целый день ехали, когда нас встретил Гавейн; кроме того, мое место - рядом с мужем.

- А Грифлет вернулся вместе с тобой, госпожа? - спросила Мелеас.

- Он довез меня до самого Каэрлеона, - кивнула Гвенвифар. - Думаю, вы увидитесь за трапезой... Гахерис говорил, что все Артуровы соратники приглашены отужинать с королем...

- Тоже мне, трапеза, - фыркнула Мелеас. - Жевать второпях солдатские пайки - вот как это называется; замок превратился в военный лагерь, а ведь, пока все не наладится, лучшего и не жди. Правда, мы с Элейной из сил выбиваемся, поддерживая хоть какое-то подобие порядка. - Эта обычно улыбчивая, молоденькая толстушка теперь выглядела встревоженной и усталой. - Я сложила в коробки все твои платья и все, что понадобится тебе на лето; так что ты сможешь выехать в Камелот уже на рассвете. Король говорил, мы отправимся все вместе, и замок, трудами Кэя, вполне готов принять нас. Но вот уж не думали мы, что переселяться будем в такой спешке, едва ли не прорываясь сквозь осаду.

"Нет уж, - подумала Гвенвифар. - Я уже сколько дней провела в седле; никуда я больше не поеду! Мое место здесь, и сын мой имеет право родиться в замке своего отца. Не позволю больше отправлять меня туда и сюда, точно вещь какую-нибудь или суму переметную!"

- Успокойся, Мелеас, может статься, торопиться и ни к чему. Пошли кого-нибудь за водой для умывания и подай мне платье - любое, лишь бы не промокшее насквозь и не забрызганное дорожной грязью! А кто все эти женщины?

"Эти женщины", как выяснилось, были женами соратников и подвластных Артуру королей; им тоже предстояло отправиться в Камелот: проще было ехать всем вместе, под охраной; а в Камелоте все они окажутся в безопасности.

- Камелот же совсем близко от твоего дома, - напомнила Элейна, словно одно это должно было переубедить Гвенвифар раз и навсегда. - Ты сможешь навещать супругу твоего отца и твоих маленьких сестер и братьев. Или, пока Леодегранс на войне, твоя мачеха согласится пожить с нами в Камелоте.

"Вот уж ни она, ни я этому не порадуемся", - подумала про себя Гвенвифар - и тотчас же устыдилась своих мыслей. Ей отчаянно хотелось покончить с надоевшими спорами одной-единственной фразой: "Я не могу никуда ехать, я беременна"; однако же мысль о неизбежном потоке взволнованных расспросов приводила ее в ужас. Пусть Артур узнает новость первым.

Глава 12

Гвенвифар спустилась в парадный зал, что теперь, в отсутствие Круглого Стола, роскошных знамен, гобеленов и драпировок, выглядел непривычно пустым и голым. Артур сидел за раскладным столом в середине зала, ближе к очагу, в окружении полудюжины своих рыцарей; остальные теснились тут же. Ох, как же королеве не терпелось поведать свою новость, но не кричать же о таких вещах перед всем двором? Придется подождать ночи, до тех пор, пока они не окажутся наедине в постели, - только в такие минуты Артур принадлежал ей целиком и полностью. Но вот он поднял глаза, отвлекшись от соратников, увидел жену - и поспешил ей навстречу.

- Гвен, родная моя! - воскликнул он. - А я-то надеялся, вести Гавейна заставят тебя остаться под защитой стен Тинтагеля...

- Ты сердишься, что я вернулась?

Артур покачал головой.

- Что ты, конечно же, нет. Значит, дороги все еще безопасны, так что тебе повезло, - отозвался он. - Но, боюсь, это означает, что моя матушка...

- Она опочила два дня назад и погребена в стенах обители, - отвечала Гвенвифар, - и я тотчас же выехала в путь, чтобы привезти тебе вести. А у тебя для меня в запасе одни лишь упреки за то, что я, дескать, не осталась в защищенном Тинтагеле из-за этой войны!

- Я не упрекаю тебя, дорогая жена, но лишь радею о твоей безопасности, - мягко промолвил он. - Однако вижу я, сэр Грифлет достойно о тебе позаботился. Иди, посиди с нами. - Он подвел королеву к скамье и усадил с собою рядом. Серебряная и глиняная посуда исчезла - надо думать, и ее тоже отослали в Камелот, и Гвенвифар поневоле задумалась, что сталось с дорогим красным блюдом римской работы, свадебным подарком от ее мачехи. Стены были голы, зал словно разграблен, а ели рыцари из простых, грубо вырезанных деревянных мисок - этим дешевым товаром все ярмарки завалены.

- Замок уже выглядит так, словно здесь бушевала битва! - промолвила королева, обмакивая в миску ломоть хлеба.

- Мне подумалось, что недурно будет все отослать в Камелот заранее, отозвался Артур, - а тут до нас дошли слухи о высадке саксов, и переполох начался - не дай Боже! Здесь твой отец, любовь моя, - ты ведь, конечно, захочешь с ним поздороваться.

Леодегранс и впрямь сидел неподалеку, хотя и не во внутреннем круге Артуровых приближенных. Гвенвифар подошла к отцу и поцеловала его, ощутив под ладонями его костлявые плечи: отец всегда казался ей здоровяком, таким громадным и величественным, а тут вдруг он разом состарился и одряхлел.