Сокрытые-в-тенях - Сергей Гомонов

— Что?

— Что? — дуэтом опомнились Зелида с Айнором, поглощенные какими-то своими мыслями и от этого ужасно рассеянные.

— Вот и будут они мне после этого!.. А, да ладно! Я спрашиваю, Ольсар сделал, чего хотел?

— Делает, — ответил Айнор. — Как раз сейчас.

Тут в дверь постучали, и Зелида вздрогнула. Но это был всего лишь старый Игалар. Заглянув в комнату, он поманил к себе Айнора, беззвучно извинился и прикрыл за собой дверь.

— Пойдемте на мою половину, — сказал хозяин гостиницы, когда телохранитель вышел в коридор. — Там и поговорим.

Часть дома, которую Игалар оставил себе, была еще уютнее того, что успел увидеть Айнор. Бывший целениец оказался человеком непритязательным, но в то же время и не без выдумки. То какая-нибудь простенькая. Но необычная по замыслу статуэтка в углу, то картина на стене нет-нет да и притягивали взгляд молодого телохранителя.

Игалар завел гостя в большой зал и откинул тяжелые занавеси на окнах. Гостиная преобразилась, стала светлее и веселее.

— Выпить чего-нибудь желаете? — осведомился старик.

Айнор отказался, и тогда Игалар налил из кувшина только в один кубок, высокий и тяжелый.

— Можете не утруждать себя рассказом, Айнор. Я уже давно все понял. Месинара Ананта ХХ пропала при странных обстоятельствах. Так?

Молодому телохранителю уже ничего не оставалось, как кивнуть. Но между тем он поерзал в громадном дубовом кресле — в таком же, как у хозяина дома.

— Понятно. Господин Ольсар — сыскарь, верно? Он взял след, который привел вас в Фиптис. Всю эту «свиту» вы потащили с собой ради отвода глаз, чтобы вас принимали за странствующих комедиантов, да? Скажу так: тут вы промахнулись. Плохие из вас с доктором и Ольсаром комедианты. А вот кто такой Вальбрас?

— Ольсар считает его гениальным археологом. Вальбрас вскрывал гробницы. Да вот только не принесли ему счастья богатства мертвецов…

Игалар усмехнулся и медленно отпил из кубка:

— Кому они приносили его, счастье-то… Хоть мертвецов, хоть не мертвецов… Ну ладно, расскажу я вам свою историю, мой молодой коллега, а вы уж сами думайте, что с нею делать дальше. Мне было велено рассказать, я и расскажу. Нанялся я охранять месинару Ананту XVIII на шестнадцатый год ее правления…

Пригнувшись, вошел Ольсар в низенькие двери и огляделся. Пусть все большие дома Фиптиса были вытесаны в скалах, на коих возлежала прекрасная столица Цаллария, комнаты внутри непременно отделывались деревом, а в оконные рамы принято было вставлять разноцветное стекло. То и другое — удовольствие не из дешевых, но иначе здесь никто не поступал. Как принято было говорить у цалларийцев, «ты лучше не поешь, а в доме твоем пусть будет радуга».

А еще, проездом, успел сыскарь увидеть на главной городской площади, обвешанной черными цепями, громадную статую Ваццуки на коне. И если стоять лицом к замку месинора, а спиной — к городской управе, чиновникам которой тот, если верить слухам, устроил нагоняй за транжирство, то казалось, что из высокого шлема его величества вырывается огонь. На самом деле это был вечно горящий факел на одной из дозорных башен авангарда.

Мраморный Ваццуки тянул свою длань в сторону порта, который проглядывал в самом низу широкого ущелья меж скал, ставшего главной аллеей города. И теперь ему предстояло смотреть на искрящееся под солнечными лучами море, на судна и верфь. Серый мрамор из Апеллеана, города на юге Ралувина, делал фигуру всадника еще более внушительной и величавой.

Здесь, в лабораториях фиптисских ученых, было тесновато. Казалось, их строили для карликов вроде Митсара, а не для людей нормального роста и комплекции. Сегодня помещения пустовали.

Слуга историка с молчаливым достоинством вел гостя через комнаты со всевозможными устройствами для проведения химических опытов, через залы, доверху забитые книгами и свитками, через каморки, отведенные непонятно подо что.

— Прошу вас! — сказал он наконец, открывая перед Ольсаром дверь в мрачный кабинет.

Темным тут было все: обивка стен, напоминающая палую листву, давно уж тронутую гниением, ковер на полу афростской работы носил на себе черный орнамент по багровому фону, тяжелая старая мебель и даже несколько барельефов в простенках между пятью окнами, расположенными по кругу и плотно занавешенными.

Аурилиа Лесеки сидел за столом. Он внимательно смотрел на Ольсара сквозь прорези в красной маске и не двигался. Слуга прошествовал к нему и встал по левую руку.

— Да будут легкими ваши дни, господин Лесеки! — приветливо сказал Ольсар. — Мое имя Ольсар, и я имею к вам разговор, тема которого относится к роду ваших занятий…

Аурилиа изучал его еще с полминуты, а после повернул голову к вытянувшемуся в струнку лакею. Тот поклонился и стал жестикулировать, строя пальцами всевозможные фигуры. Ольсар мысленно охнул и мысленно же хлопнул себя по лбу: вот на что намекал ему Игалар у себя в гостинице! Аурилиа Лесеки был глухонемым!

Внимательно «выслушав» слугу, историк тоже начал сучить руками. Ольсар протер глаза, не веря самому себе, и вгляделся еще раз. Так и есть: мужское одеяние Лесеки обрисовывало вполне заметную женскую грудь.

— Госпожа говорит, что готова вас выслушать, — подтвердив подозрения сыскаря, перевел слуга. — Она говорит также, что ждала вас.

— Ждала меня?!

Аурилиа кивнула и сделала еще несколько жестов, которые лакей озвучил так:

— Да, после приезда вашего библиотечного смотрителя, Ясиарта, от которого она и узнала о вас.

— Так Ясиарт в Фиптисе? — обрадовался Ольсар, вспоминая Ульрику, его коварную женушку, и высоченную Дагу, которые с непонятным умыслом подлили им с Айнором усыпляющего зелья и подожгли собственный дом в Нижнем Кааносе.

— Кажется. Ясиарт уже покинул наш город. Так что же именно привело вас к госпоже, спрашивает она…

Аурилиа Лесеки тяжело закашлялась, но взяла себя в руки.

Ольсар рассказал о погибшем в огне манускрипте, который копировал беглый Ясиарт. Показал он Аурилиа и навигационные карты.

Женщина знаком велела слуге зажечь две лампады и внимательно вгляделась в портуланы. Несколько минут спустя она стала безудержно смеяться и откинулась в кресле. Хохотала Аурилиа до очередного приступа кашля, а потом объяснила на пальцах, что все это — грубые подделки.

— Как — подделки? Они ведь хранились в библиотеке при месинате! — опешил Ольсар.

— Фальшивки и есть. Сейчас хозяйка вам покажет, как она это поняла… — (Аурилиа принялась водить пальцем по картам и быстро жестикулировать, ожидая, когда слуга переведет сказанное для Ольсара.) — Здесь совсем не соблюден масштаб, постоянно встречаются неточности, искажена береговая линия материка со стороны вашей Целении, южнее смещена ось, тут отмеченная как ворот Ам-Маа. Это не слишком умелая компиляция с более точных карт!