Мулатка в белом шоколаде - Дарья Калинина

— Я знаю! — подал голос Магомет Али. — Она сказала, что взяла со свадьбы бутылку водки и бродила по городу, пока не почувствовала, что сию минуту упадет. Тогда она поймала такси и вернулась к себе домой.

— А там у нее еще было шампанское.

— И Ольга.

— Сначала я принес Кате шампанское, хотел отпраздновать свадьбу соперника. А потом, уже после моего ухода, там появилась Ольга.

— И в этот напиток Ольга добавила снотворное.

— Так и было, — подтвердил Пантелеймонов. — Потом она дождалась, когда Катя заснет в ванной. Сняла с руки спящей девушки браслет и ушла.

— Но она ее не топила?

— По словам Ольги, нет. Но тот факт, что она настучала прощальное письмо от имени Кати, а потом протерла все места в квартире Гладковой, к которым прикасалась, подтверждает, что смерть Кати — это целиком и полностью вина Ольги.

— Да, жаль, что она не ограничилась одной жертвой — Петеросяном, — вздохнула Кира. — За этот поступок ее бы оправдали. Возможно. А вот Катю жалко.

— Эдик — паршивая овца в стаде! — с горечью в голосе произнесла Евдокия Николаевна. — Впрочем, для нашего рода это не редкость.

— В самом деле?

— Да, кровь нашей легендарной прабабки время от времени дает о себе знать. В каждом поколении Ольшанских есть один, а то и два отщепенца, которые живут по своим собственным законам, повинуясь лишь своим прихотям и желаниям. И никто им не указ.

Подруги переглянулись. С Петеросяном им теперь все было ясно, кроме одного вопроса.

— А зачем Петеросяну понадобился ребенок?

— И столь экстренно, что он готов был украсть его у своей любовницы?

— У бывшей наркоманки!

Как ни странно, но на этот вопрос подругам дал ответ Магомет Али. Со свойственной ему обстоятельностью он выяснил все, что считал нужным про своего бывшего соперника. И теперь мог дать подробный отчет не только о жизни господина Адвоката, но и о его неосуществившихся планах.

— До Адвоката дошли слухи, что его уход из наркобизнеса прошел не так гладко, как он на то рассчитывал. И он додумался подарить все свое имущество ребенку.

— Зачем?

— Дарственная, оформленная на несовершеннолетнего, обратного хода не имеет, — сказал Магомет Али. — Петеросян планировал спрятаться за ребенка. Или хотя бы попытаться это сделать.

— Какой ужасный человек, — вздохнула Леся.

— Да, приятно, что хоть одно доброе дело, но Ольге все же удалось совершить, — сказала Кира.

— А какова теперь будет судьба сокровищ?

— Они принадлежали нам троим, — решительно вмешалась в разговор Евдокия Николаевна. — Мне, Ольге и Маше. И по справедливости должны быть разделены между нашим потомством.

— Евочка, но у тебя нет детей!

— Дорогой, поверь мне, еще не вечер! — бойко отозвалась Евдокия Николаевна. — Теперь-то я знаю, что в семьдесят лет жизнь еще только начинается.

На этом оптимистичном замечании официальная часть вечера закончилась. Слегка задумчивый Сергей Иванович был уведен деятельной Евдокией Николаевной к ней домой. И едва за пожилой парой закрылась дверь, как мужчины развернулись в сторону подруг.

— Ну что? Поговорим?

Брови Магомета Али грозно насупились. Пантелеймонов тоже попытался придать своему лицу грозное выражение.

— Поговорим! — храбро произнесла Кира.

От такого нахальства мужчины слегка опешили, но затем снова собрались с духом.

— И что вы можете нам сказать в свое оправдание? Разве мы не велели вам сидеть тихо? А вы что?

— Что?

— Позволили этой преступнице заманить вас в ловушку!

— Она сказала, что должна показать нам нечто важное!

— Да, нечто такое, что прольет свет на убийство Петеросяна и поможет отыскать сокровища рода Ольшанских!

Пантелеймонов не удержался и хмыкнул.

— Что же, свое слово она сдержала. Выложила вам все, как было. Прямо как на духу.

Но Магомет Али не собирался так быстро сдаваться.

— Вы мне скажите, почему на кладбище поехали? Да еще среди ночи? — приставал он к подругам.

— Но мы не знали, что у нее на уме!

— Она сказала, что опаздывает в аэропорт!

— У нее и чемодан с собой был!

Пантелеймонов пренебрежительно махнул рукой.

— Видели мы этот чемодан у нее в багажнике. Фикция!

— В смысле?

— В смысле, что пустой! В нем ничего не было.

— Ну да?

— А то вы не поняли, когда она его в багажник стала забрасывать? Такой огромный чемоданище, если бы он был набит, то с ним бы и здоровенный мужик едва справился. Вы что, не видели, как она его в багажник лихо забросила?

К слову сказать, сам Пантелеймонов тоже смекнул, что чемодан-то пустой, лишь после того, как открыл его. Однако говорить об этом подругам он не счел нужным.

— Но мы не знали!

— А дорогу до аэропорта вы тоже не знали?! Почему не насторожились, когда она вас в другое место повезла?

— Но мы…

— Если не умеешь, не берись.

— Но мы же хотели сделать как лучше.

— Известное дело, хотели как лучше, а получилось как всегда!

В таком ключе беседа длилась еще около часа. Затем мужчины утомились. И сочтя, что экзекуция пошла подругам на пользу, наконец окончательно сменили гнев на милость.

— Надеюсь, — закончил свою речь Пантелеймонов, — что больше нам не придется опасаться никаких выходок с вашей стороны.

— И по кладбищам за вами гоняться — тоже!

Подруги посмотрели на своих кавалеров честными глазами и в один голос произнесли:

— Конечно! Мы очень постараемся хорошо себя вести.

Мужчины были удовлетворены. А подруги только порадовались про себя, как все-таки легко обвести вокруг пальца этих простаков. Надо же, и они им поверили! А ведь влипать в истории — это даже не их хобби. Это их карма, судьба, если хотите. А против судьбы, как известно, не попрешь.