Брошенка для депутата - Арина Вольцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сердце противно ухает частыми ударами в висках и ушах, руки почти не слушаются.
— Прекрати пить эту дрянь! — строго говорит подошедший супруг, вырывая у меня из руки так и недопитую банку.
Впервые за несколько часов мы оказались одни в кабинете. За стенкой все тот же гул уже уставших голосов, слышатся чьи-то шаги и поочередные выкрики… Но это все так, фоном.
— У тебя уже глаза шальные! — с мягким укором говорит Паша, поднимая меня со стула.
Берет за руку и ведет к окну, открывает створку настежь. Чувствую отрезвляющий озноб, почти моментально приходя в себя. Делая глубокий вдох, подхожу вплотную к окну и подставляю лицо ноябрьскому легкому морозцу.
Сзади меня обнимает Паша, согревая своим теплом. Надо бы отстраниться, но мне так хорошо и спокойно в его объятиях…
— Я, наверное, просплю сутки, когда все это закончится! — прикрыв блаженно глаза говорю я, откинувшись головой на его плечо.
— Я тоже! — хмыкает Паша и легким касанием пальцев отводит упавшую на мое лицо прядь.
— Устроим сонный марафон? — предлагаю с улыбкой я.
— Обязательно! — тихо смеется он. — Только продержимся еще пару часов — и сразу же спать! Я предупредил, что с детьми надо пробыть до завтрашнего вечера и выделил гувернантке гостевую комнату. Ты не против? А то я даже не успел тебя предупредить.
— На сегодня я очень даже за! — с трудом сдерживая зевок, ответила я, разомлев от тепла его тела, согревающего мою спину.
— Эй, — ласково позвал меня Паша, слегка встряхивая. — Не спать!
— Я стараюсь, — сонно откликнулась я.
— Какие планы на новогодние каникулы? — неожиданно спросил он меня, отвлекая от мерного погружения в вертикальный сон.
— Планы?.. Да, собственно, никаких… — мямлю непослушным языком я.
— У меня за городом есть дача. Предлагаю рвануть туда на все праздники. Только ты, я и дети! Попрошу сторожа, он построит ребятишкам горку… А перед домом есть огромная ель. Можем нарядить ее… Я сто лет не отмечал нормально Новый год!
— Хорошая идея, — говорю я, постепенно включаясь в разговор. — Только до праздников у нас есть еще одно мероприятие, и я как раз хотела с тобой обсудить, но пока не до этого было…
— Какое? — заинтересованно заглядывает мне в лицо Паша.
— У Лизы день рождения в декабре. Моя семья хочет ее поздравить… — открыв глаза, наблюдаю за выражением его лица.
— А почему, собственно, нет? — задумчиво смотрит на меня в ответ он. — Есть гостевая комната. Детям можем привезти надувные кровати — места-то полно!
— Они хотят приехать все, — делаю упор на последнее слово. — Родители, Женька и Саша с семьей. Мы ведь, обычно, дни рождения проводим все вместе! И еще, — подводила я к самой волнующей меня проблеме. — О наших с тобой настоящих отношениях знает только Санька… Ни Женя, ни родители не в курсе!
— То есть для них будет странным, что мы живем в разных комнатах? — "перевел" Паша.
— Да еще и на разных этажах, — кивнула понуро я.
Несколько мгновений Паша молчал, обдумывая сказанное мною.
— Ну смотри, — наконец, начал он говорить. — Родителей мы разместим в гостевой. Женя может лечь в кабинете, — диван там раскладывается. Близнецы лягут в детской, а Саше с мужем отдадим твою комнату, — на мой удивленный взгляд он только пожал плечами. — А ты, как и подобает жене, будешь спать с мужем. Если хочешь, я поставлю себе раскладушку, а тебе, как истинный джентльмен, уступлю свою кровать.
— Давай я на раскладушке, а ты…
— Даже не обсуждается! — перебил он меня и чмокнул легонько в нос. — Все, поговорим об этом после, а сейчас за работу!
Я сделала шаг вперед, стряхивая с себя разнеженное состояние, Паша перекрыл окно на проветривание, и мы расселись на свои рабочие мста.
Сверив новые данные, кинутые мне по "сетке", подбиваю таблицы, выводя их на общий экран, расположенный в конференц-зале и на проектор позади меня.
Голосование закончилось два часа назад, и сейчас нам остается только ждать и следить за отчетами, которые присылали нам округа.
— Первый, восьмой и двенадцатый — Холодов, — упавшим голосом говорю я.
Паша тоже это видит и только сжимает крепче челюсть, никак не комментируя.
Через минут пять приходят новые данные.
— Второй и третий — Богомолов, — я и сама будто на иголках.
Паша пока проигрывает.
Проходит еще около пятнадцати минут в напряженном молчании. За стенкой бушует команда, перекрикиваясь и игнорируя "сетку".
— Одиннадцатый — Богомолов, — комментирую я новое сообщение.
— Четвертый — Холодов, — еще несколько минут спустя оповещаю я, разгоняя собственным голосом кровь по венам.
Сон давно слетел с меня. Плечи свело, а пальцы рук до хруста сплелись друг с другом. Такого напряжения я давно не испытывала. Даже гул за стенкой постепенно стихал.
— Девятый — Богомолов, — шепчу я, наблюдая за сменяющейся на экране картинкой. — Пятый — Богомолов, — сразу же озвучиваю новую информацию.
Паша лидирует… Но сохранится ли эта позиция? Отрыв в процентах — минимальный!
— Десятый — Холодов.
Сравнялись.
Время превратилось в противную липкую патоку, растягиваясь, вопреки всем законам физики!
Часы отсчитывали минуты, но цифры на экране почти не менялись.
Я услышала, как скрипнули колесики кресла Паши, его шаги, а потом почувствовала его присутствие за спиной.
Еще несколько минут протянулись, оглушая тишиной: в кабинете и за стенкой…
Я встала, не выдержав напряжения, становясь рядом с Пашей и не отрывая взгляда от экрана…
Руки сами собой нащупали его ладонь и вцепились в нее.
Столбцы с обозначением процентов подрастали, то становясь почти на одну позицию, то поочередно обгоняя друг друга.
Пальцы Паши обвились вкруг моих ладошек, почти до боли сжимая их. Еще несколько колебаний…
И одновременно два сообщения:
— Шестой — Богомолов.
— Седьмой — Богомолов.
Немое мгновение. Просто оглушающая тишина…
Меня рывком дернуло куда-то в сторону, крепкие руки
